Читаем без скачивания КОАПП! КОАПП! КОАПП! Репортаж о событиях невероятных. Вып. 7 - Майлен Константиновский

Все. За фикусами?!!

Рак. Эх, Стрекоза, Стрекоза... Отличная у вас память!

Кажется, еще никто из животных не додумался прикинуться человеком. Впрочем, как знать...

Кашалот (по-своему истолковав замешательство коапповцев). Это фикусы, можете не сомневаться. Посмотрите на листья: широченные, причудливо изрезанные... А воздушные корни видите? А-а, понятно, — вас удивляет, что фикусы такие крупные. Но это же не комнатные! В Индии есть и побольше — метров в тридцать высотой.

Гепард. Нас уже ничто не удивляет, дорогой председатель, хотя, признаться, я не совсем уверен, что стоило издалека тащить такие тяжелые деревья только для того, чтобы получить с их помощью шлак.

Кашалот (сваливает фикусы на землю). Не шлак, Гепард, а шеллак — шел-лак! Вот он, на ветках.

Сова. Час от часу не легче...

Коапповцы разглядывают ветки фикусов.

Глядите-ка, вот эта будто облита чем... И эта тоже... и вон та... Вроде, смола какая-то.

Кашалот. «Какая-то»?! Это единственная в мире смола не растительного, а животного происхождения!

Подражать металлоконструкции небезопасно: школьники, чего доброго, могут сдать в металлолом!

Рак. Что-то я никаких животных здесь не вижу. Попрятались, что ли?

Кашалот. Вопросы потом, Рак, сейчас надо срочно высадить фикусы в грунт. Мартышка, куда сажать?

Мартышка. Я... я не знаю... А почему вы меня об этом спрашиваете?

Кашалот. То есть как — почему? Кого же еще я должен об этом спрашивать?.. Постойте, вы что, не получили моей телеграммы?

Мартышка. Получила. «Выр-шир-шею». Шея у меня чистая.

Кашалот. Мартышка, кажется, вы не первый год сотрудничаете в КОАППе — неужели вы до сих пор не научились понимать краткий деловой телеграфный стиль: «ВЫР» значит «выройте», «ШИР» — «широкую», «ШЕЮ» — «траншею». «Выройте широкую траншею», что тут не ясно? Где я теперь должен сажать фикусы? На вашей шее?!

Сова. Да ты не кручинься, председатель, — вон в той стороне, у леса, кабаны землю взрыхлили... клубни, видать, промышляли, корешки разные, червей, личинок... Для посадок земля эта самая подходящая! Где кабанов много кормится, целые леса вырастают — дубовые, еловые, даже кедровые; когда кабан пятачком своим роет, он семена в землю-то невзначай и заделывает...

Кашалот. Сова, покажите мне, пожалуйста, вскопанный кабанами участок.

Сова. Изволь, председатель.

Сова летит к лесу. Кашалот следует за ней.

Гепард. Фикусы, шеллак, спирт... Ммда, сказать, что я что-либо понимаю, было бы сильным преувеличением...

Человек. А вот я, кажется, начинаю догадываться, друзья! Шеллак хорошо растворяется в спирте. Если покрыть что-нибудь этим раствором, спирт улетучивается, а пленка шеллака остается. Она надежно защищает любую поверхность от царапин, сырости, едких веществ. Все, что покрыто шеллаком, служит значительно дольше, будь то мебель, кузов автомобиля, фюзеляж самолета или палехская шкатулка... Деталь в шеллаковой «рубашке» через много лет выглядит как новенькая. Недаром этот удивительный природный полимер называют «одеждой промышленности». Наконец, даже тоненькая пленочка шеллака — самая надежная, можно сказать, идеальная электроизоляция, поэтому шеллаком покрывают проводники и детали в особо ответственных электронных схемах.

Стрекоза. Наверное, Кашалот тоже хочет покрыть шеллаковой пленкой что-нибудь ответственное.

Удильщик. Интересно, что именно? Так, сопоставим имеющиеся факты... Стойте, стойте... Но ведь председатель КОАППа — ответственное лицо... Ага, теперь его замысел мне понятен!.. Грандиозно! Потрясающе!

Все. Ну, и какой же это замысел?

Удильщик. Он намерен... (Замечает возвращающихся Кашалота и Сову.) О-о, извините, я вынужден прерваться — Кашалот не должен знать, что я догадался. (Кричит.) Как вы нашли кабаний участок, наш предусмотрительнейший из председателей?

Кашалот (приближаясь). Земля там рыхлая, можно сажать! (Кряхтя, взваливает на спину одно из деревьев.) Гепард, вы пойдете со мной, поможете при посадке. Удильщик, этот фикус я забираю, остальные — на вашем попечении. Следите, чтобы к ним не приближался никто из посторонних — шеллака мало, каждый грамм на учете.

Удильщик (кричит вслед). Даже миллиграмм не пропадет, можете на меня положиться. Только через мой труп!

Стрекоза (приглядываясь). Смотрите, возле вон той ветки с шеллаком кто-то уже порхает.

Мартышка. Да, да, крошечная мушка... Хотя нет — малюсенький комарик.

Покрытую пленкой шеллака мебель можно смело продавать на открытом воздухе — никакое ненастье ей не страшно!

Сова. Да где ж ты видала, Мартышка, чтоб у комарика усики чуть ли не больше крылышек были? А сзади-то, глянь-ка, — две щетинки торчат, будто вилочка, да какая — длинней его самого!

Рак. Не нравится мне что-то эта вилочка... Уж не собирается ли он подцепить на нее кусок шеллака?

Удильщик (с решительным видом подходит к фикусу). Послушайте, уважаемый, посторонним здесь находиться нельзя.

Червец (с горечью). Вот, уже и посторонним стал... Какой же я посторонний? Я муж.

Все. Муж? Чей муж?

Червец. Лакочки — одной из тех, что на ветках сидят и шеллак делают.

Кашалот (приближаясь). Так, один фикус посадили, Гепард готовит яму для второго, а я... С кем это вы разговариваете?

Удильщик (шепотом). Тут какой-то субъект возле веток крутится, выдает себя за мужа изготовительницы шеллака. Благодаря моей бдительности похитить ничего не успел, хотя явно намеревался...

Кашалот (тихо). Знаете, я его еще в Индии заметил, когда деревья выбирал, — он уже там возле шеллака крутился.

Мартышка. А по-моему, если бы ему нужен был шеллак, он бы там и остался. Посудите сами, какой смысл плыть с вами за тридевять земель?

По мысли художника Владимира Зуйкова (в данном случае он выступает в роли авиаконструктора), в бионическом самолете шеллак всегда будет под рукой. Преимущества очевидны: в случае надобности крылья и фюзеляж нетрудно покрыть шеллаком прямо в полете.

Сова. И то правда — уж коли сам ты, Кашалот, за смолой за этой в те края отправился, стало быть, там ее и делают.

Стрекоза. Да, да, нельзя быть такими подозрительными... Лично я верю ему всем сердцем — он последовал за своей любимой за тысячи километров, как это романтично!

Кашалот (тихо). Пожалуй, вы правы. (Громко, Червецу.) Значит, вы муж изготовительницы этого замечательного материала? Рад познакомиться. Я Кашалот, председатель КОАППа.

Червец. Очень приятно. А вот себя, признаться, затрудняюсь назвать. Супругу мою в научных книгах не знают как и величать: в одних — тахардия лакка называют, в других — лакцифер лакка, в последнее время еще одно имя появилось — керрия лакка. Ну, а я ее просто Лакочкой зову.

Сова. Слышь, муженек, а свое-то имя у тебя есть?

Червец. Есть, только не люблю, когда его произносят. Вообще-то нас лаковыми червецами в обиходе называют, всех — и жен и мужей. Да ведь шеллаком-то у нас только женская половина занимается!

Удильщик. А-а, понятно — самолюбие! Мужская гордость не позволяет пользоваться славой своей супруги, светить, так сказать, отраженным светом...

Червец. Какой там свет... Я, если хотите знать, этот самый шеллак видеть не могу, он у меня во где сидит, пропади он пропадом!

Все поражены.

Кашалот. Но почему? Такой прекрасный, такой необходимый материал...

Червец. Прекрасный, слов нет. Да только Лакушечке моей он весь свет заслонил — кроме своего шеллака ничего знать не хочет. В дом не войдешь — все лаком покрыто, и сама она под слоем лака сидит. У-у, чтоб он испарился...