Читаем без скачивания По алфавиту - Татьяна Гржибовская

Татьяна Гржибовская

По алфавиту

Синтаксис судьбы

Татьяна Гржибовская относится к тому типу поэтов, для которых поэтическое слово не пустой звук, не хобби, а судьба. Её не интересует гламур, она не предпринимает попыток приспособить поэтическую ткань к смутным велениям времени, она не паясничает, добавляя в стихотворные тексты сиюминутные политические приправы, суть её творчества – живой пульс живого человека, драматизм пути от рождения к высотам и наша вечная тяга к неземному, которая неутолима до тех пор, пока человек считает себя подобием Божьим. Если говорить о преемственности, то она у Татьяны Гржибовской тянется от сгущённости Серебряного века, от его своеобразной эстетики и весомости поэтического высказывания. Она хочет осознать человека, череду его лирических мигов через его особенное положение среди других, его избранность меж избранных. И это вовсе не культ индивидуализма, это накопление духовного опыта как противопоставление низменному, обыденному.

Бреду в потёмках.Тихо светят звёзды.Кому они приветливо мигают?Кому секреты задушевно шепчетГуляка вечный – лёгкий ветерок?И путь опять пересекают тениКустов косматых и зверей пугливых,С кем анемичный лунный луч затеялНочные догонялки.Видит Бог,

Вокруг лишь одиночество немое,Попутчик неизменно молчаливый,Что следует неслышно по пятам,Всю жизнь деля меня —с моей лишь тенью.

Но в темноте меня теряет тень из виду,Сама становится лишь частью темноты,И с одиночеством дорогою извитойИдём вдвоём до заданной черты.

Думаю, это стихотворение как пример крайне показательно. Здесь есть особая синтаксическая поступь, желание держать длинное поэтическое дыхание и в то же время не впасть во вторичный архаизм. Вообще, синтаксис в поэзии – субстанция чрезвычайно важная. Нельзя всё отдавать на волю поэтического ритма, якобы оправдывающего все передержки и погрешности. Татьяна Гржибовская великолепно это знает и применяет на практике. Её строки насыщены не только интонационно, но и безупречны смыслово. Она ткёт ткань разных смыслов, никогда не жертвуя логикой, будто бусинки нанизывая разноуровневые образы.

Я замирала —Тарантелла ЛистаКружилась бешено,веретеном,А имя молодого пианистаВыстукивала память-метроном.

Ещё одно отличительное качество поэзии Татьяны Гржибовской – это, не побоюсь этого слова, интеллигентность. Ведь для художественного творчества помимо таланта необходимо ещё умение отобрать материал. Поэзия – искусство, в котором возвышенное возведено в абсолют, – не приемлет ни малейшей фальши, ни малейшего мелкотемья. И Татьяна Гржибовская здесь идёт вровень с лучшими классическими образцами, проявляя слуховую чуткость и словесную изобретательность.

Надеюсь, эта книга одна из ступеней лестницы, по которым автор поднимается к главным своим творческим высотам.

Максим Замшев

* * *

Арбузной коркой пахнет дождь,курится тротуар,клубится пар – несутся прочьобрывки «покрывал».Двор вымер.Ни одной душина белом свете нет.Лишь одинокий лист кружит –рисует твой портрет.Сквозь дождь звучат слова твои:«Шагнём за горизонт!»Со мною вечер разделив,грустит без дела зонт.

* * *

…А о чём же тогда говорили?И не вспомнить,               наверно, теперь.Крепкий кофе варили, курили.Ночь стучалась в открытую дверь…Я смеялась, а ты – был поэтом.Пух летел с тополиных ветвей,и в разгар раскалённого летамы глотали горячий глинтвейн.

…Дверь, как прежде,                         не заперта —                                        что жевсё стоишь на холодном ветру?Разве стал ты кому-то дороже,разве ждёт кто-то —                              так, как я жду?

* * *

В лесу родилась ёлочка,

В лесу она росла…

Ах, ёлки, жалкие девицы!Кто изодрал надежд наряды,которыми могли гордиться?Сегодня вам уже не рады!И так бесславны, беззащитны,и так безжалостно убоги!Вчера лишь ощутили пышность —сегодня снова босы ноги.А помните? В лесу беспечновсё грезили о карнавале!Вас предложили первым встречным,что вас беспечно забывали…Обмякли колкие иголки,и гордость куплена за гроши.Поплачьте, ёлки, втихомолкуслезами смоляных горошин.Ах, ёлки! Ваш исход ужасен —истлеете в кострище празднеств!Огонь по-своему прекрасен,но только не для этих таинств.И всё, пожалуй. Ёлки-палки!За что ж девицы погорели?!Зола и пепел в куче-свалкедо самого апреля прели…

* * *

Бессонница! Ты приплелась опять!Дождём осенним густоморосящимв окно стучишь назойливо-просящеи форточку пытаешься сорвать.Бесцеремонно треплешь занавески,вдоль стен скользишь противным холодком,мерещится твой профиль в тусклом блескеповерхности зеркальной.                                             Коготкомцарапаешь рубцы обид давнишних,сомненья ворошишь на дне души,цветы засохшие с окошка скинешьпорывом ветра —                                             и кому нужны?!Я веки не сомкну до мутного утра,затравленно в углы вперяясь взглядом,где шорохов клубки, где ведьмина игра тенейтеней и снов обрывки рядом…

* * *

Бреду в потёмках.                              Тихо светят звёзды.Кому они приветливо мигают?Кому секреты задушевно шепчетгуляка вечный – лёгкий ветерок?И путь опять пересекают теникустов косматых и зверей пугливых,с кем анемичный лунный луч затеялночные догонялки.                                        Видит Бог,вокруг – лишь одиночество немое,попутчик неизменно молчаливый,что следует неслышно по пятам,всю жизнь деля меня —                              с моей лишь тенью.Но в темноте меня теряет тень из виду,сама становится лишь частью темноты,и с одиночеством дорогою извитойидём вдвоём до заданной черты.

* * *

В немоте лежим валетом:город стонет перегретый,жар вливается в окно…Всё на свете – всё равно:мы в глубоком в охлажденьии друг к другу – ни движенья…Заморожен разговор,в душах – ледяной затор.Может, холодок меж намирос, скрываемый годами?А теперь вдруг лишним третьимобъявился летом этим?

* * *

Вам всё скучно и всё нелюбо.Залпом выпит бокал вина.И лишь ветреность – Вам подруга,да и ту тоска увела.

Друг остался один – одиночество,не смеётся и не веселит.За спиной кто-то шепчет пророчества,заговаривает боль обид…

Вы всё мечетесь,                              что-то ищете —бесприютности нет границ.В доме Вашем —                              убогие нищиеразорили гнездо синих птиц.

* * *

Возвратилась снова в гавань,тихо вёсла утопила,днищем вверх перевернулаутлую лодчонку.Камешки перебираю —много их под слоем ила:разноцветных, пёстрых, милых,что волной ко мне швырнулоиз морского рая.

Слышу гомон шторма дальний,вижу лёгкое ветрило…Наваждение мелькнулона мгновенье…                              И – уплыло!

* * *

Ворона, забравшись повыше,венчает красавицу-ёлку:ей кажется – всё в мире слышит,всё знает.                    А что в этом толку?

Так мы, забираясь повышев дерзаньях своих и стремленьях,казалось бы, лучшего ищем —теряем бесценные перья…

* * *

Всё тоскуешь о Белой Земле —вечной стуже, заснеженной мгле:ты о нём говоришь иногда —белом царстве из снега и льда.Вот спрошу:                    «Так о чём загрустил?»Вдруг ответишь:                         «Я шанс упустилпобывать там – один на одинс белизною арктических льдин,где никто до меня не ходил.Одиночество Белой Земли[1]это словно лекарство, пойми…Кто я был? Кто я есть? Кто таков?Вновь спрошу у бесстрастных снегов.Так согласна меня отпустить?Протянуть неразрывную нить,от тебя до меня протянуть,в эту синь, в эту стынь, в эту жуть».

* * *

Вспомнишь ли, нет ли —                    всё реже и реже…В сумраке тихом                    кто тебя нежит,песни пастушьи поёт?Взгляд синих глаз и влекущ                              и небрежен.Ход роковой конём                              неизбежен:снится тот взгляд королю.Вот и безудержность чья-то,                              безбрежность…В формулу нашу закралась                              погрешность:странное слово «люблю».

* * *