Читаем без скачивания На злодеев глаз наметан - Энн Грэнджер

Энн Грэнджер

На злодеев глаз наметан

A PARTICULAR EYE FOR VILLAINY

© 2012 Ann Granger

© Перевод, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

© Издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

Благодарю Радмилу Мэй – за дружбу и за то, что во время написания этой книги она щедро делилась со мной сведениями о юридической системе Викторианской эпохи.

Глава 1

Элизабет Мартин Росс

Хотя погожий весенний лондонский денек не сравнится с весной в сельской местности, большой город старается, как может. Деревья покрылись молодыми листочками, словно окутались зеленой дымкой. Над крышами домов по-прежнему висит дымовая завеса, но она тоньше, чем черное покрывало, всю зиму скрывавшее солнце. Пешеходы больше не прячутся в шарфы до самых бровей; им не нужно спасаться от слякоти и пронизывающего ветра. Люди спешат по своим делам с радостным видом. Тех, кто почти всю зиму вынуждены были сидеть в четырех стенах, весной так и тянет погулять. Я велела Бесси отложить все дела и сказала, что мы с ней пройдемся и погреемся на солнышке.

Даже от реки в тот день не тянуло обычным зловонием. Когда мы шли с нашего южного берега Темзы на северный, нам не пришлось закрывать носы платками – спасибо мистеру Базалгетту и его новой системе канализации! Я собиралась пройти вдоль новой набережной до моста Блэкфрайарз, а оттуда, если мы не очень устанем, добраться до Тауэрского моста. Потом нам придется поворачивать домой – путь предстоит неблизкий, а за Тауэрским мостом находятся портовые доки святой Екатерины и Уоппинг.

– В Уоппинге порядочным женщинам гулять не стоит, – решительно объявила Бесси. – Нам с вами там не место!

Бесси, разумеется, была права. Уоппинг – портовый район, где вся жизнь вращается вокруг доков и складов. На улицах и в тавернах болтаются моряки из всех уголков мира. Бакалейные лавки соседствуют с курильнями опиума. Дешевые меблированные комнаты трудно отличить от борделей. Из Темзы в районе Уоппингской пристани регулярно вылавливают трупы, причем утопленники далеко не всегда самоубийцы или жертвы несчастного случая… Такие жуткие подробности известны мне потому, что я замужем за полицейским инспектором. К счастью, мой муж служит не в Речной полиции, а в Скотленд-Ярде.

– Скорее всего, до Тауэра мы не доберемся, – сказала я Бесси, когда мы перешли по мосту на другой берег. – И все же постараемся погулять подольше!

Тут нас окликнули сзади. Обернувшись, мы увидели мистера Томаса Тапли, семенившего мимо будки, где берут плату за проход по мосту. В знак приветствия он махал нам своим потертым зонтиком. Дождя в тот день не ожидалось, но мистер Тапли никогда не выходил из дому без зонтика. А выходил он каждый день – по его словам, «для моциона». Мистер Тапли был низкорослым и таким тщедушным, что, казалось, подует ветер – и его закрутит и унесет, как небрежно скомканную газету. Ходил он довольно быстрым шагом. Его костюм не отличался разнообразием; он щеголял в клетчатых брюках и сюртуке, который когда-то был черным, но со временем выцвел до бутылочного цвета. На солнце сюртук просвечивал и переливался, как будто был сшит из особой тафты. Наряд мистера Тапли довершала шляпа с низкой тульей и широкими, загнутыми кверху полями. Такие головные уборы были в моде лет двадцать назад. Помню, отец надевал такую же шляпу, отправляясь на обход своих пациентов. Тогда подобные шляпы стоили немало, но отец считал этот расход вполне оправданным. «Врач, – говорил он, – должен иметь процветающий вид, иначе пациенты решат, что у него мало практики – значит, ему не доверяют». Шляпа Тапли, истертая, вся в пятнах, видимо, многое пережила на своем веку. Впрочем, владелец носил ее, лихо заломив на один глаз.

– Здравствуйте, миссис Росс! Славный денек сегодня, верно? – Не дожидаясь ответа, мистер Тапли ответил себе сам: – Да, денек хороший. Просто сердце радуется! Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете? А как инспектор Росс?

Он широко улыбался, и лицо его сморщилось, как кусок старой замши. В глазах плясали веселые огоньки. Несмотря на солидный возраст – по моим представлениям, ему было уже за шестьдесят, – он смог сохранить почти все зубы в отличном состоянии.

Я заверила мистера Тапли, что мы с Беном оба в добром здравии, и ткнула в бок идущую рядом Бесси, чтобы та перестала хихикать.

– Вышли подышать воздухом? – спросил у нашей служанки мистер Тапли, наградив ее еще одной добродушной улыбкой.

– Да, сэр, – пробормотала пристыженная Бесси, неуклюже приседая.

– И вы совершенно правы, что не упускаете такой прекрасной возможности, – продолжал Тапли, снова обращаясь ко мне. – Моцион, моя дорогая миссис Росс, чрезвычайно важен для хорошего самочувствия. Я никогда не отказываюсь от моциона, гуляю, когда идет дождь и когда светит солнце. Но сегодня можно считать, что нам крупно повезло!

Он театрально взмахнул зонтиком, указывая на Темзу у нас за спиной. Поверхность воды блестела и переливалась на солнце. Сегодня вверх и вниз по течению шли самые разные суда: лихтеры, угольные баржи, пузатые небольшие паровые буксиры. Я заметила даже катер, который, судя по опознавательным знакам, принадлежал Речной полиции. Между судами покрупнее сновали лодки – как мне показалось, они часто лишь чудом избегали столкновения.

– Наш великий город трудится и на суше, и на воде, – заметил Тапли, тыча в Темзу зонтиком, подобно школьному учителю, который так же тычет указкой или тростью в грифельную доску. – Передайте от меня привет инспектору Россу, – продолжил он без всякого перехода. – Пусть и дальше так же доблестно охраняет Лондон от негодяев!

Он коснулся пальцами шляпы, еще раз лучезарно улыбнулся и зашагал дальше. Мы смотрели ему вслед. Тапли обошел небольшую толпу, собравшуюся посмотреть уличное представление, перебежал на другую сторону улицы, семеня своими короткими ножками, и направился на север, в лабиринт узких улочек, ведущих к Стрэнду.

– Забавный старикашка, – непочтительно, зато точно заметила Бесси.

– Сейчас он определенно переживает не лучшие времена, – ответила я. – Но он не виноват – во всяком случае, мы не знаем, почему так случилось.

– А все равно сразу видно, что он из благородных, – задумчиво ответила Бесси. – Должно быть, когда-то у него водились деньги. Может, он все проиграл или пропил… – Она немного оживилась. – А может, его компаньон смылся с деньгами, или…

– Хватит! – перебила ее я.

Бесси поселилась у нас с Беном после того, как мы поженились и зажили своим домом. Она выросла в приюте и до нас служила судомойкой у моей тети Парри. Худенькая, но жилистая, она отличается живым умом и острым чутьем. Ее преданность не знает границ – как, впрочем, и своеволие.

Ну а Томас Тапли… О нем никто ничего толком не знал. Не только Бесси иногда гадала, как он очутился в таких стесненных обстоятельствах. Проживал он в дальнем конце нашей улицы, в особнячке, стоявшем отдельно от наших недавно построенных террасных домов. Особнячок стоял здесь задолго до того, как сюда провели железную дорогу. Наверное, когда построили тот дом, его окружали только поля. Дом Георгианской эпохи, квадратный в плане, с красивыми фронтонами и массивной дверью успел состариться. Возможно, его строили для какого-нибудь преуспевающего купца или даже сельского сквайра. Теперь дом принадлежал некоей миссис Джеймисон, вдове капитана клипера.

Все соседи очень удивились, когда примерно полгода назад миссис Джеймисон сдала жилье Томасу Тапли, потому что миссис Джеймисон считалась в нашем квартале дамой вполне состоятельной, претендующей на определенное положение в обществе. И уж если она решила пополнить свой доход сдачей комнат внаем, могла бы выбрать в жильцы человека свободной профессии. Но мистер Тапли отличался своеобразным обаянием и простотой в поведении. Несмотря на его потрепанный вид, вскоре все соседи смирились с ним. Его считали чудаком и, в общем, любили.

Не странно ли, что случайная встреча и простой обмен любезностями окончились для нас с Бесси расследованием убийства? Но никто не мог бы угадать в то чудесное, погожее весеннее утро, что мы одни из последних видели Томаса Тапли в живых и говорили с ним незадолго до его ужасной гибели…

Мы все же добрались до Тауэрского моста. Солнце пригревало, но не припекало, идти было легко и приятно. Мы сами удивились, сообразив, что ушли довольно далеко от нашего дома. Мы повернули назад, ведь нам предстояло проделать довольно долгий путь. В окрестностях Тауэрского моста Темза еще оживленнее, если можно так выразиться: здесь проходят и более крупные суда. Мы увидели углевозы, которые поставляют топливо для лондонских каминов и паровых двигателей. Первые любители речных плаваний вывели на реку прогулочные суда. Увидев вдали мачты клипера, я невольно подумала о миссис Джеймисон, квартирной хозяйке мистера Тапли. Но мысль была мимолетной, и я снова забыла о бедном Тапли.