Читаем без скачивания Адъютант палача - Александр Яманов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
-Это не объясняет вашего нежелания связываться с бриллиантами, — не сдавался Хаим.
— Лезть в такую специфическую сферу, как алмазы очень рискованное занятие. Плюс конкуренты, которым точно не нужны новые игроки с необычным товаром. Наверняка есть ещё и разного рода подводные камни, о которых мне неизвестно. Позже мы попробуем и бриллианты — глупо упускать большие деньги. Пока же у нас просто нет стартового капитала, я уж молчу про иные сложности. Нам хватит изделий из полудрагоценных камней для людей попроще. Да и более респектабельная публика будет заинтересована в нашей продукции. Вам же самому понравилась стрекоза? Значит, будет спрос и у покупателей. Тем более скоро можно провести эксперимент. Посмотрим на реакцию шляхты, когда моя сестрица получит подарок. Дело теперь за вами.
В итоге мы договорились, что еврей сам привезёт подарок. Заодно Хаим обещал успеть сделать брошь для мамы в виде пчёлки. Тоже, знаете ли, такой презент с намёком. Я же должен набросать несколько интересных эскизов и бизнес-план к его приезду. Вот так случайно я, практически, запустил свой первый стартап в новом мире. Бумаги решили оформить чуть позже. Не думаю, что ювелир захочет меня обмануть. А если алчность возьмёт верх над разумом, то значит, придётся искать нового компаньона. Я никуда не тороплюсь, а ювелира просто аккуратно устраню. Коля Смирнов никогда не любил кидал, тем более если пытались поиметь его самого.
Братца я нашёл в местной ресторации, вернее, кафе. Приличных ресторанов в моём понимании в городе ещё не было, а кабаки представители нашего семейства игнорировали. Заведение носило забавное название «Цукерня пана Эйсьнера» и являлось кофейней для шляхты. При ближайшем рассмотрении место оказалось необычайно примечательным. Кроме весьма приличной кондитерской, здесь располагались бильярдная, читальный зал для газет и самая настоящая библиотека. Кроме непосредственно знати, в цукерне собиралась творческая интеллигенция — поэты, писатели, музыканты, художники и актёры. Здесь же устраивались разнообразные творческие вечера, проходило чтение стихов, обсуждались новые книги, и народ просто сплетничал. Эдакий клуб любителей культуры. В первую очередь польской, конечно.
Всё это мне поведал Зенон, который был погружён в мир местной культуры. В отличие от меня здешнего, предпочитавшего уроки фехтования, стрельбу из любого вида оружия и конные прогулки. Последнее немудрено, будущий кавалергард, как-никак. В большом зале было приличное количество посетителей, причём встречались и знакомые лица, с которыми я вежливо раскланялся.
-А кофе здесь действительно недурной, как и выпечка, — говорю брату, чего-то внимательно изучающему во французской газете.
-У меня скоро кофе из ушей польётся, а сахар из другого места, — возмущённо ответил Зенон, — Чего ты так долго копался с этим жидом? Я уже успел сыграть три партии в бильярд, прочитал две газеты и просто объелся. Единственный плюс, что за игрой удалось пообщаться с паном Быковским о поэзии Дунина-Марцинкевича, который ранее часто бывал в этом заведении. Но сейчас, сей поэт — вынужден скрываться от властей, которые увидели крамолу в его творчестве.
-Что за деятель ещё и с двойной фамилией? О каком творчестве идёт речь? Я о нём даже ни разу не слышал. Наверняка какой-нибудь проходимец. Поэты — это Бёрнс, Мицкевич, Пушкин или Байрон, наконец. Но, точно, не какой-то Дунин.
— Ты просто невыносим и сейчас нагло врёшь, изображая святую невинность! Ещё постоянно хочешь казаться глупее и невежественнее, чем есть на самом деле. И почему-то все считают это юношеской эксцентричностью, а не банальным хамством. Самое главное — тебе прощают все выходки! Ещё эти матроны с дочками на выданье, надавали кучу приглашений в гости, — продолжил жаловаться Зенон, резко сменив тему.
А людей, которые пришли целыми семействами, в заведении хватало. Девиц особо не было, но почтенных шляхтичей с супругами более чем достаточно.
-Кому сейчас легко? Да и жениться тебе пора, — отвечаю с улыбкой, но вижу, что братец начинает злиться, поэтому перевожу тему, — Выиграл хоть?
-Что? А, конечно! У меня и в столичном офицерском клубе практически не было соперников, не то что в этой дыре!
-Я горд за тебя! Ты не посрамил честь Козелл-Поклевских! Но жениться тебе всё равно придётся. Надо будет по приезде обсудить это с маман, — с трудом сдерживаюсь, чтобы не заржать, уж больно забавное было лицо у братца.
-Убью! — тихо произносит он.
-А я маме пожалуюсь, — здесь мы не выдерживаем и начинаем смеяться.
В таких разговорах и пикировках прошла обратная дорога. Периодически Зенона заносило, и он начинал вещать о политике. Но я к этому уже привык и воспринимал просто как небольшой пунктик замечательного человека. Отличное настроение портила только одна мысль — ведь мне скоро воевать с этими прекрасными людьми, которые за короткий срок стали моей семьёй. Я судорожно искал выходы, но пока их не находил. В крайнем случае, можно отойти в сторону и не влезать в конфликт, так как его итог всё равно известен. Только зная свой характер, сильно сомневаюсь, что Юзефу Козелл-Поклевскому удастся отсидеться в сторонке. Да и не получится соблюдать нейтралитет с такой фамилией.
* * *
Далее, был сам праздник, который должен продлиться три дня. Но до этого мы готовились, и усадьба напоминала растревоженный улей. Работа нашлась всем, ибо у пани Юзефы не забалуешь. Даже мне нашли занятие, поручив заняться украшениями, которые я сам и предложил изготовить. Поэтому в сопровождении моей кузины Зоси, девчушки восьми лет и младшего брата Михаила, мы приклеивали к окнам разноцветные снежинки из бумаги.
Заниматься хозяйственными делами было неохота, поэтому я подкинул идею мелкой пигалице. У той сразу загорелись глаза, и уже через десять минут Зося прибежала вместе со служанкой, несущей бумагу, краски и ножницы. В глазах ребёнка было самое настоящее счастье, когда я показал ей, как вырезать снежинки. Этим мы и занимались целый день, пока не истратили всю бумагу, зато получили массу удовольствия. Вечером я выпросил у мамы ещё и куски разной материи, которые тоже пошли в дело. На следующий день мы начали изготавливать разноцветных бабочек из остатков бумаги в лучших традициях оригами.
Когда мама зашла в комнату посмотреть, чем занята молодёжь, то застала забавную картину. Изгвазданные в краске, но жутко довольные мы крепили бабочек с помощью ниток к ветке. Помогал нам Михаил, который использовался как курьер, бегавший в парк за ветками и помощник, помогавший держать всю конструкцию. Выглядело это действительно смешно, и
