Читаем без скачивания Великая фальшивка февраля - Иван Солоневич

Иван Солоневич

Великая фальшивка февраля

© Солоневич И. Л., 2007

© ООО «Алгоритм-Книга», 2007

© ООО «БСК», 2007

И. Л. Солоневич

1 ноября 1891 года в Вольском уезде Гродненской губернии в семье мелкого чиновника, впоследствии известного публициста, Лукьяна Михайловича Солоневича и его супруги Юлии Викентьевны, родился первенец, названный Иваном.

Детство и юность Ивана Солоневича прошли в Гродно и Вильно. Учеба – в гродненской гимназии. Еще в гимназические годы Иван начал печататься в газете «Северо-западная жизнь». Здесь же, в газете «Северо-западная жизнь», он знакомится со своей будущей женой – Тамарой Владимировной Воскресенской (1894–1938), дочерью офицера. Женившись на Тамаре Владимировне, И. Л. Солоневич переезжает в Петроград. Там вскоре рождается их единственный сын Юрий.

Начав с участия в спортивных занятиях польского клуба «Сокол» (1908–1910), Солоневич стал затем одним из организаторов витебского русского «Сокола», а потом работал и в петербургском. В своих спортивных достижениях в 1914 году Солоневич занял второе место на всероссийских состязаниях по поднятию тяжестей.

В Петрограде Иван Лукьянович поступает на юридический факультет университета, а в начале Первой мировой устраивается на работу в суворинскую газету «Новое время». Вскоре Солоневич был призван в армию. Но на фронт его не послали из-за сильной близорукости.

В феврале 1917-го студенты-спортсмены, в том числе и Солоневич, для поддержания порядка организовали студенческую милицию. Будучи начальником Василеостровского отдела этой милиции, И. Л. Солоневич во время корниловского мятежа 1917 года находился при атамане Дутове.

С приходом большевиков к власти, с началом Гражданской войны, братья Иван и Борис Солоневичи бегут из Петрограда на юг, в Киев. Они работают на белых, добывая секретную информацию. Средний брат Всеволод (1895–1920) погибает в армии Врангеля. Эвакуироваться с остатками врангелевцев Ивану Солоневичу помешала болезнь – сыпной тиф.

На юге И. Л. Солоневич задерживается до 1926 года, работая в советских профсоюзах. С 1923 года он служит спортивным инструктором в Одесском продовольственном губернском комитете. В 1926 году, переехав в Москву, Солоневич стал инспектором ВЦСПС по физкультуре и спорту.

Когда младший брат Борис, отбыв срок в концлагере на Соловках и ссылку в Сибири за подпольное руководство скаутским движением, вернулся в Москву, братья стали готовиться к побегу из Советской России. Жена Ивана Солоневича заключает фиктивный брак с немецким техником и, получив германское подданство, в 1932 году уезжает в Берлин. Первая попытка побега была предпринята в 1932 году, через Карелию. Но братья не знали, что это район магнитных аномалий, – их компасы неправильно показывали направление. Они заблудились, Иван заболел – братьям пришлось вернуться. Вторая попытка была еще менее удачна: Бориса, Ивана и его сына Юрия, несмотря на их сопротивление (их опоили снотворным, но даже в полусонном состоянии Борис успел сломать челюсть одному из чекистов), сотрудники ГПУ арестовали в поезде по пути в Мурманск. Братьям дали по 8 лет концлагеря, а Юрию – 3 года.

Однако Солоневичи смогли бежать из Свирского лагеря, и 14 августа 1934 года Иван Солоневич с сыном Юрием удачно переходят финскую границу. Борису Солоневичу удалось это двумя днями раньше. Попав в Финляндии в фильтрационный лагерь, Иван Лукьянович, взяв взаймы карандаш и бумагу, начинает описывать все то, что пережил в СССР. Так родилась знаменитая книга «Россия в концлагере», принесшая автору мировую славу и финансовую независимость. «Россия в концлагере» создавалась два года. Все это время Солоневичи разгружали мешки и бочки в Гельсингфорском[1] порту. В Финляндии Иван Солоневич прожил около двух лет (1934–1936). Затем ему удалось достать визу в Болгарию.

Его книга «Россия в концлагере» разошлась сотнями тысяч экземпляров на разных языках мира. Гонорары с иностранных изданий позволили писателю начать издавать в 1936 году в Софии газету «Голос России».

Он старался организовать на основе кружков любителей газеты «Голос России» сплоченную организацию народно-монархического направления. Подобная деятельность не осталась незамеченной советскими спецслужбами: 3 февраля 1938 года в редакции «Голоса России» прогремел взрыв. Погибли жена Ивана Солоневича Тамара Владимировна и секретарь Николай Петрович Михайлов. Вскоре прекратилось и издание «Голоса России».

Весной 1938 года И. Л. Солоневич переезжает в национал-социалистическую Германию – единственное место, где он мог чувствовать себя в безопасности от преследований советских властей. Находясь в Германии, он организует в Болгарии новое издание – «Нашу газету», первый номер которой вышел 19 октября 1938 года, последний – 18 января 1940 года. С началом Второй мировой войны издавать газету стало невозможно, и она прекратила свое существование.

В 1940 году была предпринята попытка создания журнала «Родина», но не было возможности из Германии редактировать журнал в Болгарии. Тем более что в 1940 году И. Л. Солоневич был приглашен для организации пропаганды финским Генеральным штабом – в то время шла советско-финская война. «Моя задача, – писал Солоневич о своей работе, – сводилась к тому, чтобы убедить финское правительство принять лозунг: «Борьба за нашу, но и за вашу свободу».

Вернувшись обратно в Германию, Солоневич пытается объяснить немцам, что в России, в случае войны, их не ждет легкая победа. Это не могло нравиться властям Германии, и гестапо не оставляет в покое непокорного писателя: несколько раз его арестовывают и наконец ссылают в провинцию – в Темпельбург, где он и проживет, до конца Второй мировой войны…

После войны он попал в английскую оккупационную зону, где бедовал до 1948 года, когда решился переехать в Аргентину. 18 сентября 1948 года начинает выходить газета «Наша страна», издающаяся до сих пор. В Аргентине Солоневич публикует главную книгу своей жизни – «Народную монархию» (1952). Но вскоре Солоневича высылают из Аргентины. Он оседает в Уругвае и продолжает писать для «Нашей страны». Умер Иван Солоневич 24 апреля 1953 года в итальянском госпитале в Монтевидео вскоре после перенесенной операции рака желудка.

Великая фальшивка февраля

Предисловие

Сейчас, когда керенское сборище, организованное на социальной базе случайных долларов, – никакой иной социальной базы у этого сборища нет – начинает что-то пищать от имени России, – нам нужно, наконец, развеять великую и бесстыдную ложь о февральской народной революции. Эта ложь культивируется более или менее всеми партиями России, начиная от коммунистической и кончая ультраправыми. По существу, обе эти точки зрения совпадают: ВКП(б) говорит: «Народ сделал революцию». Ультраправые говорят: «Чернь, обманутая левыми, сделала революцию». Срединные партии, виляя хвостом то вправо, то влево, талдычат о завоеваниях Февраля, завоеваниях, в результате которых «народ» сидит в концлагерях, а «избранные» разбежались по Парагваям. Новая эмиграция не имеет почти никакой возможности отличить заведомую чушь от реальных исторических фактов и строительство легенд – от реальных социальных отношений в довоенной России. Такие усидчивые компиляторы, как С. Мельгунов, собирают горы цитат и показаний и, как и полагается усидчивым компиляторам, из-за деревьев не видят леса. Не видят того, что дворцовый переворот был результатом целого комплекса нездоровых социальных отношений, накопленного всем петербургским периодом русской истории.

Лично я был профессиональным свидетелем событий всего 1916 и 1917 гг. – политическим репортером крупнейшей газеты России – суворинского «Нового времени». Даже и для нас, репортеров, так сказать, профессиональных всезнаек, революция была как гром среди совершенно ясного неба. Для левых она была манной, но тоже с совершенно ясного неба. Но о личных своих воспоминаниях я говорить не буду. Я постараюсь дать анализ социальной обстановки 1916 года и уже после этого приведу документальные данные о Феврале и его авторах.

По чисто техническим условиям я могу дать только очень схематический обзор событий. Для этой темы нужна бы книга – небольшая, но документированная бесспорными данными, книга, которую можно было бы дать в руки любому человеку России и показать, – здесь нечего даже и «доказывать», – как Россию губили и справа и слева и как фактически обстояли дела. Но до сих пор, за тридцать лет эмиграции, такой книги нет. Не было времени. Не было денег. И, уж конечно, не было никакого желания.

Это очень тяжелая тема. И я очень долго откладывал ее. Но дальше откладывать нельзя, ибо керенские и иже с ними готовят нам всем повторение: и Февраля, и Марта, и так далее, до Октября включительно. С той только разницей, что Керенщина 1917 года застала страну, полную противоречий, но полную сил. Сейчас противоречий будет, может быть, не меньше, чем их было в 1917 году, но хлеба – нет, жилищ – нет, одежды – нет, страна придавлена и чудовищным аппаратом ВКП(б), и чудовищной промышленностью для войны за мировой коммунизм, и чудовищностью предстоящей войны.