Читаем без скачивания Инженеры тела - Роман Анискин

Инженеры тела

Роман Анискин

© Роман Анискин, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Эта книга – попытка выразить сомнения и скептические наблюдения на тему современной общей физической подготовки с разных точек зрения. Весь текст несет строго субъективный взгляд, выражающий личное мнение, и не претендует на образовательный материал или учебное пособие.

Замечательная теория функциональных систем, отражающая в числе прочего, специфичность любого адаптационного процесса, разработана П. К. Анохиным, за что современники и последователи должны были и будут благодарить его многие годы. Согласно этой теории, «центральным системообразующим фактором каждой функциональной системы является результат ее деятельности». Только путем проб и ошибок, в буквальном смысле, внутри организма формируется некое умозрительное образование, демонстрирующее собой «комплекс таких избирательно вовлеченных компонентов, у которых взаимодействие и взаимоотношения принимают характер взаимосодействия компонентов для получения конкретного полезного результата».

Согласно современным представлениям о функциональных системах, любая из систем в ходе собственного развития до окончательного формирования ориентирована на получение строго специфичного результата. «Собираемые» из разных структурных компонентов вновь и вновь, множественные функциональные системы внутри организма разрушаются и образуются, каждый раз при этом используя ресурсы организма и заимствуя их из других систем. Таким образом, например, для преодоления двухсотметровой дистанции с максимальной скоростью и трусцой, применяются разные функциональные системы, образованные внутри организма. Так же как и преодоление одного и того же отрезка в плавании разными техниками требует формирования разных функциональных систем, каждая из которых, в свою очередь, задействует структуру нервной системы для решения своей специфичной двигательной задачи. Таким образом, навык проплывания конкретной дистанции кролем и той же дистанции брассом – это разные функциональные системы, требующие времени и ресурсов организма на собственное формирование из структур других функциональных систем организма (эффективная локомоция, энергообеспечение и. т. п.), для обеспечения оптимального результата. В этой разнице кроется специфичность любой адаптации, что очень важно понимать.

То, что мы привыкли воспринимать, как эволюционно образовавшийся в нашем организме поиск максимально экономного решения любой задачи, например двигательной, является следствием лабильности любой функциональной системы на этапе ее формирования, до окончательного поиска необходимых и ликвидации излишних структурных элементов в рамках этой системы. Фактически, это самообразующийся waypoint для структур организма, с течением времени удаляющий из себя лишние элементы для максимально короткого достижения результата. К примеру, в то время как сердечнососудистая система имеет внутри себя такие структурные элементы, как кровь и сосуды, реализуя множество задач и в частности транспортную, именно специфика образованной функциональной системы определяет порядок использования структурных элементов сердечнососудистой системы: какие субстраты, куда и в каком количестве будут доставлены в ходе решения задачи, для которой эта функциональная система образована. И чем чаще эта система решает специфичную задачу, тем эффективнее из раза в раз она это осуществляет. Таким образом должно быть понятно, что буквально каждое событие внутри организма строго специфично и обеспечено собственной функциональной системой.

К чему этот краткий шаг в сторону теории функциональных систем? При детальном взгляде он дает понять, что с точки зрения современных представлений о физиологии (но не с педагогической!) неуместны такие приемы построения тренировочного процесса, как периодизация, некие «общеподготовительные» периоды и вообще понятие «общей физической подготовки». Никакой общности физической подготовки и универсальной спортивной формы не может быть по определению. Мы всегда подготовлены строго к тому, что делаем. К теории функциональных систем мы еще вернемся ближе к концу, а сейчас же краткий ликбез приведен для оговорки – несмотря на дальнейшее упоминание «неуместных» понятий, автор и надеюсь читатели осознают всю спорность, и прибегают к терминам лишь для упрощения донесения общей идеи.

Часть 1

Человеческий фактор в научных изысканиях

В мире людей все создается руками и умом homo-sapiens. Человек разумный, ни для кого не секрет, подвержен слабостям. Жалко конечно, но если разумность многих из нас еще неплохо бы подтвердить, то слабость интеллекта многих индивидуумов в тени не прячется. Каждому в разной степени характерны лень, алчность и завистливость, безалаберность, невнимательность и прочие прелести. Порой встречаются люди просто с ограниченным интеллектом, пусть и без диагностированных заболеваний, но точно с ограниченным! Не вдаваясь в философию, обобщим все людские слабости понятием «человеческий фактор».

Безработных, надеюсь, среди читателей нет. Факт причастности каждого из нас к работе в той или иной сфере любопытен. Представьте, в компании работает 100 человек. Каждый – носитель человеческого фактора. Как урегулировать такое скопище вероятностей? Как предусмотреть, что по принципу «и палка раз в год стреляет», а палок сто, в среднем каждый третий день в году любой сотрудник может напортачить? Один прикарманит, другой ошибки в отчете допустит, третий еще чего отморозит… Оставим управленческие вопросы менеджерам и мастеру личной эффективности господину Кови, пусть земля ему будет пухом. Разовьем мысль дальше, в научную среду. Одним из важнейших показателей продуктивности научной деятельности той или иной страны является количество публикаций в международных рецензируемых журналах. Согласно данным сводки Science and Engineering Indicators за 2010 год, опубликованной на сайте Национального Научного Фонда США, общемировое число ежегодно публикуемых статей по всему миру, во всех науках, составило 760 000. Семьсот шестьдесят тысяч за год, Карл! Ежегодное количество публикаций, с 1995 года, росло на 2,5 процента в год, и выросло до семисот шестидесяти тысяч статей за год к 2010му. Даже если отнестись к ученым и исследователям с большим уважением и предположить, что каждый допускает важную ошибку всего раз в несколько лет – нетрудно представить, сколь в целом высоко может быть количество ошибочных выводов относительно того или иного предположения, той или иной науки. Известный факт, что с течением времени ученые меняют взгляды и убеждения касаемо разных вопросов, но в основном – своих же исследований. Это замечательно, так как является показателем постоянного пересмотра и подвергания своих выводов критическому анализу, но так же демонстрирует, что любой сегодняшний научный постулат может быть опровергнут завтра.

Добавим в размышления о роли человеческого фактора в науке такое свойство эксперимента, как воспроизводимость. Для минимизирования влияния разных побочных, неподконтрольных факторов, едва ли не важнейшим требованием к научному исследованию является его повторяемость и воспроизводимость. Проще говоря, открытие не будет котироваться, пока не подтвердится хотя бы на нескольких исследовательских площадках. Разумно, не правда ли? Ежели уважаемый исследователь заявляет об открытии, способном если и не перевернуть представление о предмете исследования, то хотя бы скорректировать – почему предложенное исследование не перепроверить?

В апреле 2015 года в Академии Медицинских Наук (The Academy of Medical Sciences) проходил симпозиум по воспроизводимости и надежности результатов биомедицинских исследований. Одним из первых итогами полузакрытого симпозиума поделился главред The Lancet – еженедельного рецензируемого журнала по общей медицине, с почти двухсотлетней историей публикаций (с 1823г.). Ключевая фраза отчета была следующей: «The case against science is straightforward: much of the scientific literature, perhaps half, may simply be untrue» («Довод против науки довольно прямолинеен: значительная часть научной литературы, возможно половина, может быть попросту ложной»). Надо отметить, что симпозиум проходил под правилом Chatham House, в соответствии с которым, никто из участников не имеет права разглашать авторство высказанных на мероприятии мнений. Это правило позволяет всем высказываться откровенно – без поправок на интересы спонсоров, политические и прочие. Говорить чистую правду. Так, автор слов «A lot of what is published is incorrect» остается неизвестным, однако отчет главреда The Lancet начинается именно с этой цитаты. Если поинтересоваться, можно обнаружить не единожды встречающиеся выводы подобного толка, но этот особенно примечателен, поскольку произошел относительно недавно и был достаточно масштабным. Еще раз, кто не понял – буквально сами представители, источники науки медицины и биологии собрались, и поделившись друг с другом докладами и анализом решили, что едва ли не половина научной литературы ошибочна! Как высказался Ричард Хортон, «что-то пошло в корне неправильно с одним из величайших человеческих творений», подразумевая науку.