Читаем без скачивания Образование древнерусского государства и первый его правитель - Анатолий Новосельцев

Анатолий Петрович Новосельцев

Образование древнерусского государства и первый его правитель

В статье поставлены более широкие проблемы, нежели просто биография князя Олега, которого древняя летопись именует "Вещим" и который, по сути дела, является первым достоверным государственным деятелем нашей истории. Дело в том, что не только легендарный основатель "матери городов русских" Кий был для летописцев XI–XII вв. фигурой просто сказочной, о которой они имели, по крайней мере, две версии эпического рассказа, но и более близкие хронистам политические личности, как Рюрик, Дир, Аскольд и другие, были для них малоизвестными фигурами.

Иное дело Олег. Именно от него дошли первые древнерусские документы-договоры с греками, реальность которых подтверждается не только их документальной сущностью, но и косвенными свидетельствами иностранных источников. Долгое время в нашей историографии именно Олег считался первым правителем Древнерусского государства, образовавшегося после объединения русского севера, откуда этот правитель пришел, с югом, главный город которого (Киев) он сделал столицей державы.

Историки, как правило, рассматривали Олега в полном соответствии с показаниями источников как крупного государственного деятеля[1]. Это относится не только к историкам великорусским, но и к большинству украинских[2], хотя многие из них, начиная с М. С. Грушевского, по вполне понятным мотивам[3] не только выдвигали на первое место южную Русь, но и объявляли именно ее подлинной Русью, для которой другие восточнославянские земли были покоренными или колонизованными окраинами, Русью даже не называвшимися[4]. С точки зрения этой группы историков, название "Русь" было присвоено или узурпировано Владимиро-Суздальским княжеством, а затем Москвой. Здесь не место специально рассматривать эту проблему, важно лишь указать на ее ошибочность. К сожалению, и советские историки, начиная с таких крупных, как М. Н. Тихомиров и А. Н. Насонов[5], доказывали, что "Русью" первоначально назывался лишь юг.

Между тем это легко опровергается именно древней летописью, где термин "Русь" только для Киевской земли используется не ранее XII в., то есть тогда, когда единое Древнерусское государство стало распадаться на отдельные княжества, и уже в силу этого название "Русь" стало порой применяться только к старому центру державы[6]. В то же время и летопись и прочие памятники, в том числе "Слово о полку Игореве", знают единую Русь от Карпат до верхней Волги.

Касаясь личности Олега, нельзя не констатировать ее трактовку в работах такого известного историка, как Б. А. Рыбаков. Она весьма оригинальна и отличается от большинства прочих. В написанной им главе об образовании Древнерусского государства для "Очерков истории СССР"[7] читатель найдет разбор легенд о Кие, обнаружит существование "эпохи Кия и Юстиниана", множество иных выкладок, которые могут рассматриваться как гипотезы, но имени первого правителя Древней Руси, князя Олега, не обнаружит.

А вот в одной из своих последних книг Рыбаков охарактеризовал Олега как коварного скандинавского конунга, истребившего династию Киевичей, совершавшего заморские походы, "сопровождавшиеся чудовищными зверствами", которые, разумеется, были делом рук варягов. Для вящей убедительности автор вспоминает о жестокостях норманнов на западе и утверждает, что именно они принесли эту "нередко бессмысленную жестокость" на Русь. По мнению Рыбакова, "в русской летописи Олег присутствует не столько в качестве исторического деятеля, сколько в виде литературного героя, образ которого искусственно слеплен из припоминаний и варяжских саг о нем"[8].

Но достаточно вспомнить рассказы, например, ранних византийских писателей о славянах и Руси VI–X вв., чтобы увидеть, что жестокости в период походов и войн проистекали вовсе не из-за тлетворного влияния скандинавов, а были присущи той стадии общественного развития, на которой находились славяне в 1 тыс. н. э. и которую Энгельс вовсе не случайно именовал "варварством". Для нее войны и разбойничьи набеги были неотъемлемой частью[9], и дело здесь не в том, идет ли речь о скандинавах, славянах, тюрках или иных народах.

Источники об Олеге и его времени можно разделить на две группы: древнерусские и иностранные. Первые — это летописи. Вторые — документы, происходящие из Византии, мусульманских стран, Хазарии.

В древних русских летописях сохранены два варианта рассказа о деятельности Олега: один в Повести временных лет (ПВЛ), второй — в Новгородской летописи младшего извода (к сожалению, начало летописи старшего извода не уцелело). Первый из этих рассказов, явно киевского происхождения, вошел, иногда с небольшими изменениями, во все последующие летописи вплоть до XVI–XVII веков. Встает вопрос о двух наиболее ранних источниках летописания на Руси: киевском и новгородском. Возможно, они возникли приблизительно в одно и то же время, хотя на сей счет мнения исследователей неодинаковы.

Весьма существенны различия в изложении ранней истории славян и Руси в киевской и новгородской летописях. При этом во второй обнаруживается ряд деталей, отличных от киевского варианта, в их числе и дата смерти Олега. В то же время в новгородскую летопись не вошли тексты договоров Олега с Византией, включенные в ПВЛ. Очевидно, они хранились именно в столичных киевских архивах. Вопрос об источниках обоих летописных рассказов сложен и запутан. Кроме упомянутых договоров, источниками для летописцев XI — начала XII в. были народные предания, возможно даже, что именно на них во многом основано повествование не только о деятельности Олега, но и вообще о событиях русской истории до конца X столетия.

Как ни странно, византийские известия о Руси времени Олега крайне скудны. По сути дела, с полной достоверностью к ним можно отнести лишь одно место из хроники так называемого Продолжателя Феофана[10], хотя не исключено, что именно с походами Олега связаны упоминания о русских судах в некоторых документах времени Льва VI (886 — 921 гг.)[11]. В мусульманских (арабских и персидских) источниках имя Олега не упоминается, хотя имя одного из славянских князей у ал-Масуди можно по некоторым рукописям воспроизвести как искаженное "Олег"[12]. У авторов X–XV вв. есть рассказы о походах Руси на Каспий именно в период правления Олега. По этим сюжетам существует немалая литература, но спорные вопросы, в том числе и по хронологии событий, остаются[13].

Наконец, загадочный рассказ так называемого Кембриджского документа. Найденный в архиве каирской Генизы[14], он впервые был издан С. Шехтером в 1912 году. В последующем документ изучался, переводился и комментировался П. К. Коковцовым[15] и недавно Н. Голбом и О. Прицаком[16]. Документ сохранился не в полном виде, содержание его довольно сложное, хотя главное место там занимает рассказ об обращении хазар в иудаизм. Вместе с тем в Кембриджском документе имеется и ряд интереснейших деталей, в том числе и рассказ о русском князе Хлгу, который во времена Романа Лакапина (919 — 944 гг.) воевал с хазарами. Рассказ не имеет параллелей в других источниках, а его точная привязка к упомянутому византийскому императору вызывает затруднения дополнительного свойства.

И еще один вопрос — хронология событий времени Олега. Он относится преимущественно к хронологии русских летописей, хотя вопросы датировки событий в арабско-персидской и хазаро-еврейской литературах также не во всем ясны.

Что касается русских летописей, то речь идет не о сложности летописной хронологии вообще, связанной с возможным использованием разных дат сотворения мира[17]. Этот вопрос; изучен Н. Г. Бережковым[18]. Важнее указать на общую ненадежность летописной хронологии практически до времен Владимира и даже отчасти первых лет его правления. На это неоднократно обращали внимание исследователи[19], однако из-за ограниченности параллельных материалов серьезных попыток исправить летописную хронологию, по сути дела, не было.

У нас есть ряд отправных дат, по которым в общих чертах, а кое-где и более конкретно, можно уточнить датировку важнейших событий древнерусской истории. Это прежде всего сообщение о посольстве 839 г. в Вертинских анналах, о вытеснении венгров из причерноморских степей у Регинона и некоторые другие. Сопоставление точно известных дат с хронологией летописи и приводит к выводу о неточности последней. Например, поход Руси в 60-х годах IX в., по византийским данным, имел место в 860 г., а по летописи, это случилось в 866 году. Венгры проходили мимо Киева, по ПВЛ, в 898 году. Однако если здесь речь идет об изгнании венгров печенегами, то это событие произошло на 9 лет раньше (данные Регинона). Печенеги упоминаются в летописи под 915 г., причем отмечается, что в этом году они впервые пришли на Русскую землю[20]. Данная летописная статья скорее всего должна пониматься буквально, то есть в ней речь идет именно о первом столкновении Руси с печенегами, а до этого отношения между ними были скорее всего дружественными. Таких примеров можно привести больше.