Читаем без скачивания История России с древнейших времен. Книга IV. 1584-1613 - Сергей Соловьев

Сергей Михайлович Соловьев

«История России с древнейших времен»

Книга IV. 1584—1613

Седьмой том

Глава первая

Титул царский. — Обычаи нового царского двора. — Состав двора. — Знатнейшие фамилии. — Княжеские отчины. — Уменьшительные имена. — Местничество. — Кормление и служба. — Стрельцы, пушкари, иноземцы. — Продовольствие войска. — Посоха. — Станичная и сторожевая служба. — Шляхта в Западной России. — Козаки. — Финансы. — Областное управление. — Города. — Села. — Холопи. — Инородцы. — Промышленность. — Торговля. — Физические бедствия. — Города в Западной России, крестьяне, промышленность, торговля. — Церковь в Восточной и Западной России. — Новый судебник в Восточной России. — Новый статут в Западной. — Народное право. — Нравы и обычаи в Восточной и Западной России. — Литература. — Книгопечатание.

Если, по словам Герберштейна, еще великий князь Василий Иоаннович кончил то, что начато было отцом его, и властию своею над подданными превосходил всех монархов в целом свете, то сын Василиев вследствие изложенных выше обстоятельств сознал вполне свое значение, сознал свое отличие от тех государей, которые выбраны многомятежною волею народною или к которым земля приписывается. Это сознание Иоанна высказалось прежде всего в принятии титула царя и самодержца, во введении его в постоянное употребление как внутри, так и вне, в старании оправдать это принятие, утвердить его на исторических основах средствами, какие употреблялись в то время. Для придания титулу большей торжественности Иоанн в начале его стал употреблять так называемое богословие: «Троице пресущественная и пребожественная и преблагая праве верующим в тя истинным хрестьяном, дателю премудрости, преневедомый и пресветлий крайний верх! Направи нас на истину твою и настави нас на повеления твоя, да возглаголем о людех твоих по воле твоей. Сего убо бога нашего, в троице славимого, милостию и хотением удрьжахом скипетр Российского царствия мы, великий государь, царь и великий князь Иван Васильевич всея Русии самодержец, владимерский, московский, новгородский, царь казанский, царь астраханский, государь псковский и великий князь смоленский, тверский, югорский, пермьский, вятцкий, болгарский и иных, государь и великий князь Новгорода Низовские земли, черниговский, резанский, полотцкий, ростовский, ярославский, белоозерский, удорский, обдорский, кондинский, и всея Сибирские земли и Северные страны повелитель, и государь отчинный земли Лифлянские и иных многих земель государь». Иоанну нравились пышные выражения грамот, которые присылались ему восточными владетелями, и некоторые из этих выражений мы встречаем в его грамотах.

Что касается до обычаев нового царского двора, то обряды царской свадьбы при Иоанне ничем не отличаются от обряда, который мы видели при свадьбе отца Иоаннова; замечательно, что на третьей и на последней свадьбе царя на большом месте, или вместо отца (посаженным отцом), был у Иоанна меньшой сын, царевич Феодор, а не старший, Иоанн, который был тысяцким: по всем вероятностям, причина заключалась в семейных отношениях царевича Иоанна; во время третьей свадьбы отцовой он был сам женихом, в последнюю свадьбу уже не был мужем первой жены, а мы видели, что при обручении великой княжны Елены старший посол литовский не мог занимать место жениха, потому что был женат на другой жене. В 1573 году была в Новгороде свадьба нареченного лифляндского короля Магнуса, который женился на племяннице царской, дочери князя Владимира Андреевича, Марии; жених был протестант, и потому при описании этой свадьбы читаем: «Венчаться королю на Пробойной улице, на Славнове, у Дмитрия святого, а с королем ехать римскому попу: а княжну обручать и венчать дмитровскому попу; приехав к венчанью, княжне идти в церковь, а королю стать на паперти, и венчать короля по его закону, а княжну по христианскому закону».

Совершеннолетие сына и наследника Иоанна в случае своей смерти царь назначил в двадцать лет. Восприемниками при крещении младенцев царского дома по-прежнему были духовные лица: так, восприемником царевича Иоанна был митрополит Макарий; крещение происходило в Чудове монастыре у мощей св. Алексия; крещение царевны Анны происходило в Новодевичьем монастыре: и как родилась царевна, Иоанн приехал в Новодевичий монастырь и обложил храм св. Иоакима и Анны, тут слушал всенощную и заутреню, утром церковь освещал и дочь свою крестил; восприемниками были два старца: Адриан из Андросовой пустыни и Геннадий из Сарайской; о крестных матерях не говорится. Когда у князя Владимира Андреевича родилась дочь, то на его радости на другой день были у него царь, царевич Иван, царь Александр казанский и многие бояре и кушали овощи. По случаю рождения царевича Иоанна прощены были судные пошлины; царь писал дьякам: «Как сын наш, царевич Иван, народился, и которые дела засужены и кончены до его нарожденья, а пошлины еще не взяты, с тех дел пошлин не брать». В описании приема польских послов во время малолетства Иоанна IV читаем: стояли у великого князя для бережения: на правой стороне — боярин князь Василий Васильевич Шуйский, а на левой — боярин и конюший князь Иван Федорович Оболенский-Овчина, да у князя Василья стояли Иван Иванович Андреевича Челяднин, ходил у великого князя в дяди место. Для сироты, лишившегося отца, место последнего, естественно, занимал дядя, наблюдавший за его воспитанием и поведением, особенно в тех случаях, где мать, как женщина, не могла присутствовать. Отсюда и теперь употребительное у нас слово дядька — в смысле человека, приставленного смотреть за ребенком. Поездки царские имели троякую цель: осмотр мест (объезд); так, в 1566 году ездил Иоанн в объезд в Козельск, Белев, Волхов и другие украинские места, боярам же, дворянам и детям боярским приказал с собою ехать со всем служебным порядком; вторая цель поездок было богомолье; третья — забава, или, как тогда выражались, прохлада. После стола царского бывали пиры; в чем они состояли, видно из того, что они бывали после стола.Траур по особам царского дома, кроме печальной одежды, состоял еще в отращивании волос, что называлось быть в волосах.

В описи домашнему имуществу царя Иоанна находим перечисление образов разных нарядов; число этих нарядов простирается до 55, потом перечисляются государевы комнатные образа, кресты и иконы, которые государь носит на себе. Из платья перечисляются: кушаки, ферези, терлики, армяки, кафтаны, кафтанцы, шапки, чуги, опояски, наурузы, опашни, однорядки, тегиляи, епанчи, тафьи, шубы, колпаки, зипуны; упоминаются чулки сафьянные, шитые золотом, серебром, шелками, башмаки, чоботы, цепи, ожерелья; перечисляются сосуды золотые и серебряные разных названий: кувшины, бочки, ендовы, достаканы, мушермы, рукомойники, братины, чарки, ковши, мисы, ложки, кубки, корцы, корчики, лохани, рога буйволовые, стопы; ножи булатные, клепики муромские; упоминаются часы медные, золоченые книжкою и только.

Мы видели, как Иоанн при учреждении опричнины определил свои отношения к Думе боярской; видели, каким образом созван был собор по поводу войны литовской. Название князей по-прежнему встречаем еще выше названия бояр. В духовной Иоанна говорится еще о князьях служилых в Московской и Тверской земле. Но на собор 1566 года явились: бояре, окольничие, казначеи, печатник, чиновник, присутствующий у бояр в суде, думные дьяки, дворяне первой статьи, дворяне и дети боярские другой статьи. Здесь как не видим князей в отдельности и выше бояр, окольничих и дворян, так не видим и детей боярских в отдельности и выше дворян; ясный знак, что вследствие возвышения значения великого князя, теперь царя, возвышается значение службы к нему близкой, службы при дворе его, и перед этим значением никнет значение происхождения, значение князя и сына боярского; последнее название меняется своим местом с названием дворянина и означает уже низший разряд служилых людей. Но любопытно, что если сверху старались возвысить значение дворовой службы над значением происхождения, то внизу удерживались еще прежние понятия, вследствие чего видим в актах сопоставление старых и новых понятий, что при тогдашней неопределенности легко допускалось. Так, в начале приведенного соборного акта 1566 года встречаем только названия бояр, окольничих, казначеев, печатника, чиновника при боярском суде, думных дьяков, дворян первой и второй статьи; но в конце акта, пред прикладыванием рук, читаем: «Мы, государя своего царя и великого князя бояре и окольничие, и приказные люди, и дьяки на сей грамоте государю своему крест целовали и руки свои приложили. А мы, княжата и дети боярские и дворяне, на сей грамоте, на своих речах, государю своему крест целовали». Если по означенным причинам возвысилось значение дворянина, то еще более по тем же причинам возвысилось значение слуги, ибо это название с описываемого времени является самым почетным: в 1554 году его носил князь Михаил Иванович Воротынский.