Читаем без скачивания Погибшая страна - Г. Берсенев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однажды, указывая на совершенно отвесную, словно искусственно высеченную, квадратом нависшую над расщелиной скалу, геолог сбивал с верхней плоскости коралловые образования.
— Возникновение этой фигуры объяснимо двояко: либо здесь естественное кристаллообразование, либо это — искусство, свойственное лишь высокой культуре. Последнее вероятнее, так как наука не знает и не допускает подобной игры природы. Тем более, что здесь налицо целая серия таких скал.
Иванов указал на ряд таких же выпуклостей, в которых только при большой доле воображения взгляд неискушенного человека мог уловить нечто совпадающее с очертаниями обнаруженной колоссальной плиты.
— По всей вероятности, мы обязаны нашей находкой происшедшему здесь не больше года тому назад землетрясению. Я припоминаю, что пулковские сейсмографы отмечали месяцев десять тому назад именно в этом районе катастрофу внушительной силы. Впрочем, не будем предполагать, обратимся лучше к исследованиям.
Геолог несколько раз копнул под ногами почву. Под тонким слоем древней лавы он обнаружил почвенные породы.
— Гипотеза подтверждается! — воскликнул он возбужденно. — Проверим это на стенах пропасти!
Вдвоем с Ибрагимовым они спустились с кручи. Придавая своему телу вес, равный удельному весу каждого данного слоя воды, они во многих местах произвели необходимые опыты.
Результаты повсюду получались поистине поразительные: под неглубоким слоем глобигеринового ила скрывались кремнистые пласты, твердо спрессованные ленты серой, синей и красной глин. А под ними опять залегал пласт лавы более древнего происхождения и более глубокий.
Становилось очевидным, что землетрясение произошло несколько тысячелетий тому назад.
— С приблизительной точностью мы установим этот срок, — объяснил ученый своему спутнику. — Нам очень помогут в этом почвенные напластования. Кратер вулкана отсюда находится довольно далеко. Это значительно облегчит нашу работу, — высказал он участникам экспедиции свои соображения. — Слой лавы слишком ничтожен, чтобы особенно осложнить задачу.
В течение нескольких часов водолазы бились над каменной плитой, счищая с нее посторонние образования. Тяжелый труд давал все больше и больше уверенности в его несомненной полезности. Как скорлупа, счищались наносные породы, придавая первоначальный вид гранитной плите.
Когда выступ скалы принимал четкие формы куба, геолог нервничал:
— Конечно, нашим открытием мы обязаны землетрясению. Видите, как плита нависла над самой пропастью? Стихийная сила, расколовшая надвое эту гору, сбросила чужеродный футляр с нашей находки.
Ибрагимов сиял.
Гондвана — не миф! На его глазах легенда превращается в действительность.
Когда путешественники отправлялись на отдых, Ибрагимов заколебался, не зная, что предпринять — отправляться ли и ему, или опять, уже восьмую по счету ночь, провести без сна?
В своей группе он был единственным практическим последователем новейшей физиологии. Всегда между ним и геологом Ивановым возникали на этой почве горячие споры. Иванов консерватором не был, но возражал против широкого применения только что совершенных открытий. Ибрагимов же был, наоборот, горяч, тороплив и даже несколько фанатичен: он упорно следовал за всем, что являлось последним словом науки.
И теперь геолог приглашал его присоединиться к компании.
— Нельзя же все время сидеть на теоантитоксине! Изведете себя, истощите энергию, лишитесь работоспособности.
Физиолог достал из сумки пару малюсеньких пилюлек и протянул их Иванову.
— Для первых суток вполне достаточно. А там — посмотрим. Я вот неделю не спал, однако чувствую себя ничуть не хуже вашего.
Ответ получился именно такой, какого и следовало ожидать от геолога. Он решительно отклонил руку Ибрагимова.
— Ваше дело, конечно. Но вспомните хотя бы опыты над собаками. Суток девять не дашь поспать, и смерть неизбежна. А наблюдения Жильберта над тремя добровольцами? Не поспав только четверо суток, они еле-еле спаслись от смерти. Неужели вы в состоянии считать окончательно установленными и дозу и характер ядов, которые выделяются человеческим организмом во время бодрствования? А если наука ошибается, если не все учтено?
— Пустое дело! Организму можно всегда помочь справиться с недугом. Недостающие вещества введем искусственно и предотвратим заболевание.
Иванов попытался воздействовать на товарища другими доводами:
— Тогда по крайней мере хоть питайтесь как следует. Нельзя же по неделе сидеть на пилюльках! Дождетесь вы сужения пищевода и атрофии пищеварительных путей!
Физиолог с улыбкой взглянул на собеседника и, явно желая привлечь на свою сторону слушателей, рассмеялся:
— А ведь весело будет, правда, когда у человека и кишечник, и желудок, и прочие пищеварительные приспособления раза в три подсократятся? Легче будет! И нарпиту хлопот принесем меньше. То ли дело, взгляните!..
Он поднес к самым линзам геолога маленький кубик сухого бульона.
— Сгущенные витамины. Двухдневная порция. Для обжор не хватило бы и на завтрак!
Заметив, что жест его привел всех в веселое настроение, Ибрагимов рассказал один из вспомнившихся ему случаев:
— Произошло это в студенческом доме лет десять тому назад. Одному из провинциалов очень по вкусу пришлись эти кубики. Они были тогда еще мало известны. Паренек был наивненький, а покушать любил. Вот он и налег на них. Примостился тихонечко в уголочке, да и смылил по неопытности дюжины полторы. Смотрим мы: веселый всегда парнишка вдруг стал задумчив. Мы его в шоры. Куда тут, вздыхает только!.. Часа через полтора поднялась рвота. Персон на тридцать выбросил.
Геолог нахмурился:
— Я говорю о деле, а вы каламбурите!.. Не может же это не влиять на человеческий организм. Сами прекрасно знаете, как условия жизни отражаются на всей нашей системе. Возьмите тот же кишечник. Длина его у различных рас всегда резко колебалась. Кишечник народов, потребляющих главным образом растительную пищу, гораздо короче, чем у плотоядных. Разница поистине колоссальна: длина кишечника у одних достигает почти десяти метров, в то время как у других она равна всего четырем. Ясно поэтому, что ваш образ жизни не пройдет бесследно. Легко усваиваемые питательные экстракты, занимая к тому же и меньший объем, чем обычная пища, неизбежно вызовут атрофию известных органов. Мускулатура челюстей, желудка, кишечника подряблеет. Ради поддержания ее эластичности вы будете вынуждены прибегнуть к специальной гимнастике органов пищеварения, т. е. хотя бы к намеренному принятию грубых сортов пищи. Наука ведет нас к торжеству над стихией, но не к борьбе с природой, являющейся нашей прародительницей. Идем спать! Вряд ли ваш теоретический антитоксин в состоянии учесть все вещества, необходимые как противоядие для всех вырабатываемых клетками нашего тела во время бодрствования ядов.