Читаем без скачивания Серый Волк и красношапочный террор - Софи Прибыловская

Софи Прибыловская

Серый Волк и красношапочный террор

В далеком дремучем лесу жил был Серый Волк. Он был молод и статен, умен и хитер, да только вечно голоден. Но не было в том его вины, не ненасытность жгучая мучила лесного зверя, а страшная беда в виде человеческого племени. На окраине волчьей территории, на самом краю леса поселилась много лет назад семья: мама, папа и Красная Шапочка. Откуда приехали эти непрошенные жильцы и что стало с их прежним местом обитания, волк не знал, но чувствовал, что оставили они за собой только пустошь.

В то солнечное осеннее утро Серый Волк рыскал по лесу в поисках хотя бы одного чудом уцелевшего зайца. Да что там, ему бы сгодился и маленький колючий еж. Вынужденное вегетарианство так и не смогло произвести достаточную детоксикацию и духовный рост хищника, несмотря на все старания красношапочных пиарщиков. Баннеры "Береги природу!" и "Не ешь братьев наших меньших!" тут и там висели на деревьях, но тянущийся на долгие мили аромат пирожков с мясом сводил эффект пропаганды на нет.

По другую сторону колючего куста с переспелой малиной алым огненным всполохом мелькнула красная шапочка. Серый принюхался и едва не застонал, в последний момент успел зажать себе лапами пасть. Ни звука. Слишком редко выдается такой удачный случай, нельзя его упустить. Раньше Красная шапочка никогда не гуляла по лесу одна, ее неизменно сопровождали охотники-телохранители. Но сейчас… Волк прищурился и сунул голову поглубже в колючки, игнорируя резкую боль от свежих проколов, чтобы получить лучший обзор. Да, действительно одна!

Волчьи матери при всей своей образованности и стремлении к "правильному" воспитанию волчат не считают необходимым читать своим чадам сказки. "Серьезному хищнику положено интересоваться только серьезной литературой" — часто повторяла Серая Матушка своему волчонку, подсовывая очередное творение Достоевского. И ребенок читал, набирался драматизма, учился самокопанию и думал по ночам, не тварь ли он часом дрожащая. А вот мудрости предков, на которую так богаты обычные детские сказки, юному уму совсем не доставалось. Наверное, только этим можно объяснить, с какой наивной надеждой и верой в свои силы кровожадный хищник выскочил из-за куста, преградив дорогу маленькой девочке.

— Здравствуй, Красная Шапочка, — волк улыбнулся, обнажив бесчисленные острые зубы, — Куда путь держишь?

— Здравствуйте, дядя, иду проведать свою бабушку, — подыграла кроха, едва достающая стоящему на двух ногах хищнику до живота.

— А чем это у тебя так вкусно пахнет из корзинки? — под аккомпанемент громкого урчания в животе задал волк самый главный в жизни вопрос.

— А не твое собачье дело, псина облезлая, — таким же масляным голоском ответила Красная Шапочка.

Хищник, не ожидавший такого хамства, замер и растерянно хватал ртом воздух, лихорадочно формулируя достойный ответ. Голодный мозг отказывался соображать под запах пирожков и когда Серый наконец с торжествующим: "А ты…" уставился под ноги, собеседницы и след простыл. Обидно было вдвойне, и девчонку упустил и гениальный ответ снова вылетел из головы. Ну ничего, хищники не сдаются!

Тропинка к домику Бабушки за несколько веков еженедельных "проведываний" превратилась в широкую проселочную дорогу. Ритуал пирожковых подношений был строго неизменен и судя по всему очень важен для всего Шапочного клана. По опыту Волк знал, что догонять наглую девчонку бесполезно, та таинственным образом мелькала впереди красным дразнящим маяком, но сократить расстояние до добычи не удалось ни разу, как бы быстро Серый не перебирал лапами. Оставался единственный шанс — короткий путь через ущелье горных козлят. Их маленькая хижина стояла враспор между скал и преграждала путь, волк от всей души надеялся, что эти рогатые психопаты ушли по своим темным делам и удастся проскочить домик насквозь без приключений.

Бежал волк быстро, надеясь до темноты преодолеть опасный участок, но когда за деревьями показалась расщелина, зверь понял, что опоздал. На поляне перед хижиной уже вовсю горели костры и тянуло дымом от смеси лесных трав и мухоморов. Солнце еще не село, а козлиная секта уже начала готовиться к Темному Ритуалу. По лесу давно ходили слухи, что рогатые молятся Рогатому, но только Серый Волк знал наверняка, что это правда. День Ритуала всегда совпадал с прогулкой по лесу Красной Шапочки, и это тоже наводило на определенные размышления. Волк вжался в елку и попытался слиться с зеленью. На колючки ему сегодня просто невероятно везло.

Когда спустя час на лес опустились сумерки, семеро козлят и Козлиная Жрица опустились на колени в центре огненного круга и заблеяли в унисон. Волк зажал лапами уши, звук этот отдаленно напоминал мантры, но сводил с ума любого непосвященного. Однако, терять время больше было нельзя. Упав на брюхо, не отнимая лап от ушей, Серый пополз на локтях и коленях, огибая рогатых сатанистов по краю поляны. Уже на пороге хижины, протягивая лапу к дверной ручке, хищник ощутил, как по спине пробежал озноб. Тишина. Почему такая тишина? В следующее мгновение наступила еще и темнота.

Связанного волка уложили в центр круга и по контуру тела ловкие копыта Жрицы нарисовали загадочные символы. Когда над лесом снова полилась Козлиная Песнь, знаки засветились и в пламени главного костра появилась огромная рогатая голова.

— Придурки! — раздался гулкий низкий голос, сотрясший землю, — Веганы несчастные!

Неугодившая властителю паства ударилась лбами оземь, боясь поднять глаза.

— Вы кого притащили, дармоеды?! — голос становился все громче, — Я требовал хищника, а не жалкого травоядного облезлого пса! Мне нужен ХИЩНИК!

Последнее слово раскатом грома пронеслось над лесом, силой звука повалив пару сотен деревьев. Серый очнулся, приподнял голову, оценил обстановку и уже добровольно потерял сознание.

Сатанисты-неудачники спешно потушили костры, затерли символы и выбросили неугодную жертву на задний двор. Что с ним делать, Жрица пока не решила: отпускать жалко, есть невкусно, убивать непрактично. Волк серой тряпкой провалялся в пыли почти час, пока не начал накрапывать мелкий назойливый дождик, быстро превративший уютную пыль в неприятную грязь. Серый перегрыз веревки, от души выматерился, огляделся, понял, где находится, и торжествующе захохотал. Правда совсем тихонько. Ну их, этих ненормальных, услышат еще. А впереди оставался совсем небольшой отрезок пути.

Домик Бабушки напоминал хижину африканских людоедов, избушка на курьих ножках при виде этого "очаровательного" строения в ужасе убежала бы на другой конец вселенной. Каркас здания состоял из костей разных размеров и толщины, связанных между собой прочными веревками, в роли стен выступали выделанные шкуры животных, чередуясь квадратами мехом внутрь/мехом наружу на манер лоскутного одеяла. Прежде