Читаем без скачивания Европа и Америка - Лев Троцкий

Американский капитал это чувствует. Нет более принципиального и заклятого врага большевизма, как американский капитал. Юз, его политика, это не случайная причуда, это не каприз, это есть выражение воли наиболее концентрированного капитала, который сейчас вступает в эпоху открытой борьбы за свое мировое самодержавие. Он наталкивается на нас уже потому, что через Тихий океан ведут пути к Китаю и Сибири. Мысль о колонизации Сибири есть одна из самых увлекательных мыслей американского империализма. Но там стоит страж. У нас — монополия внешней торговли. У нас социалистические основы хозяйственной политики. Это есть первое препятствие к самодержавию и единодержавию американского капитала. И даже когда американский капитал с лозунгом открытых дверей проникает в Китай, — а он туда проникает, — он находит там в народных массах не религию американизма, а переведенную на китайский язык политическую программу большевизма. (Аплодисменты.) Не Вильсон, не Гардинг и не Кулидж, не Морган и не Рокфеллер, не эти имена повторяются китайскими кули, китайскими крестьянами. Имя Ленина (аплодисменты) повторяется с восторгом не только в Китае, но и на всем Востоке. Подорвать Англию Соединенные Штаты могут только лозунгами освобождения народов. В их устах это — политика лицемерия, как и их политика пацифизма в Европе. Но на Востоке наряду с американским консулом, с американским купцом и профессором, с американским газетчиком есть борцы, революционеры, которые сумели перевести на свой язык освободительную программу большевизма. Империалистский американизм везде и всюду, в Европе и в Азии, сталкивается с революционным большевизмом. Это, товарищи, два начала новой истории.

Я вспоминаю, как в 1919 г., в разговоре с Владимиром Ильичем по поводу приезда Вильсона в Европу, когда вся пресса буржуазная полна была, с одной стороны, имени Вильсона, а с другой стороны, имени Ленина, я шутя сказал: "Ленин и Вильсон — вот два апокалиптических начала новой истории". Владимир Ильич смеялся. Я сам тогда, разумеется, не думал, какое большое содержание история вложит в эту шутку. Ленинизм и американский империализм — только эти два начала борются сейчас в Европе, только эти два начала пересекают Атлантику и Тихий океан; от исхода борьбы этих двух начал зависит судьба человечества.

Американский враг этот куда более централизованный и могущественный, чем разрозненные европейские враги, но в концентрации наша сила, а враг концентрирует рабочих Европы. Воссоздание II Интернационала есть только временный и внешний признак того, что пролетариат Европы вынуждается чувствовать себя и бороться не в национальных рамках, а в континентальных. А чем более широкие рабочие массы охватывает потребность сопротивления, чем шире база отпора, тем неизбежно революционнее идеи, которые получают перевес. А чем более революционны идеи, охватывающие массы, тем благоприятнее почва для большевизма. Каждый успех американизма, поскольку американизм будет иметь успех, будет тем самым означать централизацию почвы для роста большевизма — в более сосредоточенной, в более революционной форме, в более гигантском масштабе. Будущее за нами!

Так как я говорю на собрании, которое созвано обществом друзей физико-математического факультета, то позвольте, товарищи, после того как я дал революционно-марксистскую критику американизма, сказать, что мы этим вовсе не хотим осудить американизм огульно, что мы зарекаемся учиться у американцев и у американизма тому, чему у них можно и должно учиться. Техники американцев и их трудовой сноровки нам нехватает. Предпосылка техники — наука: естествознание, физика, математика. Вот по этой линии приблизиться к американцам нам нужно до зарезу. По-американски подковать большевизм — вот наша задача, — технически подковаться американскими гвоздями. Сейчас, когда мы еще плохо подкованы, мы все же устояли. Дальше, однако, борьба может принять более грозные размеры. Но нам подковаться по-американски легче, чем американскому капиталу взять Европу и весь мир на паек. Если нам подковаться еще физикой, математикой, техникой, если нам американизировать нашу еще слабую социалистическую промышленность, то мы сможем с удесятеренной уверенностью сказать, что будущее полностью и окончательно за нами. Американизированный большевизм победит и раздавит империалистский американизм. (Аплодисменты).

"Известия ЦИК" # 177, 5 августа 1924.

Европа и Америка

Два полюса рабочего движения

Завершенный тип соглашательства

Товарищи, современное мировое рабочее движение имеет два полюса, которые с небывалой в истории отчетливостью определяют собой две основные тенденции в мировом рабочем классе. Один полюс, революционный, проходит у нас; другой, соглашательский, в Соединенных Штатах Северной Америки. Американское рабочее движение за последние 2–3 года дает совершенно небывалые ранее по своей законченности формы и методы реформизма, т.-е. политики компромисса с буржуазией.

Мы видали политику классового соглашательства в прошлом, видали ее глазами истории и видали ее своими собственными глазами. Мы считали, — и в прошлом это было правильно, — что наиболее завершенный оппортунизм в предвоенную эпоху дала Англия, выработавшая законченный тип старого консервативного английского тред-юнионизма. А сейчас приходится сказать, что английский тред-юнионизм классической эпохи, т.-е. второй половины XIX столетия, относится к нынешнему американскому оппортунизму так, как кустарь относится к американской фабрике. В Соединенных Штатах мы имеем сейчас широкое движение так называемых "компанейских юнионов", т.-е. организаций, которые, в противовес тред-юнионам, объединяют в своих руках не только рабочих, но и предпринимателей, точнее представителей тех и других. Иными словами: явление, которое имело место в эпоху цеховой организации производства, а потом отмерло, ныне в наиболее могущественной стране капитала приняло совершенно новые, небывалые формы. Кажется, Рокфеллер был инициатором этого движения еще до войны. Но только за последнее время, в сущности с 23 года, это движение охватило величайшие северо-американские концерны. Американская Федерация Труда, официальная профессиональная организация рабочей аристократии, с теми или другими оговорками примкнула к этому движению, которое означает уже полное и окончательное признание тождества интересов труда и капитала и, следовательно, отрицание необходимости самостоятельных классовых организаций пролетариата, хотя бы для борьбы за ближайшие задачи.

Наряду с этим в Соединенных Штатах наблюдается сейчас развитие рабочих сберегательных банков и обществ страхования, где представители труда и представители капитала заседают бок о бок. Незачем говорить, что представление об американской заработной плате, как о плате, обеспечивающей высокое довольство, крайне преувеличено; но во всяком случае эта плата позволяет рабочим верхам известное «сбережение». И вот капитал улавливает это накопление через сберегательные рабочие банки и пускает его в предприятия той же отрасли промышленности, где рабочие накапливают, урывая из своей платы. Таким путем капитал заодно увеличивает свои оборотные средства и, главное, заинтересовывает рабочих в процветании промышленности.

Американская Федерация Труда признала необходимым ввести скользящую шкалу заработной платы на основе полной солидарности интересов труда и капитала: заработная плата должна изменяться в соответствии с производительностью труда и прибылью. Таким образом, практически закрепляется теория солидарности интересов и создается видимость «равноправия» в пользовании национальным доходом. Таковы основные экономические формы этого нового движения, к которому надо присматриваться, которое надо понять.

Что касается Американской Федерации Труда, руководителем которой был Гомперс, и с именем которого она связана, то она за самые последние годы растеряла большую часть своих членов. Федерация сохранила сейчас не более как 2.800.000 членов, что составляет ничтожный процент американского пролетариата, если принять во внимание, что наемных рабочих в Соединенных Штатах — в промышленности, в торговле и в сельском хозяйстве — не менее 25 миллионов. Но Федерации Труда больше и не нужно. Поскольку официальным учением самой Федерации является та мысль, что все вопросы решаются не борьбой масс, а соглашением труда и капитала; поскольку в «компанейских» союзах мысль эта нашла наивысшее свое выражение, постольку тред-юнионы могут и должны свестись к организации аристократических верхов рабочего класса, действующих от имени класса в целом.

Областью промышленной и финансовой — банки, страховые общества — сотрудничество не ограничивается. Оно перенеслось полностью и целиком в область политики внутренней, и международной. Американская Федерация Труда и те новые компанейские, т.-е. двухклассовые юнионы, с которыми она тесно соприкасается, на которые прямо или косвенно опирается, ведут решительную борьбу против социализма, вообще против революционных доктрин Европы, относя к ним и доктрины II и Амстердамского Интернационалов. Американская Федерация приспособила для себя по-новому доктрину Монроэ "Америка для американцев", истолковывая ее так: "Мы вас, европейскую чернь, хотим и можем учить, а вы к нам не суйтесь!" И тут Федерация лишь вторит буржуазии. В отличие от прошлого, когда эта последняя учила: "Америка для американцев, Европа для европейцев", — сейчас доктрина Монроэ означает лишь запрет для других вмешиваться в дела Америки, но ни в коем случае не запрет для Америки вмешиваться в дела всех остальных частей света. Америка для американцев, но и Европа также!