Читаем без скачивания Путь в ад - Анжелика Леонидовна Заозерская

Анжелика Заозерская

Путь в ад

Анжелика во время карантина поехала в Москву на встречу с байкером Иваном. Две недели она не была в Москве и не страдала. В Москве произошло ее зачатие, и для нее это было важно. Ее душа прилетела с неба именно в Москву. Сейчас город был пустой и странный. Город зомби. Метро без людей. Вагоны ходили с такой же периодичностью как раньше – каждую минуту, и все пустые. На каждом сидении и на полу приклеены таблички с большими красными буквами: Соблюдать дистанцию два метра…Сколько же денег потратили на эту бессмысленную агитацию? Зачем так много табличек, если нет людей вообще. Какое же красивое метро без людей? Волшебный подземный город с мозаикой, роскошными люстрами, лепкой…Ни в одном городе мира нет такого метро-музея. Анжелика первый раз в жизни стала фотографировать себя в метро. На нее смотрели полицейские, но ей было безразлично. Во-первых, они никогда в жизни бы к ней не подошли, во-вторых , она бы такое им сказала, что они отскочили бы от нее на 10 метров. Она бы им сказала, что ее душа с рая приземлилась именно в Москву, а значит, она имеет право на передвижение. Анжелика очень хотела, чтобы Франческо увидел ее Москву. Она бы повела его в самый центр – на Волхонку, Кропоткинскую, Пречистинку. Она бы показала ему Москву своего детства, отрочества, юности. Москву, в которой каждый человек был прилично одет, выглажен, побрит, причесан хорошо. В той Москве все было настоящее…Сейчас все стало поддельным. Город утратил свой аромат. Город утратил свою ауру. Как раньше пахла Москва вкусно! А сейчас Москва пахнет бомжами. И сегодня в вагоне метро была только Анжелика и бомж. Она вспомнила, как написала стихотворение о женщине-бомже – красивое стихотворение, но сейчас творчеством не занимается. Анжелика шла по старинным улицам, фотографируя фонари, и первый раз чувствовала себя хозяйкой Москвы. Ее душа, зачатая в Москве, расправила свои крылья и летала- Все-таки моя душа не дура, если выбрала такой красивый город…Самый большой в мире город. С мягким женским названием Москва…Рим. Лондон, Париж, Мадрид, Нью-Йорк. Берлин, – мужские города, а Москва – душевная…нежная…голубка…И голубей Анжелика сфотографировала. Анжелика была странным созданием. Она не пропускала мимо ни одну собаку и не старалась через голубей передать послание тем, кого она любила…Франческо не верит в голубей…Он летает на самолете и голуби для него – не посланники. Она подошла к байкеру Ивану, села на его роскошного железного коня и пожалела, что у него нет такого. Анжелика очень хорошо каталась верхом на лошади…но не умела ездить на мотоциклах. У нее вообще все было плохо со средствами передвижения. Она очень боялась кого-то задавить…кошку или муравья…Анжелика знала, что душа есть даже у муравья…Все души одинаковые. Интересно, есть ли душа у этого коронавируса, – подумала Анжелика? Если он микроб, значит у него тоже должна быть душа. Что же это за душа такая, которая сжирает тысячи людей и все человечество, опустошает города, останавливает самолеты? Кто то же создал эту душу вируса? Кто?

Анжелика читала новости из разных стран. В Нью-Йорке якобы закапывают мервецов в братские могилы, и еще у больных коронавирусом нет легких. Типа они дышат, но без легких. Какие-то мутации. У людей нет сердец, а теперь нет и легких. А есть люди вообще? Разве мы люди? Может, нас надо превратить в зверей, а зверей превратить в людей? Наука все позволяет. Сейчас все, у кого есть деньги, молодые, зубастые. У кого денег нет, те – старые, беззубые. Суррогатные матери рожают ленивым распущенным сучкам этаких инопланетян, к которым страшно подойти. За деньги рожают детей и отдают. Лев Толстой презирал свою жену – графиню за то, что она не кормила грудью своих детей. Чтобы он сказал, если бы крестьянка рожала детей, а мамой считалась графиня? Это же нечестно. Ложь. Суррогат. Весь наш мир стал суррогатным и напрочь фальшивым. Анжелика была принцессой на горошине, которая терпела все невзгоды, но находила ту самую горошину, которую подкладывали разные люди из-за зависти, злобы. Каждое утро она просыпалась, ощущая на своей спине след горошины…На ней уже не было живого места от всех горошин…но она продолжала искать свое королевство. Она всегда была одна, без поддержки, и все удары переносила в одиночку. Когда-то в молодости она пыталась опереться об плечо, но быстро поняла, что для нее это невозможно, и что ее путь – одинокой принцессы на горошине.

Анжелика держалась от всех в стороне. Никогда не оставалась на праздники. Не вступала в партии, союзы. Не участвовала в заговорах. Она сразу давала понять, что – одна, и что – принцесса на горошине. Сегодня ее обманули. Не заплатили деньги. Ее деньги отдали тем, кто был ближе, в команде, в одной связке. Не заплатили деньги, которые ей очень дорого достались. Это была самая трудная работа, которую она делала в своей жизни, и за нее не заплатили…Она – одиночка. Советский поэт Маяковский написал: «Плохо человеку, когда он один, горе одному – один не воин, и даже слабый ему господин»…Анжелике было обидно, что во время эпидемии ее бросили первую.

– Ну, ты же принцесса – выживай, как хочешь. Вот тебе еще одна горошина вместе с ножом в спину.

Анжелика совершенно не боялась коронавируса и смерти. Она знала, что и так живет среди мертвецов, у которых нет сердца, а есть огромные запасы гороха…Для нее вирус был очередной горошиной, которую судьба бросила под ее хрупкую тонкую спину. Но теперь она бросила этот вирус – под каждую спину. Люди будут спасаться группами, спасаться за деньги, спасаться, убивая всех других, более слабых и нищих. Они, конечно, спасутся…но это уже не имеет никакого значения. Мир состоится из мутантов. Каждый день женщины за большие деньги рожают у мутантов. Все истинно живое погибает от обилия мутаций. Анжелика уже готова умереть в этой постели с горохом и прекратить свои поиски королевства. Вдруг его нет? Вдруг в ее королевстве тоже живут одни мутанты? Вдруг все ложь? Только мечта о королевстве и принце давала ей силу жить и бороться. Анжелика никак не могла успокоиться из-за человеческой групповой подлости. Хунты, шайки, команды, партии на нее, хрупкую-хрупкую, нападали с рождения…били-били своими сапогами…

Она вся дрожала от холода…Взяла еще одно пуховое одеяло. Поправила матрац..проверила – нет ли там горошинок…Посадила