Читаем без скачивания Королева Озер. Белая скво. Призрак у ворот. Рассказы. - Майн Рид

— Спасибо, полковник, именно это мне и нужно.

Пока он доставал бутылку и стаканы, я продолжал разглядывать комнату, которая служила одновременно столовой, кабинетом и спальней. В одном углу стояла раскладная походная кровать, в другом у стены лежало военное седло и стояла пика (полковник командовал отрядом «lanzeros» — всадников, вооруженных пиками). На стене висели сабля, пистолеты, пояса и другие предметы снаряжения. На единственном столе стояла глиняная посуда с остатками очень скромного обеда. С усмешкой кивнув на эти остатки, полковник налил мне коньяка, а сам отправился рыться в большом кожаном саквояже, который вытащил из-под кровати. Он достал оттуда бархатный жакет, брюки-calzoneras, пояс и все прочее. Все эти предметы, включая широкополое сомбреро, составили наряд, в котором мне предстояло явиться в игорный дом. Мне приходилось пользоваться такой одеждой, поэтому никаких указаний не потребовалось, и через несколько мгновений я уже был облачен в красочный мексиканский костюм гаnchero.

— Роr Dios (ей-богу), сеньор! — воскликнул полковник, осмотрев меня. — Вы так же похожи на мексиканца, как я! К счастью, ваша кожа и волосы темнее, чем у большинства ваших соотечественников. А так как вы говорите на нашем языке, как на родном, сомневаюсь, чтобы кто-нибудь вас раскрыл. Вы, американцы, жестикулируете не так, как мы; поэтому позвольте закрыть вам руки.

С этими словами он взял с походной постели серапе, которым пользовался, как одеялом, и надел мне через голову на плечи.

— А теперь в «Маленькую сову»!

«Маленькая сова» по виду могла бы сойти за гостиницу, но на ней не было ни вывески, ни какого другого обозначения. Окна отсутствовали, а большая входная дверь, напоминавшая тюремные ворота, была закрыта наглухо. Несмотря на темноту, мой проводник легко находил дорогу. Подойдя к двери, он постучал. Стукнул всего один раз и очень осторожно. Услышать такой звук можно было, только если постоянно внимательно прислушиваешься. Но я сразу услышал внутри шаги и осторожный вопрос:

— Quien es? (Кто там?)

— Amigo de la patria (Друг общества), — ответил мой спутник.

Наступила короткая тишина, стоявший за дверью, казалось, не решался открыть. Полковник, потеряв терпение, сказал более требовательно:

— Presto, muchacho! Abre la puerta! Soy el Coronel Espinosa! (Быстрей, парень! Открывай дверь! Я полковник Эспиноса!)

— Bueno! — ответил голос.

С этими словами приоткрылась калитка в центре большой двери, и мы вошли внутрь.

— Прошу прощения за то, что задержал вас, сеньор полковник! — сказал, привратник, когда мы проходили мимо него. — Но сами знаете, в наше время нужно быть осторожным.

— Caramba! Ты совершенно прав, — со смехом ответил офицер. — В «Маленькую сову» в любое время нужно пускать осторожно.

Привратник, оценив шутку полковника, тоже засмеялся, и мы пошли дальше. Ни ламп, ни свечей не было, но, похоже, мой спутник знал каждый камень и в коридоре, и во дворе, а я шел по звуку его шагов. Мы пересекли патио и оказались на покосившейся деревянной веранде, которая с трех сторон огибала внутренний дворик. Пройдя по ней еще несколько шагов, мы увидели дверь, через замочную скважину которой лился свет.

Не входя, мой проводник приблизил губы к моему уху и еле слышно прошептал:

— А теперь, caballero, последнее предупреждение. Я доверяю вашей способности сохранить инкогнито. Если кто-нибудь обвинит вас в том, что вы американец, вы должны отказываться до последнего. Клянитесь, что вы не тот, за кого вас принимают; вы дон Элесарио Трес Виллас, haciendado из штата Гвадалахара. К счастью, у меня есть карточка этого дона Элесарио, она вам поможет. Держите!

Сунув мне в руку квадратик картона, он толкнул дверь и открыл ее.

Поток света вырвался из двери и осветил весь двор до последних уголков. Внутри помещения слышались громкие голоса. Отдельные фразы произносились громче других: «Caballo en la puerta», «Soto mozo» и тому подобное. Иностранцу они ничего не сказали бы, но я узнал условные обозначения в игре «monte».

Когда мы вошли, шум стих, и все посмотрели на нас. Но тишина продолжалась только секунду; затем гомон возобновился, заглушая монотонные возгласы крупье.

Невозможно было ошибиться в назначении этого заведения. Это был самый настоящий игорный притон, и я лично убедился в справедливости предосторожностей, принятых моим спутником. В просторном, ярко освещенном многочисленными лампами зале собралось не менее пятидесяти человек. Присутствующие были одеты в самые разнообразные костюмы, какие только можно представить себе на мексиканце. Я увидел мундиры всех родов войск, нашивки и обозначения всех рангов, от генерала до сублейтенанта. Но большинство были в штатском: некоторые, как и я, в одежде ranchero; другие в обычных костюмах; у многих на плечи накинута frezada — мексиканская плюшевая накидка, напоминающая одеяло; у всех на голове сомбреро из войлока или соломы.

Мне никогда не приходилось видеть сразу столько зловещих лиц, за исключением того случая, когда я осматривал «красных шляп», и никакой разницы между теми и этими не было. Почти всех присутствующих можно было принять за бандитов, и при этом не ошибиться, потому что, как я узнал впоследствии, здесь собирались профессиональные грабители, разбойники и воры. Это объясняло их пылкий патриотизм или его видимость: он давал им защиту от закона, который они нарушали, и даже на время избавлял от клейма преступника. И кто мог бы обвинить мексиканские власти в том, что они допускают подобное? Уж никак не мы, американцы: у нас самих на службе состоит банда таких salteadores, они получают жалованье, и наш командующий их даже хвалит.

Я так и не сказал об этом полковнику, вслед за ним входя в «Маленькую сову». И, казалось, это его ничуть не занимало. Войдя в зал и обменявшись рукопожатием с десятком присутствующих, старых армейских camarados, которые поднялись ему навстречу, Эспиноса занял место за столом monte и начал делать ставки. Мне играть не хотелось, да и не за этим я пришел сюда. Мне нужно было выяснить, являлся ли человек, которого я бросил в канал, доном Иларио, или Эль Гуапо.