Читаем без скачивания Запрети любить (СИ) - Джейн Анна

Анна Джейн

Запрети любить

Пролог. Отчаянная любовь

На крыше высокого здания появилась хрупкая девушка в вечернем платье лазурного цвета. Ее дыхание было прерывистым, словно она быстро бежала, а темные волосы выбивались из красивой прически. Девушка огляделась по сторонам в надежде спрятаться, увидела кучу каких-то коробок у края крыши, бросилась к ним, но не успела. Ее остановил темноволосый парень в окровавленной белой рубашке, который появилась следом.

— Стоять! Или застрелю! — крикнул он, направив на нее пистолет. Он держал его уверенно, точно зная, как с ним обращаться.

Она замерла и медленно повернулась. За ее спиной крыльями разливался алый закат, а ветер толкал в грудь, заставляя отступать назад, к самому краю крыши.

Темные глаза парня были наполнены ненавистью. Не было сомнений — если понадобится, он выстрелит. Кажется, девушка и сама прекрасно осознавала это, но вместо страха на ее красивом лице читалась боль. Она смотрела не в пугающее черное дуло пистолета, а в лицо парня.

— Игнат… — прошептала она.

— Думала сбежать от меня? Не вышло. Ты должна ответить за то, что сделала, сука, — хрипло сказал он. Без сожаления, но с болезненной решимостью.

— Я не хотела, чтобы так вышло. Поверь.

— Поверить? — усмехнулся он. — Кто поверит убийце?

— Я не убийца.

— Хватит лгать. Ты убила ее. Убила мою девочку. Тогда, шесть лет назад. И все эти шесть лет жила счастлива, пока она гнила в земле.

— Игнат… — Умоляюще повторила она его имя.

— Не смей называть меня по имени, дрянь. А я ведь… Я полюбил тебя! Собирался сделать своей женой! Тебя, убийцу! — Выкрикнул он с сожалением, и в его глазах заблестели слезы. — Тебе наверняка было весело все это время, да? Ты знала обо всем и смеялась. А когда поняла, что сможешь стать моей женой, решила и от меня избавиться? Забрать все мои бабки и свалить? Но нет, детка. У тебя ни хрена не получится.

— Все не так, — покачала головой девушка, медленно отступая к крыше.

— Я тебе не позволю. Я отомщу за нее, поняла? Ты убила ее, а я убью тебя.

— Нет, Игнат, пожалуйста, не надо. Ты пожалеешь! — закричала девушка.

— Пожалею? — переспросил парень, тяжело дыша. — Ты сказала… пожалею?

Эти слова стали для него триггером. Ярость застилала его взгляд, делала страшным. Казалось, еще мгновение, и парень нажмет на спусковой крючок.

— Пытаешь меня напугать? — хрипло рассмеялся Игнат. — Не получится, детка.

— Мне плевать, что будет со мной. Но ты… Я не хочу, чтобы ты становился убийцей. Ты этого не заслуживаешь, — отрывисто сказала девушка, оглядываясь — до края крыши оставалось несколько шагов. Ветер раздувал подол ее платья.

Он издевательски поклонился.

— Боже, какая трогательная забота. Ты так беспокоишься за меня… Перестань играть роль заботливой невесты, детка. Давай, говори свою последнюю молитву, и я отправлю тебя в ад.

— Слышишь? — вдруг сказала девушка, словно прислушиваясь к чему-то.

— Что?

— Шум морских волн.

На ее губах появилась слабая улыбка. Словно она вспомнила что-то хорошее.

— Заткнись! — еще громче прокричал Игнат.

Его охватило такое внезапное болезненно отчаяние, что стало сложно дышать. Он не понимал, отчего вдруг стало так невыносимо больно.

— Ты… любил меня? — с трудом справившись с комом в горле, спросила девушка. — Знаешь, я… я очень тебя любила. Только тебя.

По красивому лицу Игната пробежала тень. Его пальцы, сжимающие пистолет, дрогнули.

— А я тебя ненавижу. Тебя и твоих подельников. Убью каждого! — прорычал он.

Девушка в лазурном платье протянула вперед руку, словно мечтая коснуться его лица.

— Я не дам тебе стать убийцей. Если ты хочешь, чтобы я ушла, сделаю это сама.

Она сделала то, чего Игнат совершенно не ожидал — резко развернулась, кинулась к краю крыши и запрыгнула на бортик. Перед ее глазами раскинулась асфальтированная бездна, а ветер, играя, раздул подол красивого платья. Девушка замерла, поняв, что шум океанских волн на самом деле был ее сердцебиением.

Она оглянулась — бледная, как мел, красивая и решительная.

— Прости за все. Я всегда любила тебя. Всегда.

Вместо того, чтобы выстрелить ей в спину, Игнат кинулся следом.

— Стой! — страшным голосом закричал он.

…а небо все так же кровоточило закатом, и облака были похожи на рваные раны.

Глава 1. Слезы прошлого

С самого детства я мечтала о том, чтобы у меня был старший брат. Заботливый, добрый и сильный. Способный защитить меня от всех самых страшных чудовищ. И от отца, с которым мы с мамой жили в то время.

Мало кто знает, что монстры существуют, и что они находятся среди нас. Мой родной отец, например, превращался в монстра каждый раз, когда пил. Стоило алкоголю попасть в его организм, как он менялся и из обычного человека превращался в агрессивное чудовище. Сначала он начинал прикапываться ко всему — кружка стоит не так, в углу после уборки осталась пыль, суп недосолен. Соседи топают и мешают, мама слишком много разговаривает по телефону, я громко смеюсь. И вообще, мы ведем себя отвратительно.

С каждой новой рюмкой его раздражение росло, и частенько вечер в старой квартире заканчивался вспышкой его гнева. Отец начинал кричать во всю мощь легких, потом бросал на пол посуду, мог сломать мебель или разбить окно. Потом он хватал маму, начинал трясти ее и орать, какая она отвратительна, и как сильно он ее ненавидит. Если вспышка гнева была сильной, он мог отбросить ее на пол или ударить.

Отец всегда бил ее по лицу — так, что оставались синяки и кровоподтеки. Иногда таскал за волосы, крича, что убьет и ее, и ее любовников — с алкоголем в нем просыпалась паталогическая ревность. И в каждом мужчине он видел соперника. А потом утаскивал в спальню.

Когда это начиналось, я забивалась под кровать в своей комнате, закрывая уши руками, чтобы не слышать маминых криков. Тогда, захлебываясь в беззвучных слезах, я молила о том, чтобы пришел старший брат, который спас бы нас от монстра, вселившегося в папу.

Но этого не происходило. Никто не приходил нам на помощь. А мама не уходила — во-первых, идти было некуда. А во-вторых, отец всегда извинялся, одаривал подарками и лежал у нее в ногах, клянясь, что больше никогда не тронет.

Последнее, что я помню об отце — это то, как однажды на Новый год он напился до такого состояния, что схватил нож и бросился на маму, крича, что зарежет ее. Не знаю как, но маме удалось запереть его на балконе. Она схватила документы, сумку, какую-то первую попавшуюся одежду, и мы с ней выбежали в подъезд. Мама была босиком, а я — в ее домашних тапочках, хотя на улице стояли декабрьские морозы. У меня в руках была кукла Барби — единственная игрушка, которую я успела схватить. Мы бросились вниз, слыша, как на улице взрываются салюты, а из нашей квартиры доносятся полные ярости крики. Отец разбил стекло на балконной двери и бросился за нами, крича, что никуда не отпустит.

— Поймаю — убью тебя, шалава! Слышишь меня, слышишь?! — доносились его пьяные вопли. — И малолетнюю тварь убью! А потом себя! Все сдохнем!

Не знаю, что было, если бы не помощь соседки снизу. Это была молодая красивая девушка с черными наращенными волосам, которая то ли хотела зайти домой, то ли уйти из дома. Увидев босую заплаканную маму с разбитой губой и меня в домашних тапках и с куклой в руке, все поняла.

— Заходите, — велела соседка, кивнув на дверь.

И мама тут потянула меня за собой. Мы оказались в чужой квартире — прокуренной и дорого обставленной. И соседка тут же закрыла дверь на замок, а сама прильнула к глазку. Убедившись, что отец не стучится в дверь, она поманила нас с мамой на кухню. Усадила за стол, достала какие-то бутерброды и торт. Даже гирлянду на окне включила и достала для меня газировку. Даже по волосам погладила.