Читаем без скачивания Красноборские фантазии - Владимир Сивцов

Владимир Семенович

Красноборские фантазии

Красноборские фантазии

Её Величество – СТИХИЯ

Гроза разбушевалась. С ветром смешанный, дождь носится под разрывами грома, искрясь от ярчайших молний. Молнии бьют почти непрерывно. Раскаты грома, его трескучие разрывы, кажется, не прекращаются.

Под молниями облака кажутся двигающимися темно-синими, даже черными с сединой горами. Фантастическими, могучими, таинственно страшными и неукротимыми живыми горами.

Иду, преодолевая летящую массу воды и ветра. Дом уже близко. Промок, но холода не чувствую. Под грозой неизъяснимо жутко и необъяснимо радостно. Эйфория, схожая с легким опьянением. Да это и есть опьянение от грозного величия стихии.

Чувствую себя причастным к грозе, ее частичкой. Кажется, все мое существо пропиталось грозою, налилось зарядами молний: потрескивали волосы, по рукам струились огоньки, словно огни святого Эльма, искорками проскакивали между пальцами. Где-то в глубине сознания и еще глубже носились видения. Тысячи видений, живущих своей, независимой от сознания жизнью.

Вот и мой дом. Только он ли это? Серый двухэтажный с двумя подъездами. А может, и не двухэтажный… Что-то неопределенное. Теряется и плывет форма. Странное размещение окон. Чувствую изменение. Чувствую, но не понимаю, да и не стараюсь понять. Все само собой. Так и должно быть. У соседей горит свет. Соседи? А как их зовут? Эта мысль проскакивает и теряется в своей простоте. Все так, как есть.

В подъезде горит лампочка, на площадке у дверей квартир тоже. Мелькает мысль: «Надо бы звонок поставить…» Открываю дверь, вхожу, и эта мысль исправно остается за порогом. Вытираю ботинки о коврик. Ботинки сухие и чистые, желтеют, как новенькие. Знаю, что у меня никогда не было желтых, и не удивляюсь: значит, теперь есть. Снимаю куртку, привычно вешаю ее на вешалку и… промахиваюсь.

Вешалка расположилась чуть выше и дальше привычного для руки места. Крючки на ней большие под бронзу, с шишечками на концах. Хотя, вроде, были из дюральки и поменьше. В прихожей что-то было не ТАК.

Об этом подумалось, но без удивления. Просто с интересом. Словно здесь давно не был. Сую босые ноги в тапочки, заглядываю на кухню. Но кухни-то нет. Есть одна большая комната с темным широким столом посередине.

Справа и впереди, в глубине комнаты, стоят шкафы, комоды, стулья. Ниши окон глубокие. На стенах везде цветы, зеленью опутывающие окна. За окнами темнота. Освещение мягкое от лампы над столом, под абажуром.

Все-таки удивлен. Сколько же времени я ходил в Красноборск? Ну, часа три – четыре. Но это удивление так и не оформилось в непонятное. Просто я живу здесь. Со мной все, кого я люблю.

Все дома. Сидят вокруг стола. Младший сынишка у мамы на коленях. С упоением смотрят мультики. Что-то вроде «Сказки о царе Салтане» и «Белоснежки с гномами». Мульткоктейль. Жена приветливо:

– Папа пришел.

Дети ссыпаются со стульев навстречу. Обнимаю всех вместе, а младшую дочку подкидываю вверх. Заливистый смех колокольчиком рассыпался в комнате. Целую Галину, щекочу маленького на ее коленях. Старшая дочка строго смотрит на меня:

– Папа, а почему ты не купил мне АДУ?

Я смущен. Я не знаю что такое АДУ.

– Какую аду? Переведи на русский.

Прошу дочку.

– Папа не притворяйся! Ты же мне хотел купить. Стоит не дорого, а, если некуда было положить, так прицепил бы просто.

– Наташ, ты про что? Это игра что ли такая?

– Игра?

Она сморщила носик, задумавшись. Мой младший услышал про игру, сползает с колен мамы Гали… Или не Гали… Как же ее зовут? Мысль выскочила, споткнулась и тут же исчезла. Младший подтопал к старшей, дернул ее за сарафанчик:

– Тася, даляй игать. Поигай со ммой…

Комната вдруг стала плыть. Зарябили стены, и все вокруг стало рябить и растворяться. Появились более привычные комнаты тоже нашей квартиры: стены, печи, мебель старались утвердиться на месте большой комнаты, но так и не зафиксировавшись, растворились. Устойчивости не было.

Просыпаюсь я что ли? Почему же не могу проснуться? Сон смешался с явью. Да и сон ли это? Не понятно, что есть сон, а что есть явь. В голове что-то щелкало. Мысли искажались, проскакивали, натыкались друг на друга, исчезали.

Создавалась какая-то неопределимая реальность, а может, и не одна. Виртуальные штучки? Но компьютерного влияния нет. Нет? А мозг? Это же самый совершенный, самый емкий, безгранично глубокий в себе компьютер.

Не могу проснуться. Не могу, кажется, и реализоваться. Да и сплю ли я? Какой-то сумбур. Видно, у нас у всех было состояние одинаково неустойчивое. Галина… или не Галина, а Алия… Элика… Да что же это? Одна или две, три в одной… Или трое отдельно. Путаюсь. Ее лицо силится ожить, оформиться в конкретное и не может.

А я кто? Я в себе не один. Меня два или три? Не пойму. Что-то маячит передо мной, вокруг меня, внутри меня. Такое состояние начинает порождать сумасшествинку в сознании и неуправляемость в теле.

«Я так долго не продержусь…» – мелькает в сознании которого-то меня. Щелк. Мы исчезаем. Остаюсь один в себе, но который? Галя кормит малыша. Ага, Галя. Значит в себе я сам, настоящий.

Что искать? Начало Пути

Все мои, вся семья столпилась у стола. А я в стороне. Очень занят. Очень спешу. Меня что-то тянет. А куда? Не знаю. Только надо идти. Три ступеньки ведут к двери. Дверь почему-то выше уровня пола именно на эти три ступеньки. Они темного дерева. Дверь тоже темная, массивная с толстой деревянной ручкой и бронзой, блестевшей на концах.

По ступенькам – к двери. Открываю, оглядываюсь. Вижу всех моих. Как убойно грустно. Словно вижу их ТАК в последний раз. Все заняты своими делами. Подняла голову Галя и все смотрят на меня. «Не уходи… не оставляй нас…» – несмелая, далекая, робкая просьба проявляется в голове и исчезает. Хочется плакать. Но… Надо!

Выхожу. Какой странный коридор. Стены, пол, потолок – все одинаково свежее дерево, покрытое бесцветным лаком. Передо мной дверь. Туда ли мне надо? Открываю и захожу… домой. Я еще школьник или курсант. Здесь шеломянская изба, чистенькая ухоженная. Кругом занавесочки.

В переднем углу стол. За столом моя мама и тетя Галя. Но, мама, тебя же нет. Уже три года, как ты умерла. А она здесь. И они оживленно беседуют между собой. У мамы румянец во всю щеку. Смотрят на меня без удивления. Скорей удивились бы, если б я не пришел, не явился сюда. Но откуда я это знаю. Вот знаю и все тут. Галина говорит:

– Да ты иди. Ты ТАМ нужен. Тебя ТАМ ждут. А мы тебя…

Перекрестили что ли? Больше на меня никакого внимания. Я есть или нет? Ухожу.

Иду в коридоре. Он узкий и, кажется, нет ему конца. Повороты. В стенах лампочки не ярко освещают его. Кругом одно дерево. Иду. Коридор, покачиваясь, словно сам движется мне навстречу. Мелькают желтоватые стены. Уже очень быстро. Впереди огромное матовое стекло.

Коридор заканчивается этим стеклом. Пытаюсь остановиться, но не могу. Вламываюсь в стекло, но его нет. Есть белесая бесконечная муть, и я проваливаюсь в нее.

Эпизод первый

Идем с девушкой. Она красивая, даже очень. Мне отчего-то грустно. Грусть так и охватывает меня всего. Я эту девушку очень люблю. Она, вроде, отвечает мне взаимностью. Мы уже втроем. К нам присоединяется мой друг. Время – средние века. Мы идем к Яне домой. Ее так зовут. Дом Яны напоминает полуразрушенный замок.

Вход в дом через какой-то провал, то ли дверь была, то ли окно. Сам же я живу в замке на горе недалеко отсюда. Обо мне говорили, представляя ей: «Благородный рыцарь, но его преследует какая-то тайна». Тайна, и в самом деле, преследует меня, и от этого мне все время грустно. Не могу ничего вспомнить и понять.

Мне кажется, что Яна от меня очень далека, в провале времени, но это вовсе не мешает мне любить ее. Влезаем в дом. Проходим по каменным лестницам. На мне легкие доспехи, отделанные золотом.

Входим в странную комнату. На полу солома, в углу куча яблок. Балуемся. Валимся на солому. Смеемся и грызем яблоки. Нам хорошо. Целую Яну. Она мне отвечает. Хочу обнять и прижать к сердцу. Она отстраняется:

– Не надо. Я… Мне… Не надо!

Мне горько. В горечи ухожу. За стеной трубит рог. Меня вызывают на поединок. Кто хочет моей крови?

На вороном коне рыцарь. Я тоже на коне, только на белом. Рыцарь могучий и темный – продолжение чьей-то неистовой, злобной ночи. Меч вороненой стали звенит от напряженного ожидания. Выхватываю свой меч. Только сшипел клинок, вырываясь из ножен. Только свистнул рассекаемый воздух. Золотое сияние разрывает сгустившийся мрак. Удар! – Искры. Удар! – Молнии. Удар! – Звон в силе.

… А высоко в небе сплелись в жестокой схватке два кречета. Торжествующий клекот осуществленной битвы. Вокруг них алый туман от кровавых брызг, словно ореол славы. …А под могучим дубом в смертельном поединке терзают друг друга два свирепых зверя. Рычание. Беспощадность в рычании. И нет страха смерти.