Читаем без скачивания Аборигены Прерии - Сергей Калашников

— Не кантовать. Взрывоопасно, — это вместо «Спокойной ночи». Никуда он отсюда до утра не денется, а там можно будет и пообщаться с ним осмысленно, а то она уловила в себе незнакомую интонацию, словно тёплый шнурок прошёл сквозь тело. С этим тоже лучше на свежую голову разобраться.

Отключилась.

Проснулась Делла, как обычно, чуть раньше дневного светила, когда тонкая полоска рассвета еще не отбросила первые тени. Отлично выспалась и даже насмотрелась снов не совсем приличного содержания со своим, между прочим участием. Встряхнулась, и стёрла их из памяти. Стёпка сладенько спит, даже слюнка из уголка рта вытянулась. Интересно, уж не тоже ли самое он видит в грёзах, что и она? Стоп! Она же про это уже забыла!

— Вставай, Стёпушка, — мягко толкнула в плечо, едва дождавшись прекращения периода «быстрого» сна. Это, когда глазные яблоки под веками подвижны. — Раз уж ты всё равно здесь, так хотя бы прикроешь меня, пока я ополоснусь, а то никакого кайфа нет от мытья из умывальника.

Встал, даже не заворчал, и молча топал вместе с ней до самого родника. Видимо, по дороге окончательно проснулся и стал посматривать по сторонам. Дымка здесь с утра, так что уже в полукилометре кроме зыбкого марева ничего не разглядишь, но в радиусе десятков метров видимость приличная. Расплывчатое пятно солнца где-то под уклоном скорее угадывается, чем фиксируется объективно. Или это ночные фантазии рисуют перед глазами причудливый образ?

Вот и пришли, тут рядом.

— Держи ружьё. Контролируй все направления, а особенно кромку кустов и камень, что справа от них. Стреляй только наверняка, — Делле отчего-то зябко, но она доведёт свой замысел до конца.

— У меня станнер есть, — точно, достал из подмышечной кобуры пистолетик-игломёт. Сделанный из матово-серого немаркого пластика, плоский и невыразительный, он удобно и привычно лежит в руке.

— Да, это тоже хороший вариант, главное, что тебе с ним явно будет ловчее, — поставив тулку-однодулку к камешку, Делла расстегнула пояс, молнию, и вышагнула из комбинезона, оставшись в костюме Евы. Прихваченным из балка ковшиком неоднократно и с огромным удовольствием облила себя далеко не ледяной, но весьма бодрящей водицей со всех сторон.

Конечно, оберегатель её смотрел не только по сторонам, его взгляды на себе она ощущала почти физически, но поворачивалась по очереди всеми сторонами и старалась не наплескать на парня — он ведь буквально в двух шагах. Обтёрлась ладонями и даже, веселья ради, изобразила отряхивающуюся собаку. Потом подняла ружьё.

— Будешь купаться?

— Э-э-э! Ага, — конечно, не станет же он показывать, что боится холодной воды.

К слову сказать, взглянуть на него она осмелилась всего трижды. Ладно скроен и крепко сшит. Ничего особенно атлетического — худосчный юноша, но мышцы рельефные и то что положено у него на том месте, которое предписано анатомическими атласами. Размер… хм! Ей-то откуда знать, какой является правильным. Но она почему-то ожидала, что оно будет несколько крупнее и более чётко оформлено.

Помогла парню согнать воду со спины, но без игривости, даже немного жёстче, чем хотелось бы. Вот ведь выразительная у человека часть тела эта спина, сейчас от неё так и прёт сладкой истомой и, кажется, встревоженностью. Приготовилась и, когда он ней повернулся, остановила:

— Не здесь!

По очереди оделись, прикрывая друг друга, и вернулись в балок. Едва заперла за собой дверь, Стёпа попытался её облапить. Вывернулась ужом и, проскользнув под его рукой, отскочила. Но высказалась мягко.

— Ты девушку покормил, а вот теперь её поговорить нужно.

— Э-э? Как поговорить?

— Душевно, чтобы возникло чувство близости интересов, взаимное уважение и желание ещё лучше узнать друг друга.

Парень выглядел обескуражено и некоторое время смотрел, как она раскладывает на столе галеты, тюбики с космическим сыром и вскрывает пакетик с вялеными финиками.

— Почему вчерашний серый тигра выглядит словно коврик? Одна голова над землёй возвышается? — наконец-то Степан сформировал первую за день внятную фразу. И лицом уже не такой красный, как когда они только что пришли.

— Землерои его подгрызли. Это что-то вроде земных медведок, хотя, про них в школьной программе не упоминается. В общем, живут в земле и, как только на ней хоть что-то появляется сверху, так они сразу снизу вгрызаются и быстренько выжирают изнутри. Поэтому в предгорьях почти нет падальщиков — им тут голодно. А ещё этих тварей называют скатоедами, потому что они совсем без мозгов — прогрызают скаты, как только машина остановится, — хороший вопрос задал парень. Ответ на него позволяет увести разговор в сторону от темы, которая сейчас… да голова у Деллы кружится, вот и всё. И ей тоже нужно переключить внимание.

— Странно, а в городе о них никто и не знает, — ура! Кажется, удалось перевести стрелку.

— Так они и не живут в местах, где водятся кроты, мыши и крысы. Те их кушают. Поэтому на равнинах, в долинах или на нижних частях склонов этой напасти нет. И выше, где почвенный слой истончается, они тоже не выживают. Капризные твари, но, скажем, если видишь, что трава от по колено до по пояс, так, скорее всего, это их место.

— У тебя шрамы по всему телу, — парень вдруг вернулся на скользкую тропинку отношений, отчего Дела внутренне напряглась. И теплый шнурочек опять возник внутри организма, но и на сей раз локализации не поддался. Не поняла она, через какие органы он прошёл. — Это не от их ли челюстей следы? — Уфф, оказывается интереса к грызучим тварям её собеседник ещё не потерял.

— Два всего. Вообще в таких местах, где они обитают, живут только звери, способные спать на деревьях, да копытные пасутся, но отдыхать они уходят на камни. Так что хорошо, что на твоём коптере салазки, а не колёса, а то бы взлетал со спущенных. Это ведь не российская модель?

— Штатовская. Запчасти к ним добывать очень хлопотно. Это не мой, — решился-таки внести ясность юноша, — папин аппарат, но ему на нём летать почти некогда — он человек занятой, первый помощник второго заместителя представителя президента, — чувствуется, что сын гордится своим отцом. — Слушай, а что мы всё обо мне, да обо мне? Давай, лучше ты про себя расскажешь.

— А что я могу рассказать? Родители на отсидке за наркоту, живу с дедом-отшельником, в основном по хозяйству управляюсь. Хотя, если спросишь чего, отвечу.

— Ты бояться умеешь?

— Чувство страха мне ведомо.

— И с какими же явлениями оно ассоциируется? — нормально. Кажется, человек пришёл в равновесие с миром и даже дразнится. Ведь явно копирует её манеру.

— Боюсь солгать, боюсь кого-нибудь обидеть, и боюсь пожелать того, чего на самом деле мне не надо.

— Ну, этих страхов избежать нетрудно. Это же обычные девчачьи заморочки, а не реальные угрозы, то есть смотри на мир проще, и всё будет в порядке.

Вот и облом. Перед ней просто ребёнок, не желающий думать ни о чём, кроме собственных желаний. Жаль, симпатичный и не злюка. Без особой, вроде заносчивости, и собой владеть умеет. А чего она хотела? Сразу идеального большого и сильного мужика, такого же спокойного и надёжного, как дедушка? Яга как-то буркнула, что мужчина всю жизнь доказывает себе и всем окружающим, что он самый-самый, и только понимая это можно с ним ужиться.

Может быть, не стоит ставить крест на этом симпатичном и хорошо расположенном к ней подростке. Тем более что детки от него будут просто загляденье. Стоп мысли! Караул! Она что, уже спеклась! Сейчас рухнет на спину, и… скачут мысли. Непорядок. Гормоны, чтоб им уже не угомониться!

— Так! У тебя хорошо обеспеченная семья, тогда непонятно, почему ты позарился на зарплату стажёра авиадиспетчера. Ведь работа реально трудная.

— Трудная, особенно к концу смены устаёшь. Но без усилия над собой, без умения преодолевать лень и расхлябанность нельзя стать успешным человеком, так папа говорит.

— То есть ты выбрал непростой путь труженика, нацеленного на то, чтобы упорным добросовестным трудом сделать карьеру и добиться успеха?

— Да.

— А как же твоё утверждение на счёт «смотреть на мир проще»? Не ложится оно в русло честолюбия и активной жизненной позиции. Если бы ты следовал данному мне совету, то сейчас оттягивался бы в компании обеспеченных сверстников, а не на службу ходил по графику. И не пудри мне мозги утверждением о желании иметь «собственные» деньги. Ты не идиот, и прекрасно понимаешь, что пока ты ешь пищу в родительском доме, спишь под его крышей и одеваешься в одежду, на которую заботливая мама перечислила на твой счёт достаточную сумму, эти «собственные» деньги — просто игра, в которую ты играешь сам с собой, занимаясь самовоспитанием.

— Блин! Деллка! Тебе сколько лет?

— Шестнадцать. Мы одногодки. И не «Блин!», а «Вот незадача!», мы ведь с тобой сейчас в приличном обществе, а не на тусовке мокроносых прыщеватиков. Так что там, на счёт простоты? Я тебе, понимаешь, душу открыла нараспашку, а ты мне дежурно-падонскую «истину» впариваешь походя. Нет, дружок, при таком отношении к представительницам дружественного пола, трахаться тебе всю жизнь со стервами или лярвами. Ну с безмозглыми ещё, конечно, но они тебе быстро надоедят.