Читаем без скачивания Повелитель грядущего - Игорь Огай

Огай Игорь

Повелитель грядущего

Игорь Огай

ПОВЕЛИТЕЛЬ ГРЯДУЩЕГО

- Не торопись, - невнятно промямлил Бэнтри. Рот его был забит сладкой соломкой и слова вываливались из него, как мусор из переполненного мусорного бака. - Давай напоследок по этому переулку, да и к дому пора.

Лайвен сдержанно кивнул и свернул в переулок, темный и грязный, заставленный у стен домов непонятными баками, заваленный рваными картонными коробками, ломаными досками и мятой бумагой.

- Доски - это плохо, - философически сообщил Бэнтри. - В досках бывают гвозди. Ты объезжай, объезжай.

Лайвен стиснул зубы и резко крутанул из стороны в сторону руль. Доска прошла между колесами, а Бэнтри громко чертыхнулся и принялся стряхивать с себя кукурузу и сахарную пыль. Сегодня Лайвена очень раздражал его непосредственный начальник. Вообще-то говоря, он раздражал его всегда, но сегодня почему-то особенно сильно. Может быть, все дело было в этой соломке. Целую смену Бэнтри жрал эту проклятую соломку, отряхивая сахарную пыль, выкидывал в окно опустевшие бумажные стаканчики и тут же просил притормозить, что бы купить в ближайшем автомате новую порцию. Хотя все-таки это вряд ли. Бэнтри всегда жрал соломку, но обычно уровень раздражения не превышал среднего бытового. Но только не сегодня...

Сегодня Лайвен по настоящему ненавидел его, хотя был он, в общем-то, ни в чем не виноват. Виновато было зеркало, в которое Лайвен глянул мимоходом сегодня утром, выходя из туалета в участке...

Нет, об этом лучше не думать! Потому что: во-первых, прошло уже слишком много времени, во-вторых, никто не сможет повторить то, что сделал он когда-то и главное ни кому это больше не может быть нужно.

И, наконец, в-третьих, все это ему скорей всего показалось. Просто он не нашел в себе силы поглядеть в это зеркало второй раз и убедиться...

Лайвен с наслаждением раздавил колесом какую-то пустую коробку и тут же уловил в зеркальце заднего вида движение.

Опять?! Снова, как утром?! Неужели все начинается с начала, после стольких лет?

Его руки сами собой сжали руль так, что побелели костяшки на пальцах, а глаза крепко зажмурились.

Все, коротко подумал он, наверное, это действительно все. Не надо мне этого... Я ведь уже почти привык здесь, и оставьте меня в покое. Восемь же лет прошло! А сейчас я открою глаза, и это окажется всего лишь машина... или пешеход... Ну, давай, на счет три...

Под колесами снова что-то хрустнуло и Лайвен открыл глаза. Это действительно была всего лишь машина. Грязная, как и все вокруг, с разбитой фарой, треснувшим лобовиком и ржавым номером, зеленого, кажется, цвета. Вывернула из какой-то подворотни и сразу прижалась испуганно к узкому тротуару.

Он тайком оглянулся на Бентри. Ничего эта жирная скотина не за метила. Не волновали его душевные переживания напарника, а волновал его кукурузный автомат, невесть как оказавшийся на этом богом забытом углу.

Эй, Бон, - прохрипел Бентри, вытянув к автомату указующий перст. Тормозни-ка здесь, я кое-что куплю.

Лайвен изо всех сил сработал педалями, и машина, как вкопанная встала посредине улицы так, что скрипнули жалобно облысевшие шины и хрустнуло что-то в коробке передач. Опять капризничало сцепление.

- Черт возьми, Лайвен, что на тебя сегодня нашло! - взорвался Бэнтри. - Ты сейчас едва не угробил нашу старушку, и набил мне шишку вот здесь! - Бэнтри показал, где ему набили шишку.

Лайвен повернулся к нему и, широко улыбнувшись, отчеканил:

- Виноват, сэр! Больше не повторится, сэр! Бэнтри скривился, потом плюнул и полез из машины.

Улыбка медленно сползла с лица Лайвена. В незакрытую дверь потянуло холодом и еще чем-то затхлым, гнилостным, пополам с бензиновым перегаром. Лайвен потянулся закрыть дверь, и в этот момент заработала рация. Рука, нащупывающая ручку, изменила направление движения и включила прием.

- Внимание, всем машинам, полицейским необходима помощь, повторяю, шестнадцатому необходима помощь, перестрелка в районе старого порта. Все кто меня слышал, подтвердите прием.

- Это третий, - послышался другой голос, - понял вас. Я на центральном вокзале, буду на месте через пятнадцать минут.

- Это восьмой, я тоже далеко и буду, наверное, вместе с третьим.

Лайвен взял микрофон, другая его рука легла на рычаг переключения передач. (Он оглянулся. Бэнтри терзал кукурузный автомат, проглотивший монету)

- Здесь пятый. (Он выжал сцепление, включил передачу. В коробке опять что-то зловеще заскрежетало.) Слышал вас отлично. Я ближе всех, в каком-то переулке у тридцать второй улицы, (Лайвен отпустил сцепление и вдавил акселератор. Снова взвизгнули шины и с шумом захлопнулась дверь.) буду через пять минут. ( Мигом проносится мимо весь этот вонючий переулок, и далеко позади остаются выпученные от удивления глаза Бэнтри.)

- Осторожней, пятый, у преступников автоматическое оружие. Шестнадцатый думает, что это тот самый Уж, не суйтесь под пулю, ждите подкрепления.

Лайвен посильнее прижал педаль акселератора и вовремя успел между идущими по перекрестку рефрижераторами. Тут он вспомнил про сирену и включил ее.

- Само собой, - пообещал он смолкшей рации, и сосредоточил свое внимание на дороге. То, что было сзади, его больше не касалось. И пусть пойдут к черту все зеркала на свете... В том числе и заднего вида... И вообще его лучше куда-нибудь отвернуть, и не видеть больше... Вот так... Пусть не мешает. А то там все время что-то движется... Не люблю зеркала, в которых что-то движется...

Старый порт. Скопище ржавых железных складов с широкими проездами между ними. Выщербленный асфальт, ржавые рельсы для старых безнадежно ржавых кранов. Гнутые столбики фонарей без лампочек. Ржавые. И ржавые, с выбитыми стеклами и фарами погрузчики и автокары без резины на колесах, стоящие вдоль облезлых ржавых стен и местами, мешающие проезду.

Лайвен сбавил ход и открыл окно. Было сказано старый порт. Но ведь старый порт большой. Лайвен еще притормозил и прислушался.

Был ветер, свистящий в обрывках проводов, была бумага, шуршащая по асфальту, был где-то тихий ржавый скрип, одинокий и унылый. И была тишина. Старая, самодовольная и тоже вроде бы насквозь проржавевшая...

Черта с два - старая! Ее нарушили только что, звуком грубым и совсем для этого места не свойственным. Слабый, короткий порыв ветра, нехотя дунувший в окно, принес холод, запах старого ржавого железа и только что сгоревшего пороха. Лайвен повертел головой, что бы определить направление и тут тишину нарушили снова.

Выстрел из винчестера.

Второй выстрел из винчестера и часто затрещали в ответ штатные полицейские хлопушки.

Третий выстрел... Нет, это уже не из винчестера. Это из винтовки. Из снайперской. Может быть даже с лазерным прицелом.