Читаем без скачивания Черный археолог из будущего. Дикое Поле - Анатолий Спесивцев

Спесивцев Анатолий

Черный археолог из будущего. Дикое Поле

Пролог

23 марта 2009 года, 11.34, кабинет в офисе крупнейшего банка Приднепровска

— …и, таким образом, создастся впечатление, что крайне непрофессионально задуманное покушение, удалось чисто случайно, из-за невероятного выверта судьбы.

— А эта группировка… точно походит на… людей способных, на такое сумасшествие? Ведь последствия…

— О да. Совершенные отморозки. Знающие, впрочем, своё место. Иначе их давно бы зачистили. Но они успели натворить столько, что все посчитают инцидент их рук делом. Тем более, только они, пользуются до сих пор оружием времён второй мировой. Все остальные, давным-давно, вооружились современными стволами. А у этих идиотов, представьте, даже гранаты, выкопанные из окопов иногда идут в дело.

— Самоубийцы. Странно, что их не списали в отход. Ведь группировка небольшая?

— Совсем небольшая. Но в том посёлке нет ничего, что могло бы привлечь стоящих людей.

— Не было ничего.

— Что? Ах, простите, не было, до последнего времени ничего стоящего. Вот им и позволяли там резвиться. А теперь там кое-что скоро появится, и их интересы придут в противоречие…

— Неужели они настолько отморозки…

— Нет, не думаю, что они в действительности решились бы. Поорали бы спьяну, погрозились бы показать кузькину мать, и успокоились бы. Но после происшествия, да с такими следами…

— Не слишком ли много следов, не подозрительно ли, что все следы ведут именно к ним?

— О, нет. На редкость неинтеллектуальная публика там подобралась. Думать они не умеют, да и не хотят уметь.

— Но ты сам сказал, что они знают своё место. Следовательно, хоть немного, но умеют думать.

— Нет, нет. Осторожность у таких, идёт не от ума, а от инстинкта, стремления выжить.

— А оружие никуда вывести не может?

— Почему никуда не может? Обязательно выведет. На эту самую группировку. Его привезёт, прямо к месту преступления, один из их поставщиков. Стволы, естественно, мы используем свои. Сам он, правда, в группировку не входит, но его тесные с ней отношения, не для кого не секрет. Он давно чёрной археологией балуется, раскопанное реализует. Боеспособное оружие продаёт им. С существенной скидкой, за покровительство. Ему обещан очень жирный куш за своевременную доставку стволов и патронов. Патронов, естественно, из складов, не из раскопок, я знаю, у него есть знакомый, способный украсть ящик-другой. Будет на процессе важным свидетелем.

— Этот чёрный археолог, он не успеет?

— Нет, конечно. Будет одним из двух бандитов убитых мужественной, но неудачливой охраной. Вместе с заместителем главаря той самой группировки. Ещё один уже лежит под кайфом в укромном месте. Он достанется охране живым. Всё равно рассказать что-нибудь связное, или, хотя бы вспомнить случившееся с ним за последние сутки, он не сможет, даже если будет очень стараться.

— Ну… вроде бы… но что-то меня продолжает беспокоить. Какое-то нехорошее предчувствие.

— Не беспокойтесь. Всё под контролем, никаких сбоев не предвидится. Да их просто не может быть!

В городе надо было быть к четырём, на дорогу нужно было не более часа, если, конечно, охранники высокопоставленного визитёра не перекроют весь Приднепровск, а не только центр. Что крайне маловероятно. Не то сейчас положение у этой крякозябры, чтоб вытворять подобное. А соваться с ТАКИМ грузом к зданию обкома, Аркадий не собирался.

«По уму надо бы, на всякий случай, подъехать к месту встречи пораньше. Но не хочется. Уж, если быть честным с самим собой, на эту встречу не хочется ехать совсем. Сколь не соблазнительную сумму за товар не обещали. Чуе серденько, дело пахнет керосином».

Однако, хочешь, не хочешь, а если нарушишь контракт в таком деле, платить придётся собственной головой, Аркадий это понимал и увиливать не собирался.

«Но можно же провести время до передачи груза в своё удовольствие? Возражений не слышно. Значит, можно. Благо, тут невдалеке, курганчик подозрительный есть. Как бы не скифских времён. Вот его разведаем».

Аркадий, мучимый плохими предчувствиями, даже забыл, что ранее этот самый курган вызывал у него сильнейшее отторжение. И он, ещё в прошлом году, решил для себя, что этот курган трогать не стоит.

«Видно в нём шаман какой-то захоронен. С таким связываться — себе дороже. И Шилов об этом писал, в «Путях Ариев». Про раскопки могилы Тимура сразу вспоминается…» — тогда подумал он и от мыслей о его раскопках отступился.

Но тревога от предстоящей встречи по передаче товара, напрочь выбила это благоразумное решение из его головы. Вылез из машины, достал из багажника миноискатель, лопату и сумку с товаром, небось, от менее чем полутора пудов в сумке, плечо не отвалится. Пока возился в багажнике, сначала лёгкий, потом неслабый, ветерок вызвал озноб. Щегольскую курточку пачкать на раскопках не хотелось, одел, не застёгивая, потрёпанный полушубок, валявшийся в багажнике. «Пар костей не ломит!» — и двинулся, без всяких предчувствий, к недалёкому курганчику. Совсем неброскому, оплывшему, метра полтора высотой.

Кряхтя, не большое удовольствие, тягать на плече тяжеленную сумку, зашёл на вершину. Сбросил громко звякнувшую сумку на землю, включил миноискатель. Прибор сразу запищал, будто обнаружил копию саркофага Тутанхамона. Аркадий, и куда только плохое настроение делось, с азартом и самыми радужными надеждами копнул самую середину кургана. С ясного неба грянул гром, глаза ослепила вспышка, и он потерял сознание.

1 глава

Рим, палаццо Барберини, 17 февраля 1637 года от р.х

— …И ещё его святейшество выразил своё опасение новым усилением позиций империи. До него дошли сведения из Польши, что несколько магнатов уже выразили желание прийти на помощь католическим войскам в борьбе с еретиками. Он считает, что это может вызвать нежелательный для нас поворот дела. Тяжёлая польская конница крайне опасна на поле боя, протестанты могут не выдержать её ударов. Он выразил уверенность, что мы, слышишь, сын мой Пётр, мы не допустим такого. После гибели северного богатыря, их позиции и без того ослабли.[1]

— Но монсеньор, что мы можем сделать в этой далёкой стране?

— Католической стране. Или ты сомневаешься во власти папы над католиками, дарованной ему богом?

— О, нет, нет! Но беда в том, что куда более сильные позиции, чем, даже, Ватикан, там занимают иезуиты. Вы же знаете, что наша власть над ними условна, они действуют в интересах Габсбургов.

— Да, воистину, эти проклятые интриганы — наказание нам за наши грехи. Но его святейшество выразился ясно и предельно чётко: — Империя не должна получить подкрепления из Польши! Наше дело, как это воплотить в жизнь.

— Однако, после… хм… подозрительно скоропостижной смерти не болевшего Секста V,[2] идти на прямой конфликт с этими змеями подколодными… не хочется. Или, его святейшество?..

— Его святейшество не сошёл с ума. Никаких столкновений с иезуитами или их хозяевами. Впрочем, там теперь чёрт ногу сломит, выясняя, кто хозяин, а кто слуга. И так ему, нечистому, и надо! Но указание его святейшества должно быть выполнено!

— Ума не приложу, как можно это сделать.

— Не кокетничай! Тебя для этого держат здесь, осыпая милостями, на мой взгляд, не всегда заслуженными. По части интриг ты иезуитам не уступишь. Вот и придумай что-нибудь! За что мы тебе такие деньги платим, награды выдаём? Или ты уже считаешь, что получаешь недостаточно? — в голосе кардинала прорезалась сталь. Та самая, из которой делают очень острые смертоубийственные предметы, наподобие кинжалов или палаческих топоров.

— О, нет, нет! Я доволен получаемой платой и счастлив, служить престолу и семье Барберини! — голос заметно старшего чем собеседник, «сынка», звучал предельно искренне.

— Тогда шевели мозгами и не трепли попусту языком.

— Слушаюсь, монсеньор. Мне тут подумалось, раз мы не можем, из-за иезуитов, впрямую воздействовать на тех, полных греховной гордыни магнатов, может нам их и использовать?

— Не понял, кого их, иезуитов или панов?

— И тех, и других.

— И как мы это сделаем?

— Иезуиты полны похвального стремления нести свет истинной веры в заблудшие, не освещённые ею души. А в Польше большая часть населения по-прежнему придерживается своих, неверных, схизматических заблуждений. Прямое указание об усилении борьбы со схизматиками они примут к исполнению. Даже, если оно будет исходить из Ватикана.

Кардинал Барберини, молодой вельможа, блиставший шелками и парчой одежды, золотом и драгоценными камнями креста и украшений, задумался. Окинул невидящим взглядом собственный роскошный кабинет и сосредоточил его на собеседнике, невысоком, полном мужчине средних лет в скромной коричневой сутане. Некрасивое, совсем не аристократическое лицо, которого было полно почтения к нему, родственнику папы.