Читаем без скачивания Как просыпается Солнце - Леонид Фёдоров

В нескольких шагах — вросший в землю венец избушки. Бревна истлели и не рассыпаются в прах только потому, что плотно окутаны мхом и черникой. В углу груда дикого камня: все, что осталось от очага. Кто и когда строил избушку, кто разводил огонь в очаге? Об этом знает, наверно, только тот, кто приходит помянуть далекого предка.

Бывая в этом месте, я часто нахожу какую-нибудь памятку о жившем здесь человеке. То грубое точило, кусок ржавого рожна, с которым в старину ходили на медведя, или обломок ножа, кованного деревенским кузнецом.

Для меня это не простые железки, а немые свидетели человеческой жизни.

Есть у меня одна приметная лощинка. Дно ее покрыто вздыбленными плитами гранита, между ними заросли шиповника и малины. Несколько высоких, в два обхвата, лиственниц сквозь ажурные кроны легко пропускают к земле солнечный луч, отчего здесь в жаркий полдень стоит густой дух смолки, лесных трав и ягод.

Из-под одного камня выбивается родничок. Кто-то сказал, что родниковая вода имеет привкус счастья. Может быть. Во всяком случае, в жаркий день она приносит свежесть и новые силы.

У родника я провел много ночей. В горах они особенные — тихие и прохладные. Здесь звезды настолько ярки, что кажутся совсем рядом и сияют, зацепившись за вершины лиственниц. А одна даже нашла приют в родничке и сверкает так заманчиво, что однажды я зачерпнул ее и подержал на ладони.

Для меня эта лощинка имеет особую прелесть. Здесь веет родным и близким, как будто переступил я порог отчего дома и почувствовал ласковые руки матери. И родник, само название которого говорит о многом, становится не просто местом, где родится вода, а родиной всего, что тебя окружает.

Пришла грибная пора. Под ногами знакомая полузаросшая тропка. Видно, никто еще в этом году не ступал на нее, и высокая трава скрыла ее от любопытного взора.

Я иду, жадно осматриваясь по сторонам. Лесная тропа — след человека — мудра. Пробираясь сквозь каменные завалы, она сокращает нам путь, экономит силы и всегда манит неизвестностью. Сейчас петляет по склону горы между высокими соснами. Солнечный луч, пробившись сквозь густые кроны, позолотил стволы. В прохладной чаще пахнет грибами и перезрелой земляникой. Полной грудью вдыхаю целебный лесной воздух.

Обочина тропы заросла гусиной лапкой. Ее длинные перистые листья, яркие желтые цветы и длинные побеги-усы очень декоративны. Гусиную лапку можно встретить на лесных дорогах, в полях, вдоль городских заборов, иногда среди булыжной мостовой. Стелющаяся по земле, эта «лапка» так не похожа на высокие лесные травы и кажется среди них гостьей.

Взбираюсь на гору, увенчанную высокими узкими камнями, похожими на ребра фантастического зверя. С вершины видна полоска Чусовой. В туманном мареве чуть просвечивают далекие холмы. Здесь, на вершине, гуляет ветер, треплет ветви берез, а они, освещенные солнцем, сверкают белизной.

Спускаюсь к ручью. Слева, по склону, густая заросль папоротника — легендарной разрыв-травы, открывающей подземные клады. Шум шагов вспугнул отдыхающий под перистыми листьями выводок рябчиков. С писком, хлопая неокрепшими крыльями, они разлетаются в стороны…

Хорошо, закинув за голову руки, растянуться на мягкой, пахучей траве. В небе, поминутно меняя причудливые очертания, плывут белые громады облаков, от которых по земле неслышно скользят прохладные тени. Неизъяснимое очарование таят в себе эти облака, травы и согретая солнцем земля.

Корзинка, наполненная грибами до половины, очень легка. Но разве только за ними шел я в лес? Я получил все сполна. Зеленый друг дал зарядку на несколько дней.

Добрая нынче трава!

Человек медленно поднимался по склону горы. Совсем недавно здесь вырубили лес, и солнце горячо припекало открытое пространство. Путник то и дело останавливался, опускал корзину на землю. Было видно, что он не молод и очень устал.

На одном из поворотов дорожки человек присел на пень, закурил и стал рассматривать вырубку, вспаханную лесным плугом. Здесь провели «мероприятие по естественному возобновлению леса» — опадающие семена с небольшого числа оставленных сосен должны попасть в подготовленную почву.

Но, видно, лесник, проводивший это «мероприятие», отнесся к делу без души. Острый лемех плуга выворотил с пластами земли немало подрастающих сосенок.

Человек долго сидел, курил папиросу за папиросой и укоризненно качал головой. Потом встал, потер ноющую поясницу и пошел по бороздам, поднимая вывернутые сосенки. Вокруг каждой тщательно притоптал землю, а потом долго таскал в кепке воду из ручейка и поливал деревца. Только когда последняя сосенка была водворена на место и полита, человек тронулся в путь.

«Этот человек, — подумал я, — сделал сегодня доброе дело. Жди, когда в бороздах прорастут случайно попавшие семена. А тут около тридцати деревьев, возвращенных к жизни, через пяток лег дадут тень. Кто знает, может быть, тот же лесник найдет на этом месте целое семейство маслят!»

Бредешь по лесу, смотришь, как пухлые кулачки почек превращаются в крохотные ладошки, качаются на ветру, машут и зовут в гости на праздник. На этом празднике не требуют пригласительных билетов. Забирай котомку, котелок, ломоть хлеба и шагай.

Может быть, вот с этой полянки и начнется желанное и неведомое, что привело тебя в эти места. Присядь на валун или пень, закрой глаза и прислушайся. Совсем иным покажется тебе шум леса. Словно не березы, а околдованные красавицы ведут между собой непонятную беседу. Новые нотки услышишь и в голосах птиц, и в гудении мохнатых шмелей, и в треске стрекозьих крыльев.

Отдохнешь — и иди дальше. Смотри, как над головой бесшумно парит коршун, как с легким шорохом разбегаются из-под ног серые ящерицы. А вот кривым полумесяцем метнулся в кусты вальдшнеп. Его выпуклые, косо посаженные глаза поражают своей глубиной и трагичностью. В далекой юности я впервые держал на ладони эту птицу и испытывал стыд и сожаление, что выстрелом потушил блеск загадочных глаз.

Задумывался ли ты, почему потерялась в густом ельнике одинокая осинка? А что заставило вот эту сосенку убежать из темного бора в ясный простор луга?

Вот так все примечаешь, пытаясь всему дать объяснение. Ничего, что иное на первый взгляд покажется непонятным. Присмотрись зорче, и лесные загадки раскроются сами, поразив простотой и мудростью.

От тепла и дождей густой стеной поднялась пшеница. Когда идешь по дороге, проложенной через поле, кажется, что плывешь по морю, волнуемому ветром. Широко раскинулось это хлебное поле. Выйдешь к нему из леса, подивишься необъятному простору и поймешь, что нет ничего в мире прекраснее тугих колосьев, звонких криков перепелов и плывущих над головой белоснежных облаков.