Читаем без скачивания Искушение чародея (сборник) - Андрей Рябоконь

Искушение чародея

Великому русскому писателю Киру Булычеву, виртуозному мастеру и светлому человеку, посвящается

Пролог

Андрей Рябоконь. Кир Булычев: и в шутку и всерьез

биография на основе высказываний самого писателя

Критерием цивилизованности мира должно служить чувство юмора: здесь [на дикой планете] ничего смешного просто не бывает. Если зазеваешься, решишь посмеяться — тебя скушают.

Мало сказать, что Кир Булычев — писатель из числа самых-самых (братьев Стругацких, Станислава Лема, Айзека Азимова). Зачем кривить душой, ведь он на самом деле великий мастер слова, знаток человечества вообще и человека в частности. Книги его интересны всем, а тех, кто по каким-то причинам читать стесняется (например, плохо владеет иностранными языками вместе с родным. Помните шуточку? «Вы иностранными языками владеете?» — «Да я и по-русски не очень…»), тех притягивают, как магнит, фильмы и даже мультфильмы по его книгам и сценариям. Добрые, хорошие, чуть-чуть грустные.

Кир Булычев — целая эпоха. Грех не познакомить читателя с тем, как все начиналось.

Настоящее имя писателя — Игорь Всеволодович Можейко. Родился он 18 октября 1934 года вблизи Чистых прудов и при первой же возможности переехал на романтический Арбат. Школьные годы (пошутил как-то Игорь Можейко) помнил плохо, потому что был средним учеником, зато все летние каникулы глубоко запали в память. И, когда оканчивал школу, был уверен, что выучится на палеонтолога, однако волею судьбы попал на переводческий факультет Института иностранных языков. А пока учился там и ходил в турпоходы, умер Сталин, наступила новая эра и «оказалось», что за границей есть другие страны.

В 1957 году, когда Игорь Можейко успешно покончил с высшим образованием, появилась нужда в переводчиках во всех отдаленных уголках Земли. И тогда тех выпускников, которые успели к тому времени жениться, разослали в отдаленные страны. Наш герой попал на строительство в экзотическую Бирму. (Собственно, экзотической была только Бирма, но не само строительство.) «… Оказалось, что наша страна совсем не одинока на Земле, а есть еще много государств, с которыми можно не только враждовать, но и дружить. Развелось немало свободолюбивых, трудолюбивых и прогрессивных бывших колоний, которым не мешало бы помогать… Мы строим в Бирме Технологический институт, современный отель, госпиталь в горах, в Таунджи. А Бирма дарит нам в ответ соответствующее количество риса».

В Бирме было жарко и пыльно. И очень влажно. Скоро будущий писатель начал понимать, что ему не нравится работать переводчиком. Года через два, возвратившись домой, он узнал о существовании Института востоковедения и поступил в аспирантуру, в отдел Юго-Восточной Азии. По специальности «История Бирмы». Особенно занимало его существовавшее в долине реки Иравади в XI–XIII веках великолепнейшее государство Паган.

Денег в аспирантуре платили, как водится, маловато, и поэтому (а также, возможно, и по другим причинам) молодой аспирант стал наведываться в журнал «Вокруг света», который в 60-е был чудесным изданием, и работали там замечательные люди. Кстати, именно здесь в 1960 году увидел свет первый очерк способного аспиранта о Бирме. Спустя пять лет в этом же чудесном журнале был опубликован рассказ Игоря Можейко «Долг гостеприимства», официально именовавшийся переводом с бирманского языка, и автором значился некто Маун Сейнджи.

(Кстати, по словам знающих людей, Кир Булычев первой своей серьезной художественной повестью — повестью для детей — считал «Меч генерала Бандулы». Действие этой истории разворачивается в той же Бирме — Бирме середины прошлого века, то есть в почти современной Бирме.)

В начале 1960-х Игорь Можейко, будучи уже вполне дипломированным историком-востоковедом, поработал в Ираке и западноафриканской Гане, омываемой водами Гвинейского залива.

Будущий писатель на полтора года возвращался в Бирму, где дописывал диссертацию (которую в 1966-м успешно защитил), и к середине 60-х годов, достигнув возраста Христа, надолго пережив Лермонтова, ничего кардинального — как ему казалось — не создал. Он был увлеченным читателем фантастики, но пока не писателем. И вот в 1965 году Игорь Можейко создал первые сказочные истории о девочке Алисе из XXI века. Цель — найти пути к детской литературе, адекватной поколениям, выраставшим у экрана телевизора, а затем компьютера — была достигнута. Добавим, что и путь к детским сердцам был найден.

А вот первое взрослое произведение появилось случайно. В журнале «Искатель» (приложение к упомянутому ранее «Вокруг света») в 1967 году случилась беда: цензура «зарезала» американский переводной рассказ. «Во мраке веков» сокрылось, что же это был за рассказ, но к нему тиражом 300 тысяч экземпляров была уже напечатана цветная (что недешево и по нынешним временам, высокотехнологичным и где-то инфляционным!) обложка. Конечно, это была катастрофа… Тогда собрались все и решили — надо написать за ночь рассказ по обложке.

Задача совсем не простая. Посудите сами — нарисован стул, на стуле большая банка, а в ней — динозавр. Что делать? Кир Булычев провел бессонную ночь (ну, может быть, две ночи от силы), и… скоро в журнале появилась история: в одной из редакций получают телеграмму — пойман динозавр! Живьем. Начинается суматоха, на железнодорожной платформе сооружается клетка. А тем временем появляется фотокорреспондент, отправивший телеграмму. Появляется с банкой в руках. В банке — живой бронтозавр, чуть крупнее некрупной ящерицы. Нет, не вымерли допотопные динозавры! Но сильно измельчали…

Рассказ напечатали. Трудно поверить, но факт, свидетельствующий о глубокой скромности писателя, заключается в том, что до 1982 года в институте, за исключением двух-трех друзей, никто не знал о «грехе писательства» научного сотрудника. А в 1982 году Кир Булычев получил Госпремию за сценарий к полюбившимся зрителям фильмам «Тайна третьей планеты» и «Через тернии к звездам». В газетах был предательски раскрыт псевдоним, собранный из имен членов семьи. Тайна раскрылась, и начальники, узнав истину (прошу не путать с формулой «познав истину»!..), побежали к директору института требовать «принятия мер». К счастью, у директора имелось достаточно развитое чувство юмора (и чувство совести, и, наверное, множество иных очень хороших качеств), поэтому он произнес историческую фразу: «План выполняет? Выполняет. Вот пусть выполняет его и дальше». С тех пор Кир Булычев продолжал выполнять план и создавать чудесные книги.

Кстати, кроме фильмов «Через тернии к звездам» и «Комета», были — в сотрудничестве с режиссерами Ричардом Викторовым и Романом Кочановым — созданы замечательные мультфильмы (любимые не только детьми, но и взрослыми, которые есть, по секрету, не что иное как выросшие дети) «Два билета в Индию» и «Тайна третьей планеты». Позже писателю удалось поработать с такими хорошими режиссерами, как Г. Данелия, П. Арсенов, Ю. Мороз, В. Тарасов и другими. Всего были написаны сценарии к двадцати фильмам, включая короткометражки. Но в последние годы Кир Булычев отошел от кино — то ли темп жизни так изменился, то ли фильмы стали сниматься иные…

Вот мы и возвращаемся к прозе. От прозы жизни — к просто хорошей прозе. Вскоре после фантастических рассказов был написан и роман «Последняя война», в котором появился первый относительно постоянный герой, что автор позволял себе крайне редко. Предыстория такова: в 1967 году журнал «Вокруг света» отправил писателя в «круиз» по весьма прохладному Северо-морскому пути на сухогрузе «Сегежа». В Карском море корабль сломал винт и, выбившись из графика и всех сроков, притащился к Диксону, где и застрял весьма надолго. Рейс был внутренний, спокойный. Работники спецслужб (например, КГБ и т. д.) в подобных «круизах» не доставали. Кир Булычев делил каюту, предназначенную для какой-то важной персоны, с художником, командированным в Арктику, чтобы запечатлеть доблестный труд советских моряков, и оказавшимся человеком скучным. Иные моряки были чудесными ребятами, но уж очень пьющими, порой чрезмерно — и по поводу холодов, и по поводу сломанного винта. Булычев подружился с корабельным врачом Славой Павлышем. Этому способствовали неспешные беседы во время исследования пустынных окрестностей Диксона и Хатанги. И вот ощущение арктических просторов, дающих мало шансов выжить человеку, ощущение сплоченной корабельной команды, характера моряков, ситуаций на борту перетекло в первый фантастический роман как-то само собой.

Другая «постоянная тема» писателя — городок Великий Гусляр, тоже имеющий свой прототип, географический. И тоже на уровне ассоциаций, не более.