Читаем без скачивания Учебная поездка - Владимир Быстров

ПРЕДИСЛОВИЕ

  Речку эту мы облюбовали еще в студенческие годы, когда искали место, где можно было бы весело и интересно провести несколько свободных дней. Расположена она чрезвычайно удобно – и от Питера, и от Москвы сюда можно попасть всего за несколько часов. А если вы решили сплавиться на байдарках или надувных плотах, то удобнее реки и не придумать – истоки ее находятся в Белоруссии, и вдоль всего течения можно встретить довольно крупные поселки и деревни, добраться до которых также не составляет труда.

 Так случилось, что привязанность к этим местам сохранилась у меня до сих пор, и я регулярно приезжаю в одну из расположенных на ее берегах, теперь большей частью  почти заброшенных деревень порыбачить, или побродить по лесу с корзинкой в руках. В одной из таких поездок я и познакомился с Иваном Алексеевичем. Вечером, сидя у костерка, за традиционной для русского человека кружкой "беленькой", под только что сваренную тут же в котелке уху, он рассказал мне о своем соседе и оставленных им записках.

 Вернувшись домой, я надолго забыл об этой истории, пока в одной из телепередач не услышал показавшиеся мне знакомыми имена, фамилия и события. Тогда я и вспомнил эту историю и написал Ивану Алексеевичу письмо, в котором просил прислать мне его записки.

 Ничего изменять, или добавлять ни к его письму, ни к переданным вместе с ним запискам я не стал. Только, как и обещал Ивану Алексеевичу, немного подредактировал и, насколько позволяли мои способности, "литературно" обработал их, постаравшись сохранить стиль и манеру письма незнакомого мне автора. Фамилии упоминавшихся в них лиц, а также время и место описанных им событий, по причинам, которые вы поймете после прочтения записок, я изменил.

 И последнее: справедливости ради должен сказать, что я отнюдь не писатель, как величает меня уважаемый Иван Алексеевич, а лишь самый обычный служащий, "канцелярская крыса", к которому по воле случая попали эти записки. Как мне показалось, интересные. Впрочем, судите сами.

 С уважением, И.В.Солдатов.

      "С Лехой мы знакомы давно. Не с руки мне называть его по отчеству – Лексеичем. Молодой он еще, и пятидесяти нет. Да и путаница может случиться – сам-то я тоже Лексеич буду. Вроде как, тезки получаемся! А знакомы мы еще с 80-х, с перестройки, то-есть. Он тогда по нашей речке на лодке плавал.  Искал в какой-нибудь деревеньке домик купить вроде дачи. Ну, чтобы там, на охоту, на рыбалку приехать или просто пожить с недельку от суеты отдохнуть. Места у нас были красивые. Лес тогда еще никто не рубил и дичи было много. И кабаны водилось, и лоси, и лис немало было. А уж как зима, так волки, считай, под самые окна подходили. Зверя, конешно, и сейчас немало осталось. Особенно волков с лисами. Люди-то все разъехались, вот они и осмелели.

 Леха о своей городской жизни мало что рассказывал. Разве что, когда после баньки по стаканчику примем, то он, бывало, и вспомнит про город, да про работу свою. Охотничьим оружием, вроде бы, занимался. Мог привезти, что только душа пожелает. Вот и мне тоже предлагал. И сайгу предлагал и двойничок. Один раз даже тройник обещал. Мне-то тройник, конешно, ни к чему. Я пушным зверем не промышляю, да и нет его у нас. Разве что, белки с куницами, так на них много не заработаешь. Оно в Сибири промысловикам сгодилось бы.

 А чем он раньше занимался, я и вовсе не спрашивал. А в годе 95-м, или чуть ране, стал все чего-то записывать. Вроде как, дневник какой. Вечером, после охоты, когда пару-тройку дней по лесу пошарится, или если просто отдохнуть приедет, то садится в своем домишке и все записывает. Я тоже один раз интересовался. Спросил, чего это ты все пишешь да пишешь? А он говорит: "Муары это, Лексеич!" Ну, он-то меня как раз Лексеичем звал. Я по годам все же постарше буду. "Это",  - говорит, - "вроде как, воспоминания о жизни! Ты", – говорит, – " как расстанемся – ну, там, уеду я куда, или помру, не дай Бог – тогда и почитаешь!" Они у него на дворе спрятаны, в соломе. Двор, если кто не знает, это сарай такой к дому пристроенный, чтобы скотину держать. Я тебе, говорит, доверяю, потому – фамилия у тебя хорошая. А фамилия у меня обыкновенная. У нас тут все или Ивановы, или Александровы. Есть еще Михайловы, но те приезжие, с другого району. А в 98-м, когда у всех деньги погорели, так Леха мой и исчез. Один раз только заехал ближе к осени на пару дней, а больше и не появлялся. За домом его я и сейчас приглядываю. Вдруг вернется еще. Зимой топлю. Иногда и летом, бывает, протоплю, а не то сгниет.

 Вот и вспомнил я про его муары, когда плиту в доме топил. Дай, думаю, почитаю. Мне понравилось. А в по за том годе рыбачил я на лодке, на речке нашей и тоже познакомился с писателем одним из города. Он тоже на лодке был, только на резинке. Поболтали мы с ним, потом на берегу еще костерок сварганили, ухи поели. Так всю ночь и просидели. А недавно письмо прислал, записки эти попросил. Я, говорит, их отправлю в журнал или газету, чтобы и другие почитали. Я и согласился. Лехи-то все одно нет. Да он, наверное, и сам бы согласился. Ежели писал, значит, хотел, чтобы почитал кто. Этот писатель городской обещал, что все сам поправит и ошибки, какие есть, исправит. Только попросил, чтобы я сам написал кое-чего про эти записки. Как они, то-есть, ко мне попали, ну, и все остальное. Чтобы не думали, что я сам выдумал, или украл где. Вот я и написал.

 Иванов Иван Алексеевич. Шустовский с/с, дер. Хотынь"

 ПРОЛОГ

"...каковы наши цели по отношению к любой некоммунистической власти,

которая может быть установлена на части или на всей российской территории

вследствие войны? …мы должны обеспечить автоматические гарантии того,

что даже некоммунистический и номинально дружественный нам режим:

а. Не будет обладать большой военной мощью;

б. Будет экономически сильно зависим от окружающего мира..."

(Директива СНБ США 20/1 от 18 августа 1948 года)

...когда несколько месяцев спустя я вновь оказался в своей квартире в Москве, о существовании которой знали все мои знакомые, прозвучавший поздним вечером телефонный звонок меня не удивил. Однако это оказался не очередной бездомный командировочный, а мой однокашник-москвич Серега.

 – Привет, старик! Ты в Москве?

 – Нет, в Париже! – пошутил я. – Ты хоть на цифры смотришь, когда номер набираешь?

 – Брось, не до шуток! – перебил меня Сергей, – Леньку-Бычка помнишь? Вы, вроде как, в одной комнате в общаге жили.

 – Быкова, что ли? Ну, да! Не только помню – мы с ним месяца три назад пересеклись здесь в Москве. Только он сейчас, по-моему, где-то за Уралом?

 – Был... Я сейчас просматривал "Час пик", так вот, заметка тут одна, "Бесплатный сыр", называется. Про поставки продовольствия по программе гуманитарной помощи. Ну, ты слышал наверняка об этой программе!

 – Давай короче, Серега! Ленька тут причем?

 – Сейчас, подожди... вот… "Две недели назад был взорван особняк одного из руководителей регионального отделения Международного Гуманитарного Фонда по оказанию продовольственной помощи Быкова Леонида Альбертовича. Помимо самого чиновника, в доме находились также его жена и девятилетний сын" … Леха, ты слышишь меня?

 – Слышу… – ответил я и положил трубку.

 Тогда, в этой неуютной служебной квартире на Профсоюзной я и подумал, что необходимо записать все, о чем рассказал мне Ленька по прозвищу Бычок. А чтобы не мешали чужие глаза и уши, составлять этот "отчет о проведенном контакте" я решил здесь, в небольшой полузаброшенной деревушке на берегу речки со странным названием Локня. И, раз уж С.А. рядом нет и форму отчета задать мне некому, то я самостоятельно выбрал для него форму "протокола проведенной встречи, с комментариями и пояснениями".

 "Зотов"

 ГЛАВА 1.

"В разведке должно быть несколько сот человек-друзей -

это больше, чем агенты - готовых выполнить любое наше задание"

(И.В. Сталин, из выступления на заседании Комиссии по реорганизации

разведывательной и контрразведывательной служб МГБ СССР, Москва, ноябрь 1952 г.)

 Алексей тронул за плечо стоявшего перед ним высокого, широкоплечего, солидно одетого мужчину средних лет.

 – Молодой человек, простите, вас, случаем, не Бычком зовут?

 Мужчина резко обернулся, готовый дать отпор наглецу, но, увидев Алексея, удивленно воскликнул:

 – Леха, Захаров?! Ты откуда здесь? Где пропадал? Летишь куда-нибудь? Где обитаешься? Семья есть?

 Он так и продолжал бы забрасывать его вопросами, если бы не стоявшая позади представительная дама:

 – Молодые люди, вы будете покупать билеты или вспоминать детство?

 Алексей дернул Быкова за рукав:

 – На улице поговорим!

 И, обернувшись к даме, извинился: