Читаем без скачивания Чёрный оникс. Детективный роман - Владимир Зангиев

Чёрный оникс

Детективный роман

Владимир Зангиев

© Владимир Зангиев, 2017

ISBN 978-5-4485-1419-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Предыстория с неопознанным трупом

Стоял тёплый весенний день. Солнце довольно высоко взошло над линией горизонта, и лучи его заметно припекали на незащищённых участках кожи. Прохожие устремлялись на ту сторону улицы, где пышно цветущие каштаны отбрасывали густую манящую прохладой тень, создающую вдоль набережной Лилля уютную территорию умиротворения и благоденствия. Там на скамейках и прямо на покрытых свежей зеленью лужайках расположились отдыхающие горожане. Одни просматривали свежую прессу либо, как та молодая парочка, упивались полнотой жизни, лёжа на травке у самой воды, на виду у всех затягиваясь долгими поцелуями. Другие просто увлеклись созерцанием простирающегося пейзажа. А посмотреть действительно здесь было на что. Одни только каштаны чего стоили.

Да, цветущие каштаны – это такое изумительное чудо! А какие на деревьях распускаются свечи белоснежные или нежно-розовые, нарядные, как новогодние ёлочные украшения. Лепестки так нежно трепещут на ветру, что кажется, будто весёлым пламенем объяты все ветви. Не дерево, а праздник для души!

Река плавно катила к морю изумрудные влажные струи, ослепительными солнечными бликами искрящиеся в коридоре обустроенных замечательной каменной кладкой берегов. Мосты каменные и из клёпанных железных конструкций, искусно украшенные скульптурами или ажурным чугунным литьём нарядных перил, вальяжно раскинулись над водой, пропуская под собой пёстро раскрашенные прогулочные кораблики ещё полупустые в эту пору не начавшегося пока туристического сезона. И над всем этим великолепием, там, где Лилль разделяется на два рукава, взгромоздился архитектурный шедевр готического искусства – страсбургский собор Сан-Поль, принадлежащий реформаторской общине Эльзаса. Оба его остроконечных шпиля грозно взметнулись к небу, будто пики могучего стража, надёжно хранящего древний град от вражеских нашествий.

Устоявшаяся жизнь протекала обычным размеренным ритмом в городе, где уютно обосновались административные структуры Европейского Союза.

В этой идиллической гармонии природы и урбанизма невольно сами собой приходят на ум поэтические образы:

Каштан расцвёл и берег Лилляпреобразился в тот же миг;так визажист меняет ликвне рамок принятого стиля.Как-будто облако с небесспустилось и застыло в дрёме.Сан-Поль копьём торчит на стрёме,чтоб образ дивный не исчез.Хоть бликов солнечных родеовзорвало вод бегущих гладь,но отражением ласкатьне перестало взоры древо.Да это ж божья благодатьвновь Страсбург в мае посетила!И лепестки в лучах светилатак рады нежно трепетать.

Из табачной лавки, где кроме курительных принадлежностей во Франции принято продавать карточки национальной лотереи, всевозможные почтовые открытки, туристические справочники, иллюстрированные журналы и газеты, вышел мужчина лет сорока пяти, внушительной наружности, в джинсах и кроссовках. Неторопливой ленивой походкой крепыш направился вдоль набережной к свободной скамейке в тени под каштанами. Удобно устроившись в прохладе, он развернул «Страсбургский вестник» и погрузился в содержание газеты. Временами на его мужественном лице отражались оттиски чувств, испытываемых произведённой реакцией от почерпнутой медийной информации, и тогда чело искажалось соответствующей гримасой: то принимало довольное выражение, а то хмурая тень набегала и надувались бугристые желваки на широких скулах, обезображивая физиономию жестокой и неприятной миной. Иногда резвый ветерок бесцеремонно отодвигал длинную прядь спущенной на правую сторону чёлки, обнажая скрытый на лбу под волосами небольшой рваный шрам.

Назойливая цыганка, привязывающаяся к нашедшим здесь уют гражданам, сунулась было и к мужчине со шрамом, но натолкнувшись на его колючий суровый взгляд, чертыхаясь, резво шарахнулась прочь от такого клиента. И тот продолжил, небрежно перелистывая страницы, дальше изучать продукт местного СМИ.

Вдруг он живо встрепенулся, судорога пробежала по его тщательно выбритой щеке. Взгляд карих глаз цепко вперился в небольшую заметку, размещённую в рубрике полицейских хроник. Там сообщалось, что в районе железнодорожного вокзала найдено тело мужчины приблизительно пятидесятилетнего возраста. При нём отсутствовали какие-либо удостоверяющие личность документы. Фотографию для опознания неизвестного сделать не представлялось возможным, поскольку лицо жертвы крайне обезображено. Предлагалось гражданам, имеющим по данному случаю какие-нибудь сведения, срочно представить их в любой полицейский участок…

2. Влад

А нашу историю надо начинать, пожалуй, с Таджикистана. Там в 1992 году творилось такое! В общем, когда горбачёвская перестройка не оправдала надежд, и могущественная советская держава стала рассыпаться, как песочный замок на ветру, всем союзным республикам захотелось суверенитета. Дух ожесточённого антагонизма, словно заразный вирус Эбола, мгновенно захватывал территории и массово поражал некогда смирных и законопослушных граждан. Из безвестности вдруг проявлялись местечковые лидеры, амбициозные и яростные.

Особого накала нетерпимость в обществе достигала в азиатских республиках, поскольку там сильны как нигде родовые узы, и клановость отношений определяет традиционный жизненный уклад. Война кланов за лучшее место под солнцем велась ожесточённо и бескомпромиссно со всеми вытекающими отсюда последствиями: противников не жаловали, громили где только могли, попавших в плен истязали так, что остаётся только позавидовать не такой уж относительно мучительной смерти распятого Христа.

Исторический процесс разворачивался по иному сценарию, нежели рассчитывали престарелые вожди разлагающейся Красной империи.

Влад Аксаров вернулся домой, когда солнце уже оторвалось от линии горизонта, и начало бодро взбираться по круче небесного свода. Он в прихожей отбросил со стуком тяжёлые берцы, повесил на вешалку зелёный бушлат военного образца. Даже не умывшись, как это делал по своему обыкновению, когда приходил с улицы, прошёл в гостиную и устало повалился на диван. Это был молодой мужчина лет тридцати, крепкого телосложения, со славянской внешностью, хотя в облике улавливалось присутствие кавказских генов. Симметрия характерного типа лица нарушалась лишь небольшой горбинкой на носу и несвойственной русским мужикам дерзкой открытостью взгляда, бросаемого с нескрываемым вызовом. Прищур внимательных карих глаз больше походил на профессиональный взор снайпера, выискивающего цель через окуляр оптического прибора. Да и самодельный охотничий тесак в кожаных ножнах, свешивающийся с пояса, органично дополнял образ грозного малого.

В этот момент в комнату мягко вплыла молодая миловидная особа с обворожительными пышными формами, одетая в шёлковый нарядный халатик. Её круглое лицо с кокетливо вздёрнутым носиком и бездонно-синими глазами неотразимо лучилось заботливой нежностью и бесподобной наивностью. На плечи ниспадал струящийся каскад вьющихся русых локонов. От всего облика молодухи веяло женственностью и домашним уютом.

– Владик, ты бы покушал – я приготовила, – певучим грудным голоском заботливо предложила блондинка. – Совсем исхудал за последнее время.

– Какие тут, к чёрту, кушанья, когда всю ночь пришлось носиться по району. Мои ополченцы только успевали отгонять этих недоделанных моджахедов.

– Соседи говорят, эта ночь прошла благополучно.

– Ну да, если не считать одного обгоревшего с нашей стороны.

– Что, опять в вас кидали бутылки с горючей смесью?

– В последнее время без этого редко обходится. Но я ведь всех предупреждал, чтоб огнетушители всегда под рукой держали. Так нет же, лень было таскать с собой. В результате парень получил тяжёлые ожоги. Хорошо ещё с помощью курток затушили, иначе бы совсем потеряли одного из своих товарищей.

– Какой кошмар! И когда же всё это закончится?

– Не знаю. Маша, если тебе не трудно, подай чашку кофе, да покрепче. А больше ничего не хочу.

Маруся пошла на кухню. Она быстро вскипятила воду на газе, насыпала три полные, с верхом, чайные ложки растворимого кофе «Нескафе», бросила в чашку сахар и понесла напиток в гостиную.

Влад спал как убитый, слегка посапывая во сне.

– Господи, опять не покушал, – сокрушённо вздохнула женщина, но будить мужа не решилась. Она тихо присела рядом в кресле и молча смотрела на спящего Влада. У того даже во сне лицо оставалось напряжённым, временами нервная судорога пробегала по щеке и жёсткие желваки вздувались на скулах.