Читаем без скачивания В блеске огней (ЛП) - Глайнс Эбби

Эбби Глайнс

В блеске огней

Серия: Вечеринка на поле - 2

Мне необходимо убежать от моей реальности

Переводчик: HEBADA2(С 1 по 32 главы), Светлана Песоцкая с 33 по 52 главы)

Вычитка и редактирование: Анастасия Шамсутдинова

Моей дочери Аннабелль. Прошло четырнадцать лет с тех пор, как ты полюбила читать в саду, но сейчас, нет ничего более приносящего мне удовольствие, чем видеть, как ты погружаешься в книгу. Эта книга для тебя. В Уилле есть много от тебя. Я тебя люблю.

— Мама

ГЛАВА 1

УИЛЛА

— Не так сильно тут все поменялось с тех пор, как ты уехала. Иди, распаковывайся. Обживайся. Я чуть больше работала, чтобы обустроить дом. Утром мы пойдем в школу и зарегистрируем тебя там — сказала Нонна. Хмурить лицо она начала еще с тех самых пор, как час назад подобрала меня на остановке, и хмурое выражение лица все больше усиливалось, — Никуда не ходи. Ты меня слышишь? Оставайся тут до моего прихода.

Я лишь кивнула. Я не могла ей сказать больше, чем «спасибо» с тех пор, как увидела её. В последний раз мы виделись два года назад, когда моя бабушка накопила достаточную сумму денег, чтобы навестить нас в Литл—Рок. Она была большой частью моей жизни. В моём детстве были периоды, когда я думала, что меня никто не любит, кроме неё. Нонна никогда меня не подводила. Очередное разочарование во мне, читалось в ее глазах и, на это было сложно смотреть. Но ничего другого я и не ожидала. Я привыкла к такому взгляду. Я видела это во всех глазах, которые смотрели на меня в те дни. Никто не верил мне. Ни моя мать, ни в особенности, мой отчим, ни офицер полиции, который меня арестовывал. Даже мой брат не верил мне. Никто. Это означало и то, что моя бабушка тоже мне не верит. Конечно, она согласилась меня принять, когда моя мать упаковала мои вещи и выставила их на крыльце дома, в тот день, когда меня освободили из исправительного центра, где я провела последние шесть месяцев. Мне некуда было идти и позвонить маме моей матери, было единственным выходом, который я видела. Я жила у Нонны до того лета, когда мне исполнилось одиннадцать. Её дом был единственным домом, который мне приходилось знать. Моя мать наконец поняла, что может заботиться обо мне, ведь ребенок у нее появился в пятнадцать, и через три года после окончания школы я покинула дом с её мамой. Когда моему брату Ченсу было восемь, его отец решил—таки жениться на моей матери. Она хотела привести меня в семью. Но проблема была в том, что в семью я так и не вошла. Мой младший брат обожал своего отца, а я казалось, всегда стояла на его пути. Я держала себя в руках до тех пор, пока мне не исполнилось пятнадцать лет, а потом все начало меняться.

— Ответь мне, Уилла, — потребовала Нонна, вырвав меня из моих мыслей.

— Да, мэм, — ответила я быстро. Я не хотела её расстраивать. Она была для меня всем.

Выражение лица Нонны смягчилось, а потом она кивнула.

— Хорошо. Я скоро вернусь, как только доделаю работу в большом доме, — добавила она, затем развернулась и ушла, оставив меня в спальне, которая принадлежала мне, первые одиннадцать лет моей жизни. Здесь я была счастлива. Я чувствовал себя здесь желанной. Но однажды я облажалась. У меня это очень хорошо получалось. Если было неправильное решение, то именно его я и принимала. Я бы вернулась в прошлое. Я бы хотела стать той девочкой, которой я была однажды. Девочкой, которой гордилась её бабушка. Девочкой, которая не привлекала внимания. Внимание, которое я получала от матери, было не таким, каким мне хотелось бы. В конце концов, я все равно её потеряла. Она не хотела иметь со мной ничего общего. Я убила всякую любовь ко мне.

Когда за Нонной закрылась дверь, я опустилась на односпальную кровать, которая сверху была застелена одеялом, я знала, моя бабушка сделала его сама. В свободное время она любила заниматься лоскутным шитьем. Свободного времени, правда, не всегда хватало. Она работала шесть дней в неделю на Лоутонов. Они отпускали её в воскресенье, чтобы она могла ходить в церковь и прибираться в своем собственном доме. В коттедже, который находился на краю принадлежащей им собственности. В доме Лоутонов она прибиралась и готовила, столько, сколько я себя помню. Моя мать выросла в этом доме. В этой комнате, которая когда-то была её.

Даже если я и была ошибкой, которую совершила моя мать, моё детство было счастливым. Моя бабушка подарила мне такую любовь и защиту, которую моя мать—подросток не смогла мне дать. И еще, были мальчишки. Гуннер Лоутон и Брэди Хиггинс, они были моими лучшими друзьями. Гуннер жил в большом доме со своими родителями и старшим братом, Реттом. Время от времени он и Брэди брали меня с собой в домик на дереве, где мы играли в солдатиков втроем, мы были неразлучны.

Я наблюдала за мальчишками каждый день, когда они ползали в домик на дереве, который находился напротив моего коттеджа. Мне так хотелось знать, что там происходит. Моё любопытство подарило мне первых настоящих друзей.

Когда я уехала со своей матерью, тогда и начали происходить вещи, которые изменили нас троих. Теперь я была не просто «одна из парней». Я была девушкой, и некоторые моменты становились неловкими. Тогда мне казалось, что я была влюблена в Брэди. Он был популярен и имел улыбку, которая заставляла моё сердце широко раскрываться, когда он улыбался мне.

Я думала, что он будет единственным парнем, которого я когда—либо полюблю. Я уехала вскоре после того, как мои чувства начали к нему расти. Теперь же я смутно могла вспомнить, как выглядел этот мальчик. С тех пор в моей жизни были и другие мальчики. Но только один заострил на мне внимание. Только одного из них я любила. Карл Дэниелс. Я думала, он будет принадлежать мне вечность. Пока он не решил, что спать со всеми девчонками в округе это приемлемо только потому, что я не отдала ему свою невинность на заднем сиденье его автомобиля. Он доказал, что я никому не могу доверять. Любить кого-то, значит быть раненым. Моя мать и Карл, оба показали мне, как любовь к кому-томожет сделать тебя уязвимым. Я решила больше не допускать такой ошибки.

Казалось, теперь, я жила другой жизнью. Гуннер и Брэди были безопасной и счастливой частью моего прошлого, о котором я часто мечтала по ночам, когда мне нужно было убежать от реальности.

Моя жизнь здесь будет сильно отличаться от той, что была до этого. Я сделала ошибку, за которую никогда не расплачусь. Чувство вины и сожаления всегда будут преследовать меня на протяжении всей моей жизнью. Не легко принять то, что ты отвергнута своей собственной матерью. Это рана была слишком глубокой, и казалось, она никогда не затянется.

Я встала, подошла к зеркалу и принялась себя изучать. Темно голубые глаза моей матери смотрели на меня из зеркала. Мои светлые волосы, которые спускались ниже плеч, не были похожи на её, рыжего цвета. Я думала, что у меня цвет волос такой же, как и у отца. У человека, которого я не знала. Она никогда не называла мне его имени. Она никогда не говорила о нем с бабушкой. Однажды она сказала, что он попросту не смог бы быть для меня отцом. Она защищала меня от него своим молчанием. Я никогда этого не понимала. И до сих пор не понимаю. Я протянула руку и провела пальцами по голой мочке уха. У меня были проколоты уши, и следов от этого уже почти не осталось. В исправительном центре я не могла носить серьги. Я уже привыкла ходить без них и даже не представляла, как снова их надену. Даже без них, я сильно отличалась от той девушки, которую я оставила здесь шесть лет назад.

А все остальные могут катиться в ад 

ГЛАВА 2

ГУННЕР

Я глядел в пассажирское окно своего собственного долбанного грузовика. Я выпил всего лишь два пива. Всего лишь. Если бы Брэди не был так занят обнимашками с Айви Холлис, то он смог бы оценить мое состояние и убедиться, что я достаточно трезв, чтобы отвезти себя домой.