Читаем без скачивания Бои без правил - Эдуард Семенов

В мире единоборств самбо (самооборона без оружия) занимает особое место. Оно не претендует на многовековые традиции и, как ни странно, имеет глубокие национальные корни. Приемы этого направления борьбы настолько просты, что могут использоваться всеми, впрочем, это не мешает им быть глубоко засекреченными спецслужбами всего мира. Мастера других стилей и направлений относятся к самбистам с презрением, но в тоже время отказываются от поединка с ними под любым благовидным предлогом.

Но вот на недавних «боях без правил» (поединках, где в свободном спарринге выходили один на один представители всех ведущих стилей и направлений) победу одержал спортсмен, которого рефери назвал «боевой самбист». И все разом заговорили о рождении нового чуда.

Впрочем, Илья Лазаревич Ципурский, главный судья «боев без правил» считает, что никакого чуда не произошло. Турнир выиграл обыкновенный самбист. А Илье Лазаревичу можно верить.

— Было бы неправильно называть Илюхина (победителя боев без правил) боевым самбистом. Ведь практически все свои победы он одержал ущемлением ахиллесова сухожилия, а это чисто самбистский прием. Да и звание его — мастер спорта международного класса по самбо, чемпион России 1995 года по самбо, говорят сами за себя.

— Что же, тогда боевое самбо — это миф?

— Конечно, нет. Боевое самбо родилось раньше, чем вообще родилось самбо. В том плане, что люди бились всегда. Другое дело, что практически всегда оно проходило под грифом «секретно», и реанимация его началась только сейчас. Боевое самбо обязательно выделится в отдельную дисциплину, куда можно будет прийти только после получения мастера спорта в спортивном самбо. Это будет очень сильным стимулом для развития всего вида.

— Раньше борцов отличали по сломанным ушам. Это правда?

— Если серьезно, то сломанные уши — это неправильная методика подготовки. И одна из борцовских шуток. Мол, сломаешь себе уши и станешь настоящим борцом. Мне вот говорили, что когда на затылке будет три кожные складки, то станешь чемпионом Олимпийских игр. Это чтобы я больше шею качал. Когда дочери стали приводить кавалеров в дом, я спрашивал: «А 20 килограммов он поднимает?» Если поднимает, то нормальный парень, а если нет…

— Вы очень сильный человек, но скажите, как вы боролись? Легко?

— Я не помню, чтобы шел на схватку легко, мандраж всегда был, но когда вставал на угол, все заканчивалось. У меня самая короткая схватка была за девять секунд с чехом-дзюдоистом. Во Львове. Я так до этого волновался… Я уже тогда был чемпионом России, но, поймите, первый международный турнир. У меня столько адреналина выделилось. Я был — одна нервная клетка. Но вышел на ковер и все — какой-то автомат сработал. Хотя даже и не готовился. Смотрю, противник длинный. Я и подхватил его на «мельницу». Переживания мне помогли. Выплеск энергии.

— Вы рисковый человек?

— Один раз на танцах приятели зовут: «Помоги!» Иду, вижу, какие-то жулики. Их один мой вид испугал. Мой бойцовский настрой, потому то иногда я, как камикадзе. Не понимаю только, зачем японцы шли на смерть. Надо идти на риск, но жизнь беречь. А так я — за камикадзе! Вообще, все самбисты — камикадзе. Тот же Рудман. Ты знаешь, что он был как щепка, но дух!

— Там вы их просто испугали, а драться-то не на ковре приходилось?

— У меня есть два шрама над бровями. Один в схватке с Шульцем, и это знает весь самбистский мир.

— А второй…

— Мы, я и приятель, пошли в ресторан «Савой». Я пригласил девушку, которая сидела с ребятами за соседним столиком. Ребята сначала не возражали. Потом вдруг смотрю — они меня окружили и начали буквально ее из рук вырывать. Я возмутился, но драки не завязывал до тех пор, пока сзади меня под ухо кто-то не стукнул чем-то тяжелым. Не то чашкой, не то стулом. Я повернулся, чтобы достать обидчика. И в этот момент меня задели кулаком. Пошла кровь. Тут я, конечно, рассердился и свое дело сделал… Конечно, ребята подскочили. На поверку их оказалось человек пятнадцать.

— Чем кончился вечер?

— Они остались лежать, а мы сели за стол и досидели до конца.

— Не боялись, что они вас достанут?

— Они не извинились, но нас никто не ждал у подъезда. И нигде. Потому что поняли, мы можем постоять за себя. Хотя кровь была у меня одного, но они все лежали, и я не знаю, чего у них было. Может, у кого рука была переломана, у кого позвоночник. Не знаю. Но мы досидели до конца. Да и не имели права уходить!

— У вас существовал в свое время вопрос: «Кто сильнее из единоборцев?»

— Я никогда не пытался выяснить, кто есть кто, но ходил тренироваться и к классикам, и к вольникам, потому что я знал, что они в этой позиции посильнее, чем самбисты. Занимался я в свое время и боксом. Однако выяснять отношения с боксерами у меня никогда не было особого желания, потому что я знал, если пропущу удар, то никакое самбо не поможет. Что касается каратэ, то давно знаком со Штурминым (известный каратист, бывший тренер центральной школы каратэ). Мы с ним еще самбо начинали вместе заниматься. Но я долго не мог понять, почему Штурмин пользуется таким авторитетом. А он в бою очень резок и имел сильный удар. Я этого не видел. И поэтому приставал к нему: «Леша, я же тебя убью, если мы встретимся.» А он в ответ: «Вряд ли!» Хотя как-то все же согласился: «Да, убьешь!». Может быть, за двадцать лет, он действительно такой недосягаемый стал. Я не знаю! хороший каратист действительно может так Он производить впечатление хилого человека, но ведь как врежет. Наверное, замандюрит, что ни один Ципурский не устоит. Но пока не замандюрил. Ждем-с!

— Что вы скажете о новых стилях Кадочникова, славяно-горицкой борьбе?

— Не хочу обижать этих людей, но ничего особенного в этом нет. Кто-то на скрипке играет, и это хорошо, кто-то занимается славяно-горицкой борьбой, но не надо претендовать на то, что ты круче всех и вообще можешь убить слона.

— Какова ваша жизнь не спортивная?

— Мне моя мама сказала, что если я буду заниматься только спортом, то считай, что я погиб. И когда я пошел заниматься самбо, то уже знал, что буду поступать в МВТУ. Я туда не поступил. Меня приняли в МИСИ. Я работал. На хлеб насущный зарабатывал. Семью кормил. Книг много не читал, но «Войну и мир» прочитал. Увлечения? Я сам построил баню. Могу топором без гвоздей срубить дом. Меня никто этому не учил. И потом! Мы ж тогда не получали деньги за спорт. За чемпиона России что-то платили, но мы же боролись, чтобы выигрывать, а не получить деньги. А ведь это было непросто. Мои соперники были очень сложные ребята.

— Что это были за люди?

— В то время даже спортивным самбо занималось не так много людей. А тех, кто боролся на чемпионатах Союза, было еще меньше. Но это были выдающиеся люди. И среди них, конечно, выделялись Шульц, Глориозов. А если конкретно, то Шульц — это энциклопедия самбо. Сейчас преподает в академии Баумана. Доцент кафедры физвоспитания. Раз шесть был чемпионом России, чемпион Европы по дзюдо. Сегодня есть люди со званием более высокими, но для меня Шульц — это имя. Уникальная личность. Глориозов — академик, раз пять-шесть выиграл Союз. В дзюдо у него не получилось. Хотя и входил в сборную одно время. Он и Шульца однажды шлепнул. Еще был Дорошкевич. Он первым стал заниматься самбо с дворовыми командами. Много было интересных ребят. И судьбы у них были разные. Например, я боролся на одном ковре с Панкратовым, бывшим начальником ГУВД Москвы. Был такой грузин, с Шульцем в одном весе боролся. Дважды чемпион Союза. Но потом у него фабрика появилась. И вот однажды он приехал на чемпионат, ему болевой делают, а он ложиться и говорит: «Да нэ надо, я все равно дирэктор магазина».

— А почему вы не ушли позднее в дзюдо? Ведь это было, как я понимаю, и престижнее, и денежнее…

— В 1962 году нас, самых сильных самбистов, собрали и поставили за сборную по дзюдо. И высший мой результат, когда сейчас все балдеют от второго дана, — черный пояс, 3-й дан. Но я остался в самбо. Потому что я воспитывался в самбо, и все мои друзья, и тренер из самбо. Да что там говорить! Ведь если ты надел кимоно, это не значит, что ты стал дзюдоистом. Надо знать хотя бы, как завязывается пояс, или, например, надевать плавки или не надевать. Во всем мире дзюдоисты борются без плавок, потому что свободы движений больше. А наши раковины надевают. Они боятся, что могут стукнуть. А как тебя стукнут в пах, если ты дзюдоист?

— Вы любите давать советы начинающим?

— Советовать я не могу. Это не в моих правилах. А высказать свое мнение — пожалуйста. Надо потеть больше на тренировках, и не важно, каким спортом ты занимаешься. Тот, кто знает, почем грамм пота, во всем добьется результатов. К культуризму, например, я меня было негативное отношение после разгромных статей, но сейчас я к нему отношусь с уважением. Особенно к Шварценеггеру. Ведь чтобы такую массу сделать, надо во многом себя урезать, и с бутылкой— то лишний раз не посидишь.