Читаем без скачивания Тюлень - Агагельды Алланазаров

Тюлень

“Небо скажет, земля скажет, скажет ветер….”

“И в любви как на войне — всё возможно.”

Умман

Еще какие-то полгода назад для старого Балкана, уже довольно давно живущего на свете, мир казался достаточно светлым. У него был сложившийся быт, подспорьем к их со старухой ежемесячным пенсиям была рыба, которую он время от времени сетями вылавливал в море, да птица, которую добывал на охоте. Словом, жили они по-стариковски размеренно и однообразно.

Старый Балкан был из тех счастливчиков, кто прошел всю войну 1941–1945 годов и остался цел и невредим, на своих плечах вынес все тяготы войны. Он был солдатом, дожившим до завоеванной с такими огромными потерями Великой Победы.

В те дни, когда советские войска наступали на Берлин — последнее прибежище фашистов, командир батальона капитан Балкан Чапаков был одним из туркменских воинов-танкистов парней, принимавших участие в тяжелых боях…

Старый Балкан был человеком сдержанным, терпеливым, он умел довольствоваться малым и быть благодарным судьбе; как правило, такие люди ни в чем не знают нужды, а если им чего-то и не хватает, они не относятся к этому так болезненно, как молодые.

И потом, когда у тебя есть старуха, которая еще в состоянии ухаживать за тобой, а ты уже далеко не молод, а вернее, даже стар, то и старость не кажется такой уж и плохой порой жизни. Старик довольно давно убедился в этом на собственном примере.

Если на то пошло, он уже давно уверовал в то, что вот так и будут они жить со старухой до конца дней в родовом гнезде, из которого один за другим выпорхнули разлетелись в разные стороны их дети-птенцы. Судя по тогдашнему состоянию здоровья жены, своих собственных сил, старик сделал вывод, что до конца жизни времени еще предостаточно.

Но потом вдруг оказалось, что с приходом болезни рубеж жизни не таким уж и далеким становится.

В начале весны неожиданно заболела Умман мама, Балканова старуха (мама — бабушка детей по матери). Первые два дня она держалась обеими руками за грудь, говорила, что у нее там печет, а потом ей с каждым днем становилось все труднее заниматься привычными домашними делами, сходить куда-то.

Поначалу она связывала свою болезнь с сезонными простудами, с недомоганием, которое бывает при смене погоды и перепадах температур, верила, что болезнь отступит так же неожиданно, как и пришла, что пройдет неделя-другая, и она, как и прежде, вернется к своим обязанностям домашней хозяйки. Собственно, раньше так всегда и было.

Но на сей раз Умман мама ошиблась. Прошли неделя, десять дней, а потом и месяц, а она все не могла оправиться от болезни. Итак, стало ясно, что нынешнее недомогание вызвано не какой-то там простудой и ничего общего не имеет с простой болезнью. Но даже и тогда Умман мама, чтобы не пугать мужа и не причинять ему лишнего беспокойства, поначалу, как могла, скрывала от него свое состояние, про себя же думала: “Эх, старый, похоже, за мной пришел-таки Азраил, который рано или поздно приходит ко всем. Но что же будет с тобой, когда я уйду, а ты останешься один в пустом доме, хорошо, если дети заберут тебя к себе…” Позже Умман маме стало тяжело выполнять даже самую простую домашнюю работу, которую она всегда делала с легкостью, походя. Тело перестало слушаться ее, а с некоторых пор она и вовсе слегла.

Как ни мужалась Умман мама, быть рядом с ней и не заметить ее страданий было невозможно. Несмотря на преклонный возраст, Умман мама хорошо сохранилась, была женщиной крепкой, в теле, ее немолодое лицо не было лишено женской красоты. Она была еще в состоянии совершать дальние поездки, бывать, где ей хочется. Но болезнь быстро взяла над ней власть. Теперь и старый капитан понял, что его старуха не просто капризничает, как это бывает с женщинами иногда, что настигший ее недуг вступил в спор с жизнью и смертью.

Несмотря на то, что стоящий у самой кромки моря дом старика построен без малого лет двадцать, а то и тридцать назад, был он одним из лучших в округе. Этот дом ему поставил сын, чтобы иметь возможность каждое лето с женой и детьми приезжать к родителям на отдых. Окончив Губкинский нефтяной институт в Москве, он недолго работал по распределению в Тюмени, а потом его как специалиста пригласили на хорошую должность в Небитдаг. Помимо сына у старика и Умман мама было еще две дочери, старшая из дочерей в годы учебы в красноводском медучилище познакомилась с парнем и вышла за него замуж. Теперь и она уже стала пожилой женщиной, у нее были сыновья и дочери, внуки, а жила дочь рядом с родственниками мужа в Казанджике. Младшая из дочерей вышла замуж в соседнее село. Именно она то и дело навещала стариков, справлялась об их житье. Глядя на младшую дочь, старуха мечтала: “Эх, если бы и остальные жили поблизости, они бы тоже каждый день забегали к нам”. Она очень скучала по своим детям. Реже всех сюда приезжал их сын-нефтяник, был очень загружен работой и навещать родителей почаще у него не получалось. Когда становилось особенно тоскливо, старики сами ехали к сыну, чтобы повидаться с ним. Зато для внуков самым желанным был дом деда с бабкой. В школьные годы они проводили здесь все каникулы, жили до тех пор, пока за ними не приезжали родители. Перед отъездом всегда крепко обнимали стариков и обещали приехать еще: “Мы обязательно приедем еще, дедушка, мы снова приедем, бабушка!”.

Время неумолимо движется вперед, и вот уже и внуки один за другим обзавелись семьями. Пару лет назад вышла замуж и девочка младшей дочери, которая с малых лет воспитывалась у стариков, после этого их дом и вовсе опустел, как пустеет берег моря зимой. Таков закон природы, с ним не поспоришь: птенцы вырастают и улетают из родного гнезда, а тем, кто их растил, воспитывал, не остается ничего иного, как желать своим отпрыскам здоровья и счастья, где бы они ни были.

С тех пор так вдвоем и коротали свой век старики, напоминая героев “Сказки о рыбаке и рыбке”.

Нежданно свалившаяся беда обозначила начало нелегкой, беспокойной и для Умман мама, и для старого капитана жизни. Для начала старик показал жену сельскому врачу, потом повез ее в город, тамошним врачам показал. Не желая беспокоить детей, всюду бегал сам, всюду возил ее на своей машине. Шутил, как и прежде: “Садись рядышком, жена, пусть все завидуют нам, считают нас молодоженами”, - шутил, вспоминая прошлые счастливые дни и пытаясь хоть немного поднять настроение больной жене.

Но как нельзя скрыть болезнь от врача, так не удалось ее скрыть и от детей. Однажды внук старика Аман, по делам оказавшийся в их краях, надумал первым делом проведать деда с бабкой. Но дверь дома была заперта. Решив, что старики могли быть у младшей дочери, он отправился к тетке в соседнее село. Узнав от нее, что бабушка вот уже больше недели лежит в городской больнице, поспешил туда.

Войдя в палату, Аман увидел свою еще больше состарившуюся, исхудавшую бабушку. Когда они обнимались, из глаз старой покатились слезы. Неожиданному появлению внука бабка обрадовалась, как ребенок, она словно защитника своего увидала.

На следующий день спешно приехали сын и невестка. Внимание детей и внуков радовало больную и вместе с тем пробуждало в ней желание поскорее встать на ноги и еще пожить среди своих родных. Через несколько дней в расчете на сильных врачей и скорое выздоровление внук Аман повез бабушку в Ашхабад.

А здесь ее взяли под свое покровительство муж, живущей в Ашхабаде внучки Сонаджемал и его отец — известный в стране врач, профессор Рахманов. Бабка никогда не была в Ашхабаде, но знала, что ее внучка училась здесь, а потом вышла замуж и осталась жить в столице. Сонаджемал не раз приглашала их к себе в гости, а Умман мама все мечтала навестить внучку и поздравить ее с новорожденной, порадовать девочку. Но вышло по поговорке: “Человек предполагает, а Бог располагает”.

Рахмановы поместили Умман маму вначале в одну больницу, а затем перевели в другую, усиленно лечили ее. Однажды у тром, когда после проведенного курса лечения ей стало получше, Умман маме показалось, что она уже где-то видела молодого доктора, который то и дело подходил к ней и справлялся о состоянии здоровья. “Хороший парень, где же я его видела? Может, это кто-то из друзей моих внуков?” — размышляла она. Когда он в очередной раз подошел к ней справиться о здоровье, Умман мама решилась спросить у него, откуда она его знает. Но молодой человек опередил ее:

— Ну, как дела, бабушка? — ласково спросил он. — В эти дни я чувствую себя получше. И ночью спала хорошо.

— И мы так думаем. Теперь пойдете на поправку. — Дай-то Бог.

— Я сейчас ухожу домой. Мое дежурство закончилось. Что вам принести из еды, может, вам чего-то хочется? — спросил юноша, и в эту мину ту Умман мама поняла, что этот молодой человек не просто один из ее лечащих врачей, а муж ее внучки Сонаджемал.