Читаем без скачивания Часы-убийцы - Джон Карр

Джон Диксон Карр

Часы-убийцы

Предисловие

Джон Диксон Карр – английский писатель американского происхождения, родился в 1905 году в Пенсильвании. Был журналистом. Как автор детективных романов выступил в 1930 году с произведением "Оно ходит по ночам". Публиковался под собственным именем и под псевдонимом Карр Диксон и Картер Диксон, что давало ему возможность разрабатывать две самостоятельные серии детективных романов, объединенных сквозными главными героями.

Бессмертна фигура придуманного им в 1933 году детектива доктора Гидеона Фелла – врача и ученого, героя 24 его книг. Доктор Фелл является героем и романа "Черные очки", который заслуженно считается образцом решения "загадки запертой комнаты" – одной из самых эффектных, но одновременно и самых трудных схем построения детективного романа. Еще 22 сюжета посвящены сэру Генри Мерривейлу, олицетворяющему трезвый ум и английский здравый рассудок, а в пяти книгах в качестве главного героя появляется инспектор Бенколин.

В 1936 году по рекомендации Дороти Сайерс писатель принят в члены Детективного клуба (председательствовал на собрании Г. К. Честертон). В 1948 году он возвратился в Соединенные Штаты, где был избран президентом ассоциации писателей детективного жанра, а также членом нью-йоркского клуба Добровольцев с Бейкер-стрит.

Диксон Карр считался специалистом по Артуру Конан Дойлу, книгу о нем выпустил в 1949 году. В беллетризированной биографии автора романов о знаменитом сыщике Шерлоке Холмсе "Жизнь сэра Артура Конан Дойла" он попытался "реконструировать" образ писателя, которого считал своим учителем. При этом он опирался на документы, старые бумаги, письма, в которых, по словам Д. Карра, "заключены живые чувства, заключено то, что он чувствовал тогда, когда в жилах его бежала горячая кровь, – заключена правда". Здесь он отказался от своего обычного тяготения к мистификации, стилизации, литературной игре.

А вот игру в Шерлока Холмса (а о нем сочинялись анекдоты, основывались многочисленный клубы его почитателей и подражателей, составлялись биографии и энциклопедии, ему даже был установлен памятник на месте его несостоявшейся гибели – на утесах Раушенбахского водопада и т. д.), поддержал, создав совместно с сыном Конан Дойла Адрианом сборник "Подвиги Шерлока Холмса", где "описал" те истории, которые великий сыщик упоминает лишь вскользь. Он как бы сам становится сыщиком и ведет расследование... Для Карра вообще характерен интерес к реконструкции прошлого, к разгадке конкретных исторических тайн. В романе "Убийство сэра Эдмунда Годфри" он даже выдвинул свою версию знаменитого преступления XVII века.

После 1950 года Диксоном Карром были написаны десять исторических детективов, воссоздающих Англию XIX века, а в "Тайне лондонского моста" и "Дьяволе в бархате" – даже XVIII и XVII веков. К этой серии принадлежит и роман "Скандал в Хай Чимниз".

Умер писатель в феврале 1977 г. Произведения Джона Диксона Карра пользовались и пользуются огромной популярностью среди любителей детектива всего мира, они переведены практически на все европейские языки, однако в нашей стране до сих пор почти не издавались.

И. А. Осиновская

1. Открытая дверь в Линкольнс Инн Филдс

– Загадочные преступления? – задумчиво отозвался доктор Фелл, после того как мы успели обсудить уотерфолское дело и ряд других, не менее странных случаев. – Не сказал бы. Загадочными они выглядят, только если вырывать факты из их естественной связи. Возьмем, например, такую историю, – с одышкой астматика продолжал он. – Вор проник в часовую мастерскую и украл стрелки больших башенных часов. Он ничего не взял, ни к чему не притронулся, кроме двух почти ничего не стоящих стрелок... Ну? С чего бы вы начали, если бы вам было поручено расследовать этот случай? Как бы вы вообще квалифицировали преступление?

Я думал, что доктор просто дал волю воображению, как это ему часто случалось делать, сидя в удобном кресле перед полным бокалом. Поэтому и брякнул, не задумываясь, что обвинил бы, пожалуй, вора в попытке убить время, и ждал уже, что услышу в ответ презрительное хмыканье. Результат, однако, оказался иным. Доктор Фелл закурил сигару, его багровое лицо и огромный двойной подбородок выглядели задумчиво, – если так можно сказать о двойном подбородке; маленькие глазки за пенсне на широкой черной ленте сузились в щелки. Несколько мгновений он молчал, поглаживая свои длинные разбойничьи усы, а потом решительно кивнул.

– Верно! Уверяю вас, вы попали в самую точку! – он ткнул сигарой в мою сторону. – Потому, знаете ли, от этого убийства и пробирает мороз по коже. Кошмарная идея пришла в голову Боскомбу – а ведь фактически он затеял все только для того, чтобы как-то убить время!..

– Боскомб – убийца?

– Во всяком случае, он сознался, что хотел убить. Что же касается настоящего убийцы – тут дело обстоит хуже. Меня трудно назвать нервным человеком, – продолжал, громко пыхтя, Фелл, – слишком уж я тяжеловесен, сами поглядите. Клянусь, однако, что это проклятое дело изрядно меня пугает – единственный в моей жизни случай, других не припомню. Напомните как-нибудь, чтобы я рассказал вам о нем.

Больше об этом деле я от него не слышал, потому что вечером мы втроем, вместе с его женой, пошли в театр, а на следующий день я уехал из Лондона. Сомнительно, впрочем, что он стал бы подробно рассказывать о том, как ему удалось спасти честь Скотленд Ярда при обстоятельствах, не имеющих прецедента в истории криминалистики. Для всех, кто знает доктора Фелла, будут, несомненно, интересны подробности дела, которое смогло даже доктора лишить его вошедшего в поговорку спокойствия. В конечном счете я услышал всю эту историю от профессора Мелсона, того самого Мелсона, который был свидетелем во время процесса. Дело происходило осенью, а на следующий год доктор Фелл окончательно перебрался в Лондон (почему – вы узнаете в конце книги); более того, этот случай был последним официальным делом старшего инспектора Девида Хедли. Нет, он не ушел на пенсию, – сейчас Хедли – начальник полиции графства, – но об этом тоже потом.

Поскольку четыре месяца назад умерло одно из главных действующих лиц этой истории, исчезли причины хранить о ней молчание. Предоставим поэтому слово фактам. Между прочим, когда Мелсон кончил свой рассказ, я понял, почему он до сих пор с предубеждением относится к позолоте и окнам в потолке, хотя и его трудно причислить к нервным людям; понял, в чем состоял дьявольский замысел преступника и почему он избрал столь своеобразное оружие; понял, наконец, почему Хедли назвал этот случай "делом о летающей перчатке" – короче говоря, мне стало ясно, почему доктор Фелл считает его самым трудным из своих дел.

Мелсон хорошо помнил, что все началось ночью 4 сентября – ровно через неделю он должен был отплыть домой, чтобы успеть к началу нового учебного года. Он сильно устал. Отпуск не отпуск, если человек поддастся подсознательной потребности, поддерживая свою научную репутацию, "подготовить публикацию". Труд под названием "Ранние исторические произведения епископа Бернета, сокращенное издание под редакцией Уолтера С. Мелсона", летом продвигался вперед очень и очень медленно. В тот вечер, однако, настроение у Мелсона было отличное. Еще бы, ведь рядом с ним шагал его старый друг, – на голове старая широкополая черная шляпа, на грузном теле поблескивающий в свете уличных фонарей черный плащ, – в пылу беседы сильно стуча тростью по мостовой безлюдной улицы.

Они шли в сторону Холборна, время приближалось к полуночи, ночь была ветреной и холодной. Гостиницы в эту пору года переполнены, и Мелсону не удалось найти себе ничего лучшего, чем неуютный двухкомнатный номер на третьем этаже дома в Линкольне Инн Филдс. В столь поздний час они шли из кино: доктор Фелл, страстный поклонник дарования мисс Мириам Хопкинс, уговорил друга посмотреть два сеанса подряд. Мелсон зато похвастался чудесной находкой: накануне в антикварном магазине Фойла ему удалось купить средневековую латинскую рукопись, и доктор не терпящим возражений голосом заявил, что не пойдет домой, пока хоть одним глазком не взглянет на нее.

– Между прочим, – пропыхтел он, – не думаете же вы всерьез так рано ложиться спать? Не огорчайте меня, дружище! Если такой молодой и подвижный человек, как вы...

– Мне сорок два года, – перебил Мелсон.

– Если мужчина старше тридцати лет заводит разговор о позднем времени, – пророкотал его друг, – значит, он начинает покрываться плесенью. Вот я смотрю на вас, – Фелл поправил пенсне, – и что я вижу? Разочаровавшегося, унылого Шерлока Холмса. Куда девалась ваша былая жажда приключений? Неутолимое любопытство?

– Грейт Тернстайл-стрит, – глянув на табличку, сказал Мелсон. – Нам теперь направо. Кстати, – добавил он, постукивая трубкой по ладони, – если уж речь зашла о неутолимом любопытстве. Занимаетесь каким-нибудь новым расследованием?