Читаем без скачивания Ледяной огонь - Мишель Селмер

На какую-то секунду она даже засмущалась своего тела, но затем решительно подтянулась за поребрик и вылезла из воды. Его взгляд немедленно переместился с ее лица на то, что скрывал цельный купальник. Брови начали медленный подъем, но она не стала дожидаться его комментариев и завернулась в полотенце. Он лишь пожал плечами и, продолжая взглядом путешествие по ее ногам, сказал:

— С утречком.

Айви велела себе набраться терпения. В конце концов, она уже не та темпераментная девчонка, чтобы нервничать, если что-то пошло не так, как она задумала. Только равнодушие и холодное терпение. Вчера она сорвалась, но больше такой выходки себе не позволит.

— Что-то ты рано, — не утруждая себя такими мелочами, как приветствие, сказала она, выжимая воду из волос.

— Как всегда.

— Вот как? — Она забыла про волосы и кинула на него косой взгляд. — И с каких это пор ты стал встречать рассвет?

В следующую секунду этот вопрос перестал ее волновать. Дилан поднял руки с колен и потянулся.

— Что на тебе надето? — невпопад вдруг выдохнула она, наливаясь краской и поспешно отворачиваясь.

— Надето?

Он посмотрел на себя и негромко рассмеялся.

Каждая струнка ее тела задрожала и запела, откликнувшись на хрипловатый тембр его голоса.

— Кажется, ничего, — произнес Дилан так, словно это открытие его озадачило.

— Бога ради, Дилан! В доме еще шесть человек!

— Которые еще спят, — не преминул заметить он и, усмехнувшись, добавил: — Кстати, ты не учла еще домоправительницы. Вот, оказывается, почему она так удивилась и пришла в смущение, когда мы столкнулись с ней на кухне.

— Дилан!

Айви потрясенно обернулась, забыв зажмуриться. На ее счастье, он уже натянул шорты.

— Женская стыдливость — вопрос, достойный внимания самых великих мудрецов, — все еще посмеиваясь, заметил он. — Не понимаю, почему я тебя так шокировал. Ты ведь не в первый раз видишь меня голым. Вряд ли в той области могли произойти какие-нибудь значительные изменения с тех пор, как ты видела меня без одежды в последний раз. — Достойного ответа у нее не нашлось, но на ее счастье он продолжил: — Кстати, не припомню, чтобы раньше ты плавала по утрам. — Он вопросительно посмотрел на нее.

— Как ты верно заметил, это было раньше, — выдавила она, все еще чувствуя, как горит ее лицо. — А вот сейчас я плаваю.

— Тогда тебе обязательно нужно испробовать мой бассейн, — почти торжественно заявил он. — Хотя я сам в нем не плавал, но те, кто там поплескался, убеждали меня, что он бесподобен.

Кто бы в этом сомневался!

— А может, ты бы даже согласилась поплавать со мной, — промурлыкал он на манер лениво расслабленной кошки.

Айви задрожала, но напомнила себе, что ленца кошки, тем более дикой, показная и она в любую секунду может превратиться в опасного зверя. А причислить Дилана к милому домашнему котику — значит, не уважать себя.

Она нарочно проигнорировала его вопрос, догадываясь, что он ждет от нее шквала негодования и возмущения. Ну так вот, она больше не даст ему ни единого шанса взять над собой верх в их словесных перепалках, даже если он будет следовать за ней по пятам!

На ее счастье, сегодня все были приглашены на гольф, который обожал Дилан и который Айви терпеть не могла. Какие бы цели он ни преследовал, не давая ей и шагу ступить, от этой игры он оказаться не сможет. Может, сегодня ей наконец удастся хоть немного побыть одной.

— Ладно, я пошел. — Дилан встал и посмотрел на нее сверху вниз. — Блейк сказал собраться в десять пятнадцать всем, кто хочет сыграть в гольф. Ты идешь?

— Конечно, — улыбнулась она, подняв на него сияющие глаза.

К десяти часам ее уже здесь не будет.

— Значит, встретимся в десять пятнадцать внизу, — словно не заметив ее триумфальной улыбки, сказал Дилан, внутренне усмехаясь.

Неужели она думает, что он забыл? А все-таки, интересно, что она задумала?

ГЛАВА ПЯТАЯ

Надоел бывший муж? Он ведет какую-то непонятную игру, в которой назначил вас свой жертвой? Покажите ему, что вы не хуже его умеете играть в подобные игры! Кто знает, может, вы почувствуете к этому вкус и получите ни с чем не сравнимое удовольствие

Дилан заставил себя идти медленнее, иначе рисковал оказаться впереди Айви. Приходилось признать, что способ избежать новой встречи она избрала простой, но эффективный, и теперь он был вынужден маяться в том или ином бутике торгового комплекса, распложенного прямо под открытом небом, чтобы случайно не попасться ей на глаза. Пока он не решит, что это время настало.

Ее золотистые волосы блестели на солнце, изредка вспыхивая медным пламенем. Прохладный морской ветер, дующий с океана, игриво шевелил ее юбку и дразнил взгляды прохожих мужчин, открывая взору длинные, молочно-белые стройные ноги. Ее плечи, которые едва прикрывал голубенький топ, могли бы показаться чересчур худенькими и хрупкими, как у подростка, но лично ему казалось, что по-другому и быть не могло. Потому что иначе это была бы уже не Айви, которую он знал и которая когда-то свела его с ума. Она что-то сделала с его сердцем, потому что уже больше никогда и ни одной женщине было не под силу достучаться до него.

Дилан заметил, как некоторые мужчины смотрят ей вслед и на их лицах проступает недоуменно-восхищенное выражение, словно они не понимали, что именно заставило их обернуться. Он невесело усмехнулся, вспоминая в этих прохожих себя. Айви всегда умела произвести впечатление, хотя никогда не прилагала к этому никаких усилий. Вот и сейчас она скользила среди толпы, улыбаясь всем и никому, открытая всему миру и в то же время недоступная и никому не принадлежащая.

Его кровь взбурлила.

Никому кроме него.

Волнение улеглось, и Дилан почувствовал странный холодок.

До того, как она сказала «да».

Дилан признался себе, что скучает по женщине, под внешней холодностью которой скрывается страсть, которую она тщательно скрывает не только от окружающих, но и от себя. Он все еще помнил сначала удивление, а затем и свой восторг, когда они в первый раз занялись любовью. Целомудренно-холодная дева-весталка в его руках вдруг превратилась в жрицу любви, ненасытную и жадную до чувственных удовольствий.

Ему стало любопытно, существует ли еще та, другая Айви, которой она иногда позволяла себе быть до их свадьбы, или ее больше нет. Дилан тут же поклялся себе, что выяснит это, даже если ухлопает на расследование больше времени, чем он рассчитывал.