Читаем без скачивания Требуй невозможного - Кейт Харди

— Ты говорил, виноградник экологически чистый. А давно? На сайте ничего об этом не написано.

— У нас есть соответствующие сертификаты за последние три года. Если хочешь посмотреть документы, чтобы узнать подробности, пожалуйста. Только учти, там все по-французски.

— Мне все равно нужно подтянуть свой французский, — сказала Аллегра. — Еще я хочу вести блог о том, как я учусь быть виноградарем. На французском и английском. Ты не против посмотреть пару моих первых переводов, чтобы я не поставила нас в дурацкое положение?

— Ты здесь на два месяца, — сказал он.

— И за это время я привнесу в бизнес новые идеи, — сказала она. — Это проект, рассчитанный на перспективу.

— Тогда я предлагаю начать с продукта, — сказал Ксавьер. — Для этого нам как раз и нужен хлеб.

— Не понимаю.

— Как? Уже? — Он закатил глаза. — Это чтобы очищать вкусовые рецепторы во время Дегустации.

— Хочешь сказать, мы будем пробовать вино?

— Ты будешь пробовать вино, — поправил он. — Какое вино ты обычно пьешь в Лондоне?

— Тебе это не понравится, — предупредила она. — Вина Нового Света.

— Как и многие наши клиенты за пределами Франции, — сказал Ксавьер, сохраняя невозмутимый вид. — И какое тебе нравится больше всего?

— Новозеландское белое. Совиньон.

Он кивнул:

— Хороший виноград. За что ты его любишь?

— За вкус.

Он махнул рукой, приглашая ее ответить более подробно.

— Он фруктовый, — сказала она.

— Хорошо. А какой именно фрукт?

— Извини. Я не знаю.

Он вздохнул:

— Когда ты говоришь «фрукт», ты имеешь в виду лимоны, крыжовник, клубнику, дыню, черную смородину?

Она была почти уверена, что у белого вина не должно быть привкуса черной смородины.

— Крыжовник. Правильно?

— Тут нет правильных и неправильных ответов, — сказал он, чем немало ее удивил. — Но в хорошем белом новозеландском совиньоне должен бы чувствоваться крыжовник, может, еще с легким привкусом дыни и цитрусовых. У некоторых разновидностей вина сложный составной букет, у других нет. Это зависит от многих факторов. Так что вот твой первый урок на сегодня — вкус винограда во многом зависит от производителя вина, а еще он зависит от terroir — почвы, на которой его выращивают. — На лбу у него пролегла едва заметная морщинка. — Гарри должен был тебя этому научить.

— Вроде как. Я недостаточно внимательно его тогда слушала, — призналась Аллегра.

— Здесь на юге вина, которые мы делаем, больше похожи на австралийские и новозеландские. — Он развел руками. — Я могу об этом полдня говорить, но ты научишься, только если сама все прочувствуешь.

— И почему это так напоминает мне экзамен на права? — язвительно спросила она.

Он пожал плечами:

— Да ничего подобного, Элли. Я просто не хочу учить тебя тому, что ты и так уже знаешь.

У нее по спине пробежала дрожь. Он сейчас случайно назвал ее прозвищем, которым ее называли здесь в далеком прошлом. И еще последнее, чему Ксавьер ее учил, это…

Она мысленно призвала себя к порядку. Это лето давно прошло и должно остаться в прошлом. Они оба стали старше и мудрее, и свои ошибки они не повторят. Поэтому нет смысла напоминать ему о том, что он ее оттолкнул, да так сильно, что она сочла за лучшее порвать с ним.

Когда они доели обед, она помогла Ксавьеру отнести остатки еды на кухню. Он убрал все со стола, достал белую скатерть и застелил ею деревянную поверхность.

— А зачем нам скатерть? — спросила Аллегра.

— Чтобы можно было правильно оценить цвет вина.

— Ксав, я домой на велосипеде поеду, я не могу пить.

— А дегустация вина и не предполагает, что ты его пьешь. По крайней мере, если ты серьезно к этому относишься, — пояснил он. — Если выпить шесть бокалов вина, то и не вспомнишь, какие эти вина были на вкус, так весь смысл теряется. Пробуешь, выплевываешь, делаешь записи, а потом очищаешь рецепторы водой и белым хлебом перед тем, как попробовать следующее. — Он протянул ей охлажденную до идеальной температуры бутылку вина. — Я сначала думал дать тебе прочитать этикетку, но не хочу навязывать тебе идеи и мнения. Мне надо знать твою первую, инстинктивную реакцию. — Он открутил крышку и налил ей около трети бокала. — Перед тобой дегустационная порция. Это значит, что в бокале много места, вино можно в нем взболтать, чтобы в полной мере ощутить его аромат. А еще так ты точно разглядишь цвет вина. — Он наклонил бокал над скатертью. — Вот так, нужно смотреть на цвет вина в глубине и по краю бокала.

Она понимала, что должна смотреть сейчас на вино, но она не могла отвести глаз от рук Ксавьера, как ни старалась. Сильные и слегка огрубевшие руки человека, который видел, что нужно сделать, и делал это, а не раздавал указания. Но она знала — его руки могли быть и бесконечно нежными. Чувственными. Они дразнили ее и будили в ней такие ощущения, которые она никогда больше ни с кем не испытывала.

— Аллегра?

— Извини. Я задумалась.

— Если тебе это не интересно…

— Дело не в этом. — Да она скорее станцует босиком на горячих углях, чем расскажет ему, о чем она сейчас думала. — Ты говорил, что смотреть нужно на цвет самого вина в глубине и по краю бокала?

— Вино должно быть прозрачным.

— Оно не такое темное, как я ожидала, — сказала она. — Оно почти светло-персикового оттенка. Я думала, что розовое вино розовее.

— Это зависит от того, какой используется виноград и как он производится. И от купажа. А теперь покачай вино в бокале. Таким образом ты обогатишь его кислородом и высвободишь аромат. В первый раз нюхать нужно осторожно — если пахнет горелым, значит, в вине слишком много сульфита. А потом вдохни еще раз и попытайся определить, какие запахи ты чувствуешь и насколько они интенсивны.

Он передал ей бокал, и она чуть его не уронила, когда он легонько коснулся ее пальцев своими.

Это просто безумие.

Аллегра давно уже оставила Ксавьера в прошлом. И ей нельзя снова западать на него сейчас, когда у них совместный бизнес.

— Ну, какие запахи ты чувствуешь? — спросил он.

Аллегра не могла устоять перед соблазном немного его подразнить. Она взглянула на него и захлопала ресницами:

— Фрукты?

Он внимательно на нее посмотрел.

Она смущенно улыбнулась:

— Ладно, поняла.

— Очень смешно.

Но в его глазах проскользнула улыбка. Теплая, сексуальная, устоять перед такой просто невозможно. Аллегра рада была, что сидит, ведь ноги у нее тут же стали ватными.

— Клюква, — сказала она. — Пахнет клюквой. Запах фруктовый, но суховатый.