Читаем без скачивания Одна на миллион - Джоанна Нельсон

Он обернулся в дверях.

— Я пришлю Паолу. Она покажет вам комнату, все объяснит и поможет решить все проблемы. — И он ушел.

В окно Оливия видела, как он широким шагом идет по двору. Она отметила, что спина у него широченная, ступает он пружинисто и как-то настороженно, словно хищник, выходящий на охоту, а осанка у него безупречная, чем не могут похвастаться знакомые ей мужчины, дни и ночи корпеющие над бумагами…

Впрочем, физическая привлекательность для Оливии всегда была не на втором и даже не на третьем месте, а гораздо ниже в ее шкале оценок человеческих индивидуумов мужского пола. Да будь этот пресловутый индивид хоть трижды Аполлоном или Гераклом, но если разговаривать он мог только на тему «спорт, девочки, выпивка, машина» — о, эти извечные мужские темы! — то этот представитель гомосапиенс переставал для нее существовать. Мистер Широкая спина вряд ли является приятным исключением, разве что у него есть еще одна, не менее «интересная», тема для беседы — разведение крупного рогатого скота!

Эти мысли почти привели Оливию в норму. Даррелл скрылся в одной из построек, а через пару минут появился снова, но уже не один, а в сопровождении высокой темноволосой девушки. Вместе они дошли до машины Антонио, стоящей посреди двора, Даррелл что-то сказал девушке, после чего сел в машину и был таков. Девушка направилась к дому.

6

Она появилась в комнате ровно через минуту и оказалась вполне миловидной, примерно ровесницей Оливии, но ее полным внешним антиподом: темноволосой, смуглой и довольно высокой.

— Добрый день, сеньорита Стюарт. Меня зовут Паола. Добро пожаловать на ранчо. Позвольте мне показать вашу комнату.

Оливия послушно пошла за Паолой. Первые фразы, которые девушка произнесла очень чисто, сменились щебетанием, из которого Оливия поняла примерно половину. В изрядно искаженный английский язык Паола добавляла испанскую речь и редкие итальянские словечки. Но вся эта мешанина, равно как и мелодичный голосок Паолы и ее явное желание угодить гостье, действовали на Оливию благотворно. К тому же она получила порцию так не хватающей ей информации.

Если верить Паоле, Даррелл и в самом деле друг Патрика и прибыл на ранчо, чтобы встретить ее. Ну а что до его характера, то он слишком суров, нелюдим, да и не женат к тому же, и некому его смягчить и научить человеческому общению. Но сеньорита не должна огорчаться из-за отсутствия у этого одинокого волка хороших манер и радушия. При этих словах Паола бросила быстрый взгляд на дверь, словно боялась, что Даррелл стоит там и подслушивает ее болтовню. Оливия спрятала улыбку.

Паола помогла ей распаковать чемодан, показала две смежные комнатки, которые так же предоставлялись в полное распоряжение Оливии: небольшую гардеробную и ванную комнату, и рассказала о распорядке дня на ранчо. Еще Паола сказала, что она всего лишь приходящая прислуга, призванная помогать сеньоре Амаранте, которая временно заменяет сеньору Адель, выполняющую в доме множество функций — от поварихи до экономки и домоправительницы, — и которая сейчас больна… Уф! Оливия с определенным трудом извлекла эти сведения из быстрой речи Паолы и только покачала головой — еще один больной. Здесь что, эпидемия?

— Если сеньорите что-то надо, ей только стоит сказать об этом Амаранте, и Амаранта решит все без исключения проблемы…

После заверений Оливии, что она так и сделает в случае осложнений, Паола предупредила, что обед будет примерно через час и оставила ее одну. Только после этого Оливия позволила себе оглядеться. Минимум мебели и максимум свободного пространства. Светлые — цвета слоновой кости — стены, кремовые занавески, полка с книгами, распятие на стене… Спартанская обстановка комнаты не показалась ей угнетающей, а непритязательность и функциональность мебели Оливия только приветствовала.

Единственным послаблением в скромной обстановке комнаты была огромная и с виду очень удобная кровать. Оливия бросила на нее тоскующий взгляд и отправилась в душ. Прохладная вода взбодрила и освежила ее. Поэтому, когда Оливия вышла из ванной, мрачные краски, в которые были окрашены последние несколько часов ее существования, трансформировались в более приемлемые тона. Присев на край кровати, Оливия размотала тюрбан полотенца и принялась сушить волосы, а заодно размышляла о том, что вовсе не так представляла свой приезд. Здесь все туманно и неопределенно, немного страшновато… и этот Даррелл ведет себя так, словно за Оливией числится огромная сумма долга, а его терпение на исходе.

Оливия посмотрела на часы. Час свободного времени, обещанный Паолой до того момента, как обед будет готов, истекал. Льняной костюм безнадежно помялся, и Оливия решила надеть платье свободного покроя. Потом она чуть-чуть подкрасила глаза и осталась довольна своим внешним видом. Теперь ей нужно отыскать разрекламированную сеньору Амаранту, которая заменяет сеньору Адель, которая приболела…

Коридор был довольно длинным, и Оливия насчитала еще три двери по его сторонам. Она медленно спустилась по лестнице и направилась в ту сторону, где, по ее мнению, находилась кухня. Оливия попыталась заранее представить Амаранту, и воображение тут же услужливо подкинуло ей веселенькую картинку.

По ее мнению, повариха должна быть обязательно необъятных размеров и обязательно веселая. И согласно всем представлениям Оливии о веселых и необъятных поварихах она должна благоухать ванилью, корицей и шоколадом, а печь исключительно пончики и сдобные пирожки. Именно такой она и должна быть, именно о такой поварихе Оливия мечтала все детство. Однако у них в доме никогда не было поварих, хотя родители могли это себе позволить. Но только не Джил! Мать Оливии всегда готовила сама. Она держала на кухне весы и калькулятор: отмеряла порции и подсчитывала калории. Конечно, это делалось из лучших побуждений — Джил помешалась на здоровом образе жизни и старалась изо всех сил, но иногда домашние начинали тихо роптать, потому что «полезно и правильно» не всегда сочеталось с «вкусно». Постепенно роптания утихли, и Джил могла праздновать свою победу в борьбе за здоровье семьи. Но она даже представить себе не могла, что вся ее семья — муж, дочь и сын — вступили в преступный заговор.

Оливия до сих пор выкидывала коробки из-под пончиков, которые отчим прятал по укромным местечкам и благополучно про них забывал. А когда три недели назад она приехала к родителям без предупреждения и вошла на кухню, Джэсон с перепугу выронил изо рта кусок жареной курицы, которую купил по дороге домой в маленьком ресторанчике — он питал почти патологическую слабость к подобной еде, чем приводил Джил в ужас. Все было бы ничего, если бы в этот момент они не увидели у ворот машину Джил. Пока Джэсон метался по кухне, в панике срывая с себя заляпанную жиром рубашку, Оливия, сумевшая сохранить хладнокровие, быстро принесла ему чистую. Когда Джил появилась на кухне с пакетом полезных овощей, проблема была решена, и ничто не могло выдать заговорщиков… кроме легкой испарины на лбу Джэсона и кокетливой сумочки Оливии, которая едва не лопалась от впихнутого туда комка, в который превратилась рубашка Джэсона. Оливия частенько подсмеивалась над всей этой ситуацией. Джэсон, внушительный — в физическом и психологическом плане! — суровый глава огромной корпорации, которого боялись сотрудники и перед которым трепетали замы, ужасно боялся огорчить или разочаровать свою маленькую жену.