Читаем без скачивания Лексикон демона - Сара Бреннан

— Идите отсюда, — произнес Ник с расстановкой, словно Мэй была недоразвитой. — Здесь вам не помогут.

Тут-то и вышел Алан, жмурясь на ярком свету. От улыбки, которой он встретил Мэй, Нику подурнело.

— Привет, Алан, — робко сказал Джеми. — Как ты, ничего?

— Я нормально. За меня не бойся. Это поправить как нечего делать, — заверил Алан, глядя на Джеми и грустнея на глазах.

Точно так он смотрел на больного котенка, которого взял домой, пока тот не окреп настолько, чтобы прокусить Нику палец. Джеми чуть заметно улыбнулся, словно желая вернуть улыбку Алана.

— Тебе помогут на этой Ярмарке Гоблинов, или как ее там.

Мэй и Джеми вдруг изменились в лице, словно на них упала тень. Ник оглянулся и увидел, что тенью была темная фигура Ма у Алана за спиной. Она медленно брела вперед, пока холодный свет не коснулся ее лица.

Ма прошла мимо Алана, на мгновение тронув его за руку. Черный полог волос струился, тянулся за ней, словно льнул к темноте. Когда Ма остановилась посреди двора, волосы покачнулись и легли ей на плечи, тяжело прошуршав, как занавес.

Ник смотрел на нее, чтобы не видеть лиц Мэй и Джеми. Он уже сотню раз наблюдал, как люди разглядывали его и Ма — сначала отмечая сходство, потом тихо ужасаясь.

Ее лицо хранило все тайны, кроме одной. Широкие скулы придавали ему что-то кошачье, а полные губы постоянно бормотали, подергивались в тике, невпопад кривились в странные гримасы. Она была высокой и очень бледной на вид из-за черных волос. Почти как идеал Мэй — только сумасшедшая. Ее глаза за шторами тяжелых век, словно оттянутых густыми ресницами, были льдисто-голубыми и неизменно смотрели на кого-то невидимого, нездешнего.

Если не считать цвета глаз, Ник был копией матери. Он терпеть не мог, когда ее кто-то видел: на него тоже начинали смотреть как на сумасшедшего.

— Опять уезжаем, — произнесла Ма невыразительным тоном. — И что толку… Он все равно нас найдет.

Ник жалел, что не может смотреть куда-нибудь еще. Жалел, что не может ее бросить. Жалел, что не может убедить Алана… Ма мечтательно улыбнулась одними губами — все остальное так и застыло маской — и произнесла:

— Он не из тех, кто проигрывает.

Алан проковылял вперед и встал рядом с ней посреди некошеной травы перед домом, протянул руку. Ник недоумевал, как он может до нее дотрагиваться.

— Оливия, — сказал Алан вполголоса. — Не надо. Давай сядем в машину.

Она обернулась и погладила его по щеке, глядя на него, но не встречаясь с ним взглядом.

— Милый мальчик, — прошептала Ма. — Славный мой мальчик, ты все не так понял.

Она откашлялась, рассеянно теребя одно из ожерелий. Ник чуть было не уставился на связку оберегов у нее на шее, но одернул себя. Чужакам незачем видеть, как он смотрит на ее талисманы. И так уже насмотрелись достаточно.

Вместо этого Ник оглянулся на Алана, рассчитывая найти в нем спокойствие, здравомыслие и лакомую уверенность. А увидел страх. Увидел, как Алан, не таясь, прямо во дворе достает пистолет, и тоже не стал раздумывать. Он выхватил меч, оградил брата от мира его сияющим барьером и только потом стал смотреть, что им угрожает.

Она шла по дороге прямо к их дому, цокая шпильками по асфальту. Лет сорока, темноволосая, коротко, но стильно стриженная, в ушах — большие круглые серьги с крошечными кинжалами посредине. На серьгах играло солнце.

Когда она остановилась и улыбнулась, кинжалы в кругах заплясали.

— Привет. Как дела, мальчики?

Ник направился к ней. Алан отставал на шаг. Потом Ник резко свернул ей за спину, а Алан встал спереди. Дамочка закрутилась, пошатываясь на каблуках: теперь за обоими было не уследить. Она выбирала, на ком сосредоточиться.

Ник привлек внимание на себя, выступив вперед, словно в танце. Она замерла, глядя ему в лицо, потом опустила глаза и увидела, что он держит меч двумя руками — за рукоять и лезвие, целя ей в живот. Ник встретил ее взгляд и усмехнулся.

— Теперь еще лучше.

С магией имели дело самые разные люди. На одном краю этого спектра находились колдуны, на другом — Ярмарка Гоблинов.

Попадались такие — и довольно много, — кто хотел большей силы, чем может дать Ярмарка, а стать колдуном и приносить жертвы демонам у них не хватало духу; некроманты, посланники, «крысоловы», ловцы душ и тому подобный сброд. На Ярмарке им не доверяли и меньше всего — посланникам.

Каждый посланник носил знак кинжала в круге — символ принадлежности к колдунам. Это подразумевало, что посланник привязан к некоему колдовскому кругу, и любой выпад в его адрес приравнивается к нападению на круг. Кинжал давал более или менее четкое представление о том, что ожидает обидчика.

Посланники тесно общались с колдунами: передавали сведения внутри круга и между кругами, связывали их с окружающим миром, а взамен получали часть демонской магии. Магии, купленной кровью. Ник считал их теми же колдунами, только трусоватее.

За спиной посланницы маячили Мэй и Джеми, напуганные оружием и внезапным появлением незнакомки. У машины стояла Ма. Ее лицо ничего не выражало. Посланница встревожено улыбнулась: как мать, которая беспокоится за ребенка. Она даже больше походила на мать, чем Ма. Может, нанять на следующее родительское собрание?

— Ты очень вырос.

— Верно, я уже почти мужчина, — отозвался Ник. — А ты — стильная, элегантная и немножко злая светская дама. Как думаешь, у нас получится?

Улыбка превратилась в оскал, в котором не осталось ничего материнского.

— Вряд ли.

Ник перехватил меч так, что острие замерло под самыми ее ребрами.

— Жаль.

Тут вклинился Алан. Его лицо было сурово, пистолет смотрел в спину посланнице.

— Что тебе велели передать?

— Ах, передать, — отозвалась та.

Она понемногу развернулась, и теперь меч нацелился ей в спину, а Аланов ствол — в живот. Ник переглянулся с братом поверх ее плеча и навострил уши.

— Черный Артур говорит, время пришло, — спокойно произнесла посланница. — Он хочет его вернуть.

В тишине раздалось резкое «щелк» — Алан снял пистолет с предохранителя. Ник видел только затылок посланницы, но ему показалось, что она улыбается.

— Можешь отдать сейчас — мне, либо придет Черный Артур и заберет сам.

У Ника в жизни мало что задерживалось настолько, чтобы запомниться: где-то статуя, где-то дом… По большому счету, неизменной частью пейзажа для него было только лицо Алана. Таким он его никогда не видел.

— Позволь спросить, — произнес брат голосом грозным и в то же время нетвердым, как кинжал в трясущейся руке. — Что лучше всего передать Черному Артуру? Может, отправить тебя обратно и сказать «пусть попробует»? Он ловит нас не первый год, так с чего взял, что поймает теперь?