Читаем без скачивания Анисовая водка для поющих бабуль - Юрий Хвалев

Хвалев Ю. А

АНИСОВАЯ ВОДКА ДЛЯ ПОЮЩИХ БАБУЛЬ

Голос следовало бы взвешивать, а не считать (Ф. Шиллер)

— 1-

В загорелое утро, когда воздух ещё не успел испортиться выхлопными газами и в нём по–прежнему, до поры до времени, хранился аромат опылённых пчёлами цветов, вышел на первый взгляд обыкновенный человек. Второй взгляд, более участливый, подчёркивал, что обыкновенный человек всё же отличается от других прохожих, потому что был одет с иголочки, дорого. Третий взгляд, более пристальный, окончательно внушал мысль, что перед нами человек необыкновенный, редкостный, если хотите загадочный, потому что сопровождался, словно вырезанным из камня охранником.

Загадочный тип, почувствовав косые взгляды обывателей, достал крошечное прямоугольное зеркальце, возможно, чтоб избежать сглаза недоброжелателей, и прямо посмотрелся. Заглянул (в себя) на огонёк зелёных, расчётливых глаз, чтобы затем проникнуть в череп и пощупать мозг, где чёткие мысли, готовые к действию лежали по порядку, словно были записаны на жёсткий диск.

Судя по быстрому шагу, загадочный тип и охранник поторапливались, без всякого сомнения, надеясь всё же не опоздать, поскольку шли в ногу со временем назначенной на девять ноль–ноль встречи, имея в запасе несколько драгоценных минут.

Центром их притяжения оказался уютный русский ресторан, у дверей которого короткой змейкой суетилась разнополая очередь.

— Зачем здесь очередь? — спросил загадочный тип, чувствуя, как тают драгоценные минуты.

— Затем! — съехидничал кто–то.

— Я сейчас, — бросил охранник и, недолго думая, начал ломится в дверь.

— Вам же сказали, что по дисконтам сегодня кормить не будут. Халявщики, мать вашу. — Голос за дверью нарастал. — Зачем же бить?! А чёрт!!

— Затем! — опять съехидничал кто–то.

Послышался медный звон, свойственный яйцеобразным тазикам, но в действительности по лестнице вниз, отдуваясь и смешивая бемоли с мажорами, а скрипичный ключ со скрипами половиц, протрубила валторна. Последний аккорд звякнул в подвале; и мигом всё стихло, словно прижали к губам указательный палец.

В дверной проём с металлическим лязгом высунулся белый колпак шеф–повара.

— Кто здесь бьётся в открытую дверь? — недовольно прогнусавил шеф–повар.

Охранник пожал плечами.

— Валторна трубит сборище! — заговорщически воскликнул загадочный тип.

— Не сборище трубит, а сбор! — недовольно откорректировал его шеф–повар. — Элементарный пароль запомнить не могут, мать вашу!

По кислой физиономии шеф–повара пробежала злоба, он явно собирался добавить какую–то гадость, образно выражаясь сесть на любимого конька, но к радости загадочного типа не успел, потому что тот вовремя извинился.

— Извините меня!

— М–м–м. Ладно, так и быть, на первый раз прощаю. — Шеф–повар распахнул дверь и, пропустив загадочного типа вперёд, гнусавя себе под нос, пошёл следом. — Сборище и сбор, разные вещи. Голодные ублюдки, это сборище, а сбор — это ягоды, малиновое варенье. Сбор это…

— Стой здесь!!

Дверь, притянутая старинной пружиной восемнадцатого века, громко звякнула.

Приказ долетел до охранника, тот мигом окаменев, стаял, как надгробный памятник, только глаза двигались, будто маятник, пытаясь понять, чей же это голос.

На самом деле проскрипела старинная пружина.

Наверно пора уже сообщить: начинается основная часть, так сказать, завязка повествования, поэтому есть смысл чуть раньше представить загадочного типа. И так, знакомьтесь: Лев Львович, возраст пятьдесят с хвостиком, внешность — удачливый симпатяга, что касается профессии — то тут без хитросплетения не обойтись — политтехнолог, а так же специалист по выборам во власть. Любитель плести интриги, в которые часто попадалась крупная рыбёшка. И последнее — вне работы однолюб.

Спустившись по лестнице, политтехнолог оказался в уютном затенённом холле, без видимых углов. (Кстати, Львович — это отчество, фамилию, чтобы сохранить интригу, услышите позже). Рядом с гардеробной сидел медведеобразный толстяк, судя по опущенной голове, он спал. Немного правее от толстяка был арочный проём, за которым проглядывался светлый зал. У входа в зал, будто часовые (им платили строго по часам), стояли две обнажённые девицы лёгкого поведения. Чтобы не пропускать клиентов они держали на изготовку вёсла, закрывая проём перекрестьем.

— Проходите! — велел шеф–повар. — Девчонки, пропустите. Это клиент, но не ваш.

За спиной раздался медвежий рёв; от таких сюрпризов политтехнолог обычно пригибался, изгиб позвоночника сглаживал нервный импульс, который словно пуля в очередной раз просвистел мимо.

— Это медведь? — спросил он шеф–повара.

— Медведь–шатун, мать его. — Кивнул для убедительности шеф–повар. — Девчонки, дайте ему стакан водки, пускай дрыхнет.

Войдя в зал, политтехнолог направился к столику, за которым, читая газету, сидел мужчина, издалека похожий на самого политтехнолога. Судя по его манерам, смотреть свысока, такой же выпендрёжник. Шаги специалиста по выборам сопровождались боем часов; заиграл русский фольклор «Эх дубинушка ухнем», и по залу, гомоня, потекла волна национально наряженных официантов.

— Доброе утро, — поздоровался политтехнолог.

— Доброе утро, — повторил ожидавший его человек и, чуть привстав, протянул руку. — Илья Ильич, правда, подчинённые зовут меня командор.

— Может лучше командир, — политтехнолог язвительно улыбнулся.

— Понимаю вашу иронию, но это прозвище приносит моей конторе удачу. Если будите моей правой рукой, можете звать меня просто Илья. Пожалуйста, присаживайтесь.

— А я, Лев Львович, — уверенный в себе политтехнолог сел. — Если хотите Лев. Всё дело в том, что я не хочу быть ни правой рукой, ни левой. Ни чьей–то ягодицей, ни носом. Ни членом, ни многочленом, ни кем бы ещё. Я просто хочу быть самим собой.

— Похвально, ничего не скажешь. — За словесную тираду командор отблагодарил политтехнолога жидкими хлопками. — Кофе, чай?

— Пожалуй, кофе.

— А может водочки за знакомство?

— В принципе можно, чуть–чуть.

Командор поманил официанта, который, бросив обслуживать пустой стол, тут же подошёл.

— Пол–литра анисовой водки. Что касается закуски, на твоё усмотрение.

Другие официанты продолжали обслуживать пустые столики, раскладывать и собирать никем не тронутые вкусные блюда, лить шампанское и выписывать счета. Создалось впечатления, что за столиками сидят люди–невидимки, которых интересует не само кушанье, а сам процесс сервировки и обслуживания.

Политтехнолог удивлённо посмотрел.

— А–а–а, — словно ожидая вопрос, протянул командор. — Люблю нагуливать аппетит, вкусные запахи вдохновляют. Сегодня завтрак за счёт заведения.

По залу безразлично блуждал хмурый шеф–повар, будто хотел найти тропинку в детство, где ему было особенно хорошо: весело, красиво и беззаботно.

Первую рюмку выпили за знакомство.

— Ну что, теперь по существу… — по лицу командора скользнула никем не замеченная скрытая неприязнь, в одно мгновение, словно дуновение холодного ветерка. Когда их взгляды встретились, его лицо по–прежнему выражало открытость, располагающее к беседе, на любые, даже самые провокационные темы. — Или ещё по одной?

Политтехнолог кивнул.

— Можно.

Выпили.

— Скоро выборы, — командор начал без раскачки. — Мы должны победить! Наше движение «Слуги народа» и наш президент. Год двадцать–двенадцать наш последний шанс. Поэтому завтра ты с агитационной бригадой отправляешься в деревню.

— Куда?! — от удивления политтехнолог привстал. — В деревню?!

— Да. Наденешь русский национальный наряд, возьмёшь реквизит, подарки там, водку, в общем, всё что нужно. Да, деньги! И как говорят: good luck.

— Бред какой–то! — политтехнолог разлил ещё по одной и залпом выпил. — Чего я там буду делать, бабок днём с огнём искать?!

— Вот, вот. Будешь искать бабулек, и создавать хоровое пение. Они это любят. Нам как воздух нужны голоса избирателей. За каждый отданный голос будешь получать валюту. — Командор искал глазами, чем бы закусить. — Потом контракт с тобой подписан. Мне говорили, что ты политтехнолог от Бога.

— Да, но хоровое пение. — Специалист в области выборов пожал плечами. — Попробую но…

— Даже не переживай, получиться. У тебя будет дирижёр, агитаторы, секретари, охрана.

— У меня же есть охрана.

— Нет, его нужно… это. В общем, он не подходит. — Командор достал мобильник и сделал звонок. — Лаура, подойди.

Политтехнолог не успел опомниться, как увидел рядом собой фигуристую блондинку в комбинезоне на молнии, который, несмотря на то, что был, вызывающе расстёгнут, всё же соблюдал некоторые приличия.