Читаем без скачивания Божественные истории - Феликс Кривин

Феликс Кривин

Божественные истории

ДРЕВНЕЙШЕЕ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

— Господа олимпийцы, сохраняйте спокойствие: про нас уже начинают сочинять сказки. Нет, это не те сказки, в которых возносили нас до небес, это, в сущности, атеистическая литература…

Так говорит:

ЗЕВС — древнегреческий бог, самый главный бог на Олимпе.

— Сказки? Ах, как интересно! Господа, мне хочется сказок! Ну расскажите же мне что-нибудь, господа!

Это — АФРОДИТА Все считают ее богиней красоты — роль, на которую претендует каждая женщина.

ГЕРА — супруга Зевса — и АФИНА — богиня мудрости — буквально потеряли голову, соревнуясь с Афродитой в красоте. И они затеяли спор, который предстояло решить простому парню Парису.

ПАРИС — недалекий человек, но весьма далекий от мысли, чтобы действовать бескорыстно, — сначала получил яблоко. А потом… Потом началась война. Обычно войны начинаются из-за пустяков, и греко-троянская война не была исключением.

Впрочем, и она выдвинула своих героев:

ГРЕК АХИЛЛЕС прославился безрассудным геройством, ТРОЯНЕЦ ЛАОКООН прославился героической рассудительностью.

Впоследствии, когда войны постепенно вошли в привычку, подобными качествами стало трудно кого-нибудь удивить, о чем свидетельствуют:

АЛЕКСАНДР МАКЕДОНСКИЙ И ПИРР — известные полководцы.

— Так где же сказки? Когда уж будут сказки?

Афродита — вся нетерпение, и сейчас она особенно прекрасна. Именно такой ее изваяли ПИГМАЛИОН и ДЕДАЛ — великие скульпторы.

На Олимпе появляются гости:

ОСИРИС, ВААЛ, ТАММУЗ, МАРДУК — боги египетские и вавилонские.

— Тысяча крокодилов! — кричат они каждый на своем языке. — Не хватало, чтоб про нас сочиняли сказки!

— Вот именно, — соглашаются все.

— Надо что-то придумать, — решают все.

Потом все садятся и усиленно думают.

— Вавилонский плач уже был, — вздыхает Мардук.

— Были и казни египетские, — вздыхает Осирис.

Что и говорить, у богов опыт порядочный:

был СИЗИФ, осужденный на сизифов труд, был ТАНТАЛ, осужденный на танталовы муки, был РАЗБОЙНИК ПРОКРУСТ со своим прокрустовым ложем, была МЕДУЗА ГОРГОНА — ужасная женщина, при взгляде на которую все превращалось в камень.

Было… Многое было, но теперь это все в прошлом…

— Может, кого-нибудь приковать к скале? Как Прометея?

Это опять Афродита. Она всегда что-нибудь придумает.

Осирис вспоминает, что у него дома есть ХЕОПС — фараон, каких мало.

— Нет, — возражает Зевс, — фараонами тут не обойдешься. Тут нужны:

МИНОТАВР, ЕХИДНА, ЦЕРБЕР, НЕМЕЙСКИЙ ЛЕВ, ЛЕРНЕЙСКАЯ ГИДРА — настоящие чудовища Но чудовищ тоже нет. Их победили ГЕРАКЛ, ТЕСЕЙ, ПЕРСЕЙ — всем известные герои.

Да, сейчас не прежние времена. Видно, самим богам ничего не придумать.

ПАН — козлоногий и козлорогий пастуший бог — советует позвать людей.

— Люди, говорит Пан, — специалисты по части сказок.

— Правильно, — соглашается Зевс. — Надо посоветоваться с народом.

На Олимп приводят людей. Среди них ПИТЕКАНТРОПЫ — первобытные старики, ХАЛДЕИ — старики помоложе, АВГИЙ, ДИОНИСИЙ, МИДАС — цари средних лет, а также совсем зеленая молодежь НАРЦИСС, влюбленный в себя, ИО, влюбленная в Зевса, и ДАМОКЛ, влюбленный в чужое имущество.

— Что вы думаете о сказках? — вопрошает их владыка Олимпа.

— Мы халдеи, у нас свои дела!

— Мы питекантропы, мы еще ничего не думаем!

— Зевс, я Ио, твоя любимая! Я думала, ты меня забыл, но теперь я думаю иначе!

Зевс выходит из себя и превращает Ио в корову. Он требует, чтоб к нему были приведены:

СОКРАТ, ПЛАТОН, ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ — умные люди.

— Цезарь родится позже, так что он пока не живет, — докладывают владыке Олимпа. — А Сократ уже не живет… за то, что он не верил в богов и сочинял про них разные сказки…

— Так это он сочинял? — облегченно вздыхает Зевс. — Ну, тогда все в порядке.

Господа олимпийцы, сохраняйте спокойствие!

Олимпийцы сохраняют спокойствие. Одна Афродита никак не придет в себя:

— Послушайте, Зевс, а что такое атеистическая литература?

ПИТЕКАНТРОПЫ

— Питекантропы! В наших жилах течет древняя кровь, это ложь, что мы происходим от обезьяны!

Услыхав, что они происходят не от обезьяны, питекантропы почувствовали себя сиротами. Они стали на четвереньки и ткнулись носами в траву.

— Выше головы, питекантропы!

Питекантропы доверчиво подняли головы.

— Кто происходит от обезьяны, тот не питекантроп!

Ах вот оно что! Тогда действительно… Если б питекантропам сказали об этом раньше…

— Пусть встанут те, кто происходит от обезьяны!

Питекантропы смотрели друг на друга. Интересно все-таки — кто? Неужели есть и такие? Никто не вставал. Все стояли на четвереньках. Каждый твердо верил в свое происхождение.

УЛЫБКА ИДОЛА

Идол вопросительно улыбнулся.

— Я потерял надежду, — сказал человек. — Сам не знаю, как я ее потерял. Вчера еще была, а сегодня встал — нет никакой надежды.

Идол осуждающе улыбнулся.

— Я знаю, что это нехорошо. Человек не должен терять надежду. Я старался, как мог, но так получилось… Понимаешь?

Идол понимающе улыбнулся.

— Я знал, что ты меня поймешь. Когда теряешь надежду, так важно, чтобы тебя кто-нибудь понял. Понял и ободрил. Но кто может меня ободрить?

Идол ободряюще улыбнулся.

— Ты ободряешь меня? Ты даешь мне новую надежду? О, спасибо, спасибо тебе!

Теперь мне легче жить на свете!

Идол улыбался. Понимающе, многообещающе.

ХАЛДЕИ

Жили два бедных халдея, один другого беднее: два крокодила у одного, а у другого — вдвое того.

Взмолился богу один халдей — тот, который другого бедней:

— Ваал, яви свою милость! Установи справедливость!

Послушал Ваал, головой закивал:

— Ну что ж, если так прикрутило, возьми у него крокодила. Но за того, что возьмешь у него, в пользу бога снесешь своего.

Взмолился богу другой халдей:

— Смотри, что делает этот злодей! Ведь он, нечистая сила, украл у меня крокодила!

Послушал Ваал, головой закивал:

— Все правильно, все понятно. Возьми крокодила обратно. Но за того, что возьмешь у него, в пользу бога снесешь своего.

Живут два бедных халдея, один другого беднее.

У одного один крокодил, а у другого — трижды один.

Взмолился богу один халдей — тот, который другого бедней; — Таммуз, яви свою милость! Установи справедливость!

Послушал Таммуз, помотал на ус:

— Ну что ж, если так прикрутило, возьми у него крокодила. Но за того, что возьмешь у него, в пользу бога снесешь своего.

Взмолился богу другой халдей:

— Смотри, что делает этот злодей! Ведь он, нечистая сила, украл у меня крокодила!

Послушал Таммуз, помотал на ус:

— Все правильно, все понятно. Возьми крокодила обратно. Но за того, что возьмешь у него, в пользу бога снесешь своего.

Живут два бедных халдея, один другого беднее.

Два халдея, один крокодил.

Просят бога, чтоб он рассудил:

— Мардук, яви свою милость! Установи справедливость!

Послушал Мардук, подставил сундук:

— Чтоб лучше обоим было, кладите сюда крокодила!

Живут на свете халдеи, никто никого не беднее…

ПИРАМИДА ХЕОПСА

— О Осирис, я не хочу умирать!

— А кто хочет? — пожал плечами Осирис.

— Но я… я же все-таки фараон!.. Послушай, — зашептал Хеопс, — я принесу тебе в жертву сто тысяч рабов. Только разреши мне мою, одну мою жизнь увековечить!

— Сто тысяч? И ты уверен, что все они погибнут на строительстве?

— Можешь не сомневаться. Такую пирамиду, как задумал я…

— Ну, если так… Увековечивай, не возражаю.

Никто не помнит Хеопса живым. Все его помнят только мертвым. Он был мертвым и сто, и тысячу, и три тысячи лет назад и всегда, всегда будет мертвым.

Пирамида Хеопса увековечила его смерть.

АВГИЕВЫ КОНЮШНИ

К длинному списку исторических событий и лиц подошел маленький человек.

— Я Авгий. Поищите на «А».

— А кто вы такой, чтобы вас искать? — строго спросил секретарь Истории.

— Известно кто — царь! Сын бога Солнца.

— Царей много, да не все попадают в Историю. Вы конкретно скажите, каковы ваши дела.

В разговор вмешался помощник секретаря:

— Поищите на «Г». Это тот Авгий, у которого работал Геракл. Помните Авгиевы конюшни?

Секретарь покачал головой:

— Опять этот Геракл! Столько мелюзги потащить за собой в Историю!..

ЛАОКООН

Высший совет богов постановил разрушить Трою.