Читаем без скачивания История Золотой империи - Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

История Золотой империи

ОТ РЕДАКТОРА

У рукописей по-разному складывается судьба — или счастливо, когда они оказываются сразу же востребованными, или печально, а то и трагически, когда затерянные в круговертях жизни иного времени, они погружаются в пучину забвения. Порой в судьбе рукописи отражается горький отсвет сложностей жизни самого творца ее, и тогда они вместе терпеливо ждут часа торжества справедливости.

Сказанное в полной мере относится к этой книге, которая представляется теперь вниманию как специалистов по истории и культуре дальневосточного региона России, так и любознательных читателей, коих волнуют исторические судьбы Отечества. "История Золотой империи" — плод вдохновенного труда Георгия Михайловича Розова, студента Пекинской духовной миссии, могла бы выйти в свет около полутора веков назад, доставив честь и славу российскому востоковедению. Это, увы, не случилось тогда, не сдвинулось дело с печатанием рукописи и в последующие десятилетия. Попытка подготовить ее к изданию была, наконец, предпринята совсем недавно, два десятилетия назад, и снова неудача — разного рода недоразумения не позволили востоковедам Новосибирского научного центра осуществить задуманное. Стоит ли при таких досадных обстоятельствах удивляться тому, что само имя создателя столь внушительного в монументальности тома — Георгий Михайлович Розов, немного возбудит в памяти, настолько глухо забыт он теперь соотечественниками.

Между тем, Г. М. Розова, по деяниям его как научным, так и образовательным, следует причислить к представителям блестящей плеяды русских востоковедов конца XVIII — первой половины XIX вв., исследователей истории, культур и языков народов Центральной и Восточной Азии. Он в этом плане явление видное и, конечно же, закономерное, ибо в отечественном востоковедении рано сформировался глубокий интерес к Востоку Азии, который затем неизменно поддерживался на протяжении всего XIX и начала XX вв. Чтобы яснее стало место Г. М. Розова в череде соответствующих событий, бросим на них хотя бы самый беглый взгляд, а для начала напомним, что в России уже в последние десятилетия XVIII в. удалось осуществить один из грандиознейших издательских замыслов, не имевших аналогов в европейском зарубежье — опубликовать переведенные с маньчжурского языка Алексеем Леонтиевым три тома законов и установлений правительства Цин, а вслед за тем — семнадцатитомное описание маньчжуров, подготовленное к изданию тем же А. Леонтиевым и Ларионом Россохиным[1]. Еще ранее Л. Россохин выполнил переводы с маньчжурского "Истории о завоевании китайским ханом Канхием калкаского и элетского народа, кочующего в Великой Татарии, состоящей в пяти частях" и "Цзичжи, сокращение общего зерцала"[2]. Его начинания поддержали и продолжили А. Агафонов ("Маньчжурского и китайского хана Шунь джия... книги"[3]), И. Быков и А. Владыкин ("Указы его ханского величества"[4]), снова И. Быков ("История о мунгалах, как завладели Китаем и утратили"[5]), Федоров ("Кан-хи. Сокращение китайской истории"[6]), Баснин ("Биография сановника Ланудань..."[7]). Матвей Комаров опубликовал в 1787 г. в Москве "Старинные письма китайского императора к Российскому государю". Примечательно, что эта исключительная по важности работа, полный объем которой из-за слабой изученности архивных фондов до сих пор трудно представить в деталях, осуществлялась по первоисточникам, написанным на маньчжурском и китайском языках. Насколько важное значение придавалось в России изучению Маньчжурии, а также взаимоотношениям с правителями династии Цин и местной маньчжурской администрации, свидетельствует открытие в XVIII в. и сравнительно длительное функционирование в Иркутске специальной школы переводчиков с маньчжурского языка.

Однако наиболее впечатляющие успехи, связанные с изучением древней истории Дальнего Востока (в первую очередь Маньчжурии, Кореи, а также Внутренней Монголии), приходятся на XIX в., время особо активной научной деятельности членов знаменитой Пекинской духовной миссии. Среди них особого внимания заслуживает Н. Я. Бичурин, масштабы работы которого по выявлению и переводам летописных известий по истории дунъи, "восточных иноземцев" до сих пор вызывают изумление и самое глубокое уважение[8]. Поистине непреходяще также величие Н. Я. Бичурина как человека, создавшего в Пекинской миссии дух самоотверженного творческого исследования истории и культуры Китая. Его влияние прослеживается как в подвижнических, полных самоотречения трудах его современников, так и в работах последующих поколений ученых.

Со скрупулезным изучением истории Дальнего Востока связана далее целая плеяда видных имен, представляющих русскую востоковедную науку. Тщательным исследованиям по истории Маньчжурии и в целом Дальнего Востока посвятили свою деятельность В. Горский и В. П. Васильев[9]. Их труды позволили представить главную канву исторических событий на востоке Азии вслед за тем периодом, который нашел отражение в переводах Н. Я. Бичурина. Значительный интерес к специфическим направлениям исследований вызывает деятельность выдающегося русского востоковеда Палладия Кафарова, который по предложению Географического общества совершил в 1870-1872 гг. путешествие по Маньчжурии, Приамурью и Приморью. Он попытался сопоставить сведения письменных источников с конкретными памятниками, определив наиболее плодотворный метод изучения древней и средневековой истории народов Дальнего Востока — сочетание работы над летописями с полевыми археологическими исследованиями[10].

В последующее время плодотворные исследования по истории Маньчжурии, Приморья и Приамурья на основании разного рода письменных источников, эпиграфических, а также отдельных археологических памятников проводили В. Панов, Ф. Ф. Буссе, П. С. Попов, Д. Позднеев, А. Е. Любимов, А. В. Рудаков, И. Доброловский и А. В. Гребенщиков[11]. Их публикации дополняли важными деталями картину событий политической и культурной жизни народов северо-востока Азии на протяжении ряда веков, как она вырисовывалась в свете работ их предшественников.

К первым десятилетиям нашего века относится также начало работы над первоисточниками Н. В. Кюнера, достойного наследника старой школы исследователей Востока. Результат его деятельности отражен в многочисленных изданиях, среди которых наибольший интерес представляют переводы разделов летописных хроник, содержащих сведения о соседствующих с Китаем на севере и востоке "иноземцах"[12]. За Н. В. Кюнером последовали многочисленные изыскания по дальневосточной истории его учеников и последователей, повествование о коих могло бы составить объемный историографический очерк, здесь едва ли уместный.

В контексте изложенных событий истории востоковедной науки в России и следует оценивать научные деяния Г. М. Розова, жизнь которого прошла как бы на рубеже смены поколений её отцов-основателей и усердных продолжателей. Удача сопутствовала ему дважды — перед отъездом в Пекин он прошел начальное, по существу, наставническое обучение у патриарха русского китаеведения Иакинфа Бичурина, который привил ему всепоглощающую страсть к изучению Востока. Тот же, как его называют, "великий труженик" стал позже, по возвращении Г. М. Розова из Китая, его сотоварищем по служебным делам в Азиатском департаменте МИД. Г. М. Розов общался