Читаем без скачивания Тина и Тереза - Лора Бекитт

— Не надо… — растерянно произнесла Тина, но Фил широким шагом уже удалялся прочь.

Между тем девушки на крыльце, наблюдавшие эту сценку, заговорили громче.

— Фил Смит оказывает ей такое внимание, а она и знать его не хочет! — сверкнув зелеными глазами, заметила Салли, худая рыжеволосая девчонка.

— Не думаешь ли ты, что это серьезно? — в обычной грубой манере отрезала Фей (Фил Смит принадлежал к их с Дорис свите, и она чувствовала себя задетой его явным интересом к Тине). — Для него это всего лишь забава.

Тина остановилась. Эта четверка, причинившая столько неприятностей Терезе, и не думает таиться, высказывая такое оскорбительное мнение!

— Говорят, ее сестра убежала из дома, — сказала Салли. — Моя мать видела, как она ни свет ни заря неслась к площади, как угорелая, а потом села в дилижанс.

— Сбежала? — прошептала Керри Миллер. — Одна или… с кем-то?

— О Боже, конечно одна! Кто позарится на эту цыганку! — рассмеялась Фей, и Тина, вспыхнув, резко развернулась. Помнится, Тереза как-то сказала со слезами в голосе, сжав кулаки: «Я ничего не могу им сделать, но если бы они обидели тебя, сестренка, я бы их точно убила!»

Коленки Тины слегка дрожали, когда она приближалась к крыльцу. Она не знала, сумеет ли перебороть себя и сказать им что-нибудь резкое, хотя это непременно следовало сделать. Пойти против своей натуры, но защитить Терезу, защитить себя!

Конечно, все у нее получилось иначе, не так, как у Фей, без наглости и злобы. И — что еще хуже — совсем не хладнокровно.

— Зачем вы так говорите? — взволнованно произнесла она. — Что вам сделала Тереза?

Она заметила, что Керри смутилась и отступила на шаг, Фей же продолжала стоять, как скала.

А Дорис, ласково, обезоруживающе улыбнувшись, очень искренне проговорила:

— Мы ничего плохого не говорили о Терезе, что ты, Тина! Тебе, наверное, показалось!

И Тина, вмиг растерявшись, упустила момент, когда можно было пойти в наступление. А потом ее решимость прошла.

Когда она уходила, в спину камнем полетел больно уколовший смешок, и кто-то, кажется Салли, сказал:

— Хоть бы конфеткой угостила!

Тина повернулась, безмолвно, ни на кого не глядя, положила коробку с леденцами на ступеньку и с тяжелым сердцем пошла вперед по дороге.

Она размышляла над тем, что скажет Фил Смит, если узнает, как она обошлась с его подарком, и потому не обратила внимания на попавшегося навстречу человека. А он, обернувшись, вдруг окликнул ее:

— Мисс Тина!

Она повернула голову и узнала Роберта О'Рейли.

— Здравствуйте…— произнесла девушка и остановилась.

Он подошел к ней. Одет мистер О'Рейли был очень просто, как и в первый раз, но Тина с легкостью могла представить его в элегантном костюме, цилиндре и с тростью в руках — парадном наряде джентльмена.

«Интересно, — подумала она, — ведь он, должно быть, очень богат, а одевается скромно и ходит пешком. Может, просто не хочет привлекать внимания? Да, стоит ему появиться на улицах Кленси, как тут же все о нем заговорят! Впрочем, ему, возможно, это безразлично: такие, как он, могут позволить себе все что угодно!»

А он, словно прочитав ее мысли, сказал:

— Я, знаете, так устал от жизни в больших городах, шума и езды в экипаже, что сейчас просто отдыхаю душой и телом. Не хочу даже брать лошадь, брожу пешком…

Они стояли на проселочной дороге, золотисто-серой змеей уползающей в изумрудную даль холмов, под пронзительно голубым небом, таким ярким, что на него было больно смотреть.

Роберт О'Рейли скользнул взглядом по сникшей фигурке бедно одетой девушки. Лицо Тины показалось ему огорченным и усталым, а вся она — какой-то затерявшейся в мире, неприметной, как маленький серый камешек, лежащий в придорожной пыли.

Но вот прошла секунда — и он смотрел на нее уже другими глазами, отвергая мимолетное. И снова он видел, какого необыкновенного цвета и глубины у нее глаза: зеленовато-серые, с проблесками лазури, точно пасмурное небо с голубыми окошками кое-где разошедшихся дождевых туч… Косы — даже на вид тяжелые, шелковистые, и кожа гладкая, чистая, точно ствол эвкалипта, такая же солнечно-светлая, а улыбка… Это юность, для него миновавшая навсегда и давно, сама юность улыбалась ему!

— Куда это вы идете одна? И… вы чем-то расстроены?

— Нет… Я на ферму за молоком, тут недалеко, — тихо отвечала девушка. Сейчас ей хотелось побыть одной — ничье участие не радовало, отчасти даже вызывало досаду. С какой стати он с ней говорит? Ее не оставляло естественное предубеждение против пожилых мужчин, неизвестно с какой целью любящих останавливать на дороге молодых девушек.

Тина отвечала с видом ребенка, которого от скуки расспрашивает взрослый, и Роберт О'Рейли снисходительно улыбнулся: будь она старше и опытнее, он дал бы ей понять, что не старик, совсем не старик. Хотя она нравилась ему именно потому, что была так молода и невинна.

На сей раз он не предложил проводить ее, но сказал:

— Мне было бы приятно видеть вас почаще, мисс Тина или… просто Тина, если не возражаете.

Она кивнула, как ему показалось, с полным безразличием.

— Не огорчайтесь, что бы там ни случилось, — участливо произнес он. — Вы должны радоваться — ведь вы так молоды, вся жизнь впереди!

«Да, — подумала Тина, — но какая?» Что имела в виду Тереза, когда говорила, что мечтает о лучшем? Чего хотела? Разбогатеть? Стать красивой? Носить нарядные платья? Познакомиться с интересными людьми, заслужить их уважение? Встретить свою любовь? Очевидно, сестра знала, чего желает, так или иначе видела свою цель? А вот она, Тина, так до сих пор и не поняла, не разгадала — даже саму себя! «Ни рыба, ни мясо», — так говорят люди о подобных ей, и они совершенно правы!

— В Кленси вам скучно, или я не угадал? Чем вы занимаетесь? Работаете?

— Да. — Тина тяжело вздохнула. — На виноградниках.

Он, казалось, удивился.

— Вот как? А с кем вы живете?

— Сейчас — с мамой.

Она говорила устало и покорно. Не по возрасту натруженными маленькими руками она теребила подол поношенного платья. В прошлый раз девушка показалась Роберту несколько иной — живее, хотя держалась тогда настороженно, точно вспугнутая лесная птичка.

— Я пойду? — полувопросительно произнесла Тина и прибавила: — До свидания.

— Всего хорошего! — Он приподнял шляпу. — Еще увидимся!

— А вы разве надолго сюда? — В ее тоне впервые прозвучал интерес.

Мистер О'Рейли улыбнулся.

— Пока я не собираюсь уезжать. Кленси — замечательное место! Особенно потому, что здесь живете вы! — сказал он полушутливо, и именно поэтому Тина не испугалась. Более того, последние слова ей даже польстили: сколько бы лет ни было Роберту О'Рейли, он был мужчиной — и не простым, а владельцем самого великолепного особняка, какой Тине доводилось видеть только на картинках, наверное, миллионером (слово, внушающее почтительность и страх), неглупым собеседником, и он, этот человек, явно интересовался ею, а это кое-что значило! Что — этого Тина пока не знала, но, возможно, стоило узнать?