Читаем без скачивания Цена вздоха (СИ) - Саяпин Владимир

Цена вздоха

Глава 1 — Летающий медведь

Лес привычно молчит. Он замер в напряжении. Тихо вдруг захрустит ветка, дунет ветер, разогнав шелест с верхушек деревьев, или внезапно рванет куда-то испугавшийся зверек. И всюду незримо бурлит жизнь, пока усыпанная преющей листвой земля, давно забывшая людские следы, легко проминается под маленькими кожаными сапожками.

— Я и пальцем не пошевелю. — Звучит непривычный лесу, спокойный, уверенный женский голос. — Три дня буду только есть и спать, пока не….

— Тихо. — Вдруг перебивает хриплый, усталый, старческий, мужской голос. — Не забывай, лес мы еще не прошли и легко можем на что-нибудь наткнуться.

Очень высокий, широкоплечий, немного горбатый старик медленно оглядывается вокруг. Он говорит и двигается так неспешно, что ненароком придает глубину каждому своему движению. У него чистые, белые глаза, ослепительная седина, большие, серые, выделяющиеся зрачки, но живой, подвижный взгляд, и все это придает лишь больше холодности его суровому виду.

На старике длинная, плотная ряса, а ее серый цвет легко выделяется на желто-красном покрывале осенней листвы. Пальцы на его ладонях длинные, большие, покрытые седыми волосками. Широкий капюшон лежит без дела на спине, а подол рясы опускается почти до земли, не давая разглядеть даже обувь.

Старик продолжает идти, а его спутница в черном платье встает на месте, скрестив руки, и молча глядит старику вслед. Уголок ее рта сворачивается слабой дугой улыбки, а одна из бровей немного приподнимается.

— Можешь ты хотя бы говорить о чем-нибудь кроме этого чертового леса? — Спрашивает женщина.

Старик оборачивается, взглядывает на спутницу и вдруг устало вздыхает.

— Как всегда ты торопишься. — Говорит он, увидев, что спутница остановилась. — Мы почти вышли.

Но обернуться и сделать шаг он не успевает.

— Ох, старик, какая же, наверное, мучительная у тебя жизнь. — Заговаривает женщина, не двигаясь с места.

И старик возвращает к спутнице взгляд, слегка поджав губы. Она стоит, вытянув голову и отвернувшись, руки держит скрещенными на груди, высокий воротник окутывает ее стройную, длинную шею, а рукава плотно облегают тонкие руки. От яремной ямки и почти до низа груди широкий вырез обнажает теплый цвет светлой кожи. А узкая талия плавными линиями переходит в круглые бедра, с которых платье ниспадает черным полотном. Волосы женщины собраны под шляпу с широкими краями, сдвинутую на затылок. Сплюснутый конус головного убора прижимается к макушке, а большие поля укрывают лицо слабой тенью. И плавные черты тонкого подбородка, и налитые, пухлые, большие губы, и тонкий, стройный и длинный нос, и даже пышные, но маленькие и аккуратные брови — все черты ее лица таят собственное очарование, ничуть не оттеняя общей красоты. Обрамленное чернотой волос и одежд, светлое лицо приманивает взгляд, и даже в порыве злобы, обиды или гнева нельзя не признать неповторимого обаяния этой женщины.

— У тебя же кругом всегда одни проблемы. Как только мы выйдем из леса, — продолжает женщина, — появится новая. Оглянись. Это уже не тот лес, мы же почти на окраине. Кого ты тут боишься встретить? Испуганного волчонка?

Старик хмурится, взгляд не уводит, глядит строго. А терпения его спутницы хватает лишь на миг ожидания.

— Честное слово, твоя серьезность мне надоела. — Заговаривает женщина тише, и ее голос мгновенно становится приятно сладким и тягучим. — Ведешь себя, как трус. Надоел.

Старик продолжает смотреть на женщину, а она остается стоять в той же позе, сохраняет хитрое, уверенное выражение, держит приподнятым уголок рта, а на ее щеке держится маленькая, но заметная ямочка.

— Через несколько дней мы выйдем из леса. — Говорит старик тихо, ровно, не украшая речь яркими интонациями.

Но только он заканчивает, как улыбка на лице женщины становится чуть ярче. Уголок губ поднимается еще немного, а ямочка на щеке становится глубже. И старик, заметив это выражение, тихонько вздыхает.

— Давай, не сейчас. — Говорит он. — Ты же не собираешься….

— Предлагаю выяснить все прямо сейчас! — Звонким голосом перебивает женщина.

— Не сейчас. Нам некогда….

Но спутница не дает себя остановить. Она уводит руку в сторону и указывает на густые заросли кустарника, не дожидаясь, когда собеседник договорит.

— Десять шагов! — Продолжает женщина, не смущаясь глубокого выреза на пышной груди. — Я пройду десять шагов в эту сторону, и если что-нибудь случится, то ты победил.

Старик набирает воздуха и немного выпрямляется, продолжая смотреть в глаза спутницы, отчего выражение на его лице выглядит строже.

— У нас нет времени на твои игры. — Отвечает старик громче. — А теперь идем. Наш путь лишь длиннее от твоих капризов.

Старик разворачивается и уже собирается идти. Но женщина остается на месте. Она немного сдвигает брови, и улыбка перестает казаться радостной, а ее ярко-желтые глаза делают выражение еще красноречивей и ничуть не портят красоты.

— Всю жизнь так. — Продолжает женщина, скрестив на груди руки. — Можно хоть немного веселья? Разве это так сложно?

Старик оборачивается.

— Как выйдем из леса….

— Мы и так почти вышли. — Незамедлительно перебивает спутница. — Я сделаю ровно десять шагов. И если мне на пути попадется хотя бы маленькая змейка, то будем считать, что победа за тобой.

Старик в ответ молчит, но женщина продолжает улыбаться с тем же выражением, выпучив завораживающие, большие яркие, горящие золотом глаза.

— Или так, или в северные царства иди сам, а я лучше тут подожду. — Говорит женщина, слегка повернув голову, но глазами продолжая следить за нахмурившимся стариком.

И старик поддается, чтобы не тратить из-за споров еще больше времени.

— Ладно. — Опускает он на миг глаза. — Но тебя же не устроит, если я признаю поражение?

— А ты уже готов сдаться?

Старик усмехается.

— В десяти шагах ты ничего не найдешь. — Говорит он. — Но давай закончим с этим быстрее.

— Так не пойдет. — Говорит женщина тише, и улыбка медленно сползает с лица старика. — Это даже не интересно. Проигравший будет исполнять все указания победителя. Хотя бы, пока мы не выйдем из леса.

Старик даже удивленно раскрывает глаза.

— По-твоему, это достаточно честные условия, чтобы я согласился?

Горящими ярким золотом глазами, женщина продолжает смотреть, но улыбка на ее лице становится шире. Наконец, она не сдерживает порыв, и пухлые губы размыкаются, вытягиваясь и открывая ровные ряды больших, белых зубов.

— Разумеется, нет. — Наклоняется она, не подступая ближе. — Изменим условия. Я пройду десять шагов с закрытыми глазами. И если хотя бы поцарапаюсь или споткнусь, то ты победил.

Старик не торопится с ответом, но подумав, соглашается.

— Даже не буду пытаться тебя разубедить. — Отвечает он, глядя на довольную улыбку спутницы. — Ладно. Но мы должны продолжать идти. Это главное условие.

Женщина сразу оживляется, на миг даже становясь похожей на ребенка. Но ни широко распахнутые глаза, ни радостный блеск в ярко-желтых зрачках, ни искренняя, открытая улыбка и детская радость не лишают женщину зрелого очарования.

— Наконец-то! — Восклицает она. — Готовься меня повеселить, старик! Десять шагов!

И тянуть женщина даже не пытается. Радостно, с улыбкой, напевая под нос какую-то мелодию, она закрывает глаза и начинает шагать.

Старик молчит и только смотрит. Он выглядит напряженным со своей хмуростью, въевшейся в черты лица, и следит, как спутница идет к зарослям кустов размашистым, бодрым шагом. На третьем, женщина заносит ногу над заросшим мхом, разваленным, старым пнем, и взгляд старика вмиг опускается к земле. Но тонкая, длинная нога в кожаном сапожке опускается на землю рядом с ветхим, незаметным пнем, и женщина спокойно идет дальше.

Сделав десять шагов, она встает на месте, открывает глаза и разворачивается, слегка подпрыгнув и зависнув на миг над землей.