Читаем без скачивания Генерал из трясины. Судьба и история Андрея Власова. Анатомия предательства - Николай Коняев

С юношеской пылкостью сорокалетний генерал-лейтенант требует от жены «немедленного» ответа: «Напиши мне скорее искренно — по-прежнему ли любишь меня крепко и глубоко. Я только этого одного и хочу от тебя теперь услышать. Больше мне ничего не нужно. Итак, ответы жду немедленно».

По-видимому, письма жены не убедили Власова в крепости и глубине ее любви, и подозрения вспыхнули в нем с новой силой. Повод для подозрений комсоставовскому Отелло дал обратный адрес супруги.

С завидной настойчивостью, из письма в письмо, допытывается Власов, почему жена не дает ему адреса, по которому проживает на станции «Сорочинская», а принуждает писать «До востребования»…

«14.02.42. Почему ты не хочешь, чтобы я писал к тебе на квартиру? А? Пиши скорее ответ».

«02.03.42. Дорогой и милый Аник! Ты очень мало пишешь о себе. Как ты живешь? В твоих письмах все время я читаю о других, а о тебе очень мало. Мне разве не интересно знать, как ты живешь. В одном письме я уже тебя спрашивал, почему ты мне не разрешаешь писать тебе письма прямо на квартиру, а до востребования на почту. Может быть, тебе так удобнее? Напиши мне подробно, как ты живешь и проводишь время».

«06.03.42. Я много пережил, и дороже тебя у меня и не было, а сейчас и нет на свете. Ты у меня одна. Я тебе уже писал, почему ты мне не разрешаешь писать на твою квартиру — я не знаю, — ты до сих пор мне не ответила. Пойми, что ты у меня осталась одна. Больше у меня нет никого».

Видимо, Анну Михайловну возмутили подозрения мужа, и она, похоже, написала ему об этом, но Власова это не успокоило:

«18.03.42. Милый Аник! Ты все же мне не ответила, почему лучше писать тебе до востребования, а не на квартиру? Ну, ничего. Я это просто так. Еще раз крепко обнимаю и прижимаю к своей груди и крепко и много раз целую свою дорогую и милую Аню. Смотри, не волнуйся и не забывай меня. Ладно».

Обманываться тут примирительным тоном Власова не следует. «Ладно» у Андрея Андреевича Власова далеко не всегда «ладно», «просто так» — очень даже не «просто».

Власов не отказывается от своих подозрений, а только делает вид, что отказывается. И молчать он готов, но только потому, что у него уже созрел другой план, он решил переместить супругу со станции «Сорочинской» в родное село на Волге, где она будет находиться под надежным надзором односельчан.

Последние письма Андрея Андреевича к жене почти целиком о переезде.

Есть много косвенных свидетельств, что Власову, хотя это и происходило в трагические дни гибели 2-й Ударной армии, все-таки удалось осуществить свой план перемещения жены в село Ломакино на Волгу. Похоже, что он посылал своего адъютанта Ивана Петровича Кузина на станцию «Сорочинскую», и тот перевез супругу генерала в родное село.

Во всяком случае, 18 июня 1943 года на допросе в НКВД майор Кузин уверенно назвал новый адрес законной жены генерала Власова.

— Настоящая жена Власова, — сказал он, — Власова Анна Михайловна, проживает — Горьковская область, Гагинский район, село Ломакино.

Очень любопытное совпадение.

Анну Михайловну Власову муж определил жить в селе Ломакино Горьковской области. А в самом городе Горьком, как это показал на допросе Кузин, жил в эвакуации последний муж его последней военно-полевой жены — Марии Игнатьевны Вороновой.

Когда Кузин перевез в Ломакино супругу генерала, он — поручение Марии Игнатьевны? — навестил и ее гражданского мужа, Митрофана Логвинова. Во всяком случае, на допросе в НКВД И.П. Кузин уверенно назвал его адрес — город Горький, автозавод, поселокЕнилица, ул. 1 Мая.

Если мы вспомним, что и Агнесса Павловна Подмазенко разместилась в Саратове, слова Власова жене: «Елавное — это то, что ты будешь жить недалеко все же от меня», — обретают особый смысл.

Ведь что значит — недалеко от меня?

От волховских болот, где погибала тогда 2-я Ударная армия, возглавляемая отважным и ревнивым генералом Власовым?

Конечно же, нет.

«От меня» тут — это «от меня будущего».

Власов устраивал свою будущую, состоявшую из многочисленных жен семью по-крестьянски расчетливо и удобно для проживания.

Заметим, что упрек майора И.П. Кузина, говорившего, дескать, Власов «был очень щедрый на государственные средства для расходования на свои личные нужды и экономный на свои личные», кажется нам не вполне оправданным.

У Андрея Андреевича Власова было так много жен, что никаких личных средств на них не могло хватить. Тем более что Власов никогда не уклонялся от хозяйственных забот своих супруг, независимо от того, законные это или незаконные — и супруги, и заботы! — были.

Разумеется, тут приходилось проявлять и экономность, и определенную изворотливость.

«14 февраля 1942 г. Дорогая и милая Аля (Подмазенко. — Н. К.), я видел у Чижма [17] два твоих чемодана. Приму меры к отправке их тебе с первой возможностью»…

«2 марта 1942 г. Дорогой и милый Аник (Власова. — Н. К.)! Я прошу тебя, напиши, что тебе нужно к весне, и я тебе все вышлю с попутчиком. Я, наверное, на днях получу для тебя туфли, и еще кое-что я тебе заказал, что поближе от меня».

«6 марта 1942 года. Дорогая и милая Аня (Власова. — Н. К.)! Ты пишешь, что в посылке не хватило 2 кг весу и что там не оказалось мыла. Это мы виноваты, поэтому всю ругань твою мы принимаем на себя. Получилось так, что у нас весов не было, и мы вес написали на глазок, вот и ошиблись на 2 кг, а мыло мы запаковали во вторую посылку. Боялись, что мыло испортит то, что мы тебе запаковали. Теперь об аттестате. Я аттестат скоро тебе вышлю новый, по которому ты будешь получать деньги, начиная с мая месяца. Милый Аник, ты у меня очень скромна. Я тебя серьезно прошу, напиши мне, хватает тебе денег или нет. Мне, кажется, ты очень много рассылаешь денег родным, в частности и дедушке. Ну, посуди сама — куда ему деньги?».

И не только деньги и продукты делил между своими женами Андрей Андреевич, но и все свои успехи и радости.

«Дорогая и милая Аличка (Подмазенко. — Н. К.)! Я на днях был у Маруси Чижма. Меня вызывал к себе самый большой и главный хозяин. Представь себе, он беседовал со мной целых полтора часа.

Сама представляешь, какое мне выпало счастье.

Ты не поверишь, такой большой человек и интересуется нашими маленькими семейными делами. Спросил меня: где моя жена и вообще о здоровье. Это только может сделать ОН, который ведет нас всех от победы к победе. С ним мы разобьем фашистскую гадину».

«Я на днях был у Тани [18] проездом. Меня вызывали туда по делу. Ты не поверишь, дорогая Аня (Власова. — Н. К.)! Какая радость у меня в жизни. Я беседовал там с самым большим нашим Хозяином. Такая честь выпала мне еще первый раз в моей жизни.

Ты представить себе не можешь, как я волновался и как я вышел от него воодушевленным. Ты, видимо, даже не поверишь, что у такого великого человека хватает времени даже для наших личных дел. Так верь, он меня спросил, где у меня жена и как живет. Он думал, что ты в Москве. Я сказал, что далеко, поэтому в Москве и часу останавливаться не буду, а поеду обратно на фронт. Дело не ждет».

«Алик (Подмазенко. — Н. К.)! Ты все же не поверишь, какое большое у меня счастье. Меня еще раз принимал самый большой человек в мире. Беседа велась в присутствии его ближайших учеников [19]. Поверь, что большой человек хвалил меня при всех.»

«Дорогой и милый Аник (Власова. — Н. К.)! Ты не поверишь, как я счастлив. Самый большой человек в мире еще раз говорил со мной в присутствии его ближайших учеников. Какая радость. И представь, из его уст услышал похвалу о самом себе».

И разве его вина, что там, где обласканный И.В. Сталиным Андрей Андреевич Власов устроил своих законных и незаконных жен, и арестовали их?..

Оттуда и началось странствие по лагерям Анны Михайловны Власовой…

Агнесса Павловна Подмазенко хотя и попыталась затаиться, когда дошли до нее слухи об измене Андрюши [20], но взяли и ее.

А вот Мария Игнатьевна Воронова к мужу в город Горький не поехала, но ее тоже арестовали в белорусском городе Барановичи.

Но это тоже еще далеко впереди.

Удивительно, но столь напряженная борьба за любовь и верность своей законной супруги нисколько не отвлекала Андрея Андреевича от заботы об Агнессе Павловне Подмазенко, готовившейся в Саратове стать матерью его первенца.

«Дорогой Алик! — исповедовался генерал возлюбленной 21 февраля 1942 года, сразу после ее демобилизации из армии. — Многое бы я тебе написал, но помнишь, я тебе однажды говорил, что вот ты сейчас со мной и мы говорим так обыденно, а настанет время, и поговорил бы с тобой, а тебя и не будет. И вот сейчас это время у меня настало.

Многое хочется сказать, а вернее, почувствовать тебя вблизи себя, а тебя нет. Но я прошу тебя — не скучай, не волнуйся и, главное, береги свое здоровье. Ведь ты сама знаешь, что за последнее время ты стала немного нервная.