Читаем без скачивания Главная тайна горлана-главаря. Книга 1. Пришедший сам - Эдуард Филатьев

«Раз в учительской ко мне и Джомарджидзе подошёл законоучитель подготовительных классов Шавладзе и говорит:

– Что за странный мальчик этот Маяковский!

– А что случилось? Напроказничал? – спросили мы.

– Нет, шалить-то он не шалит, но удивляет меня своими ответами и вопросами. Когда я спросил:

– Хорошо ли было для Адама, когда Бог после его грехопадения проклял его и сказал: «В поте лица своего будешь ты есть хлеб свой», – Маяковский ответил:

– Очень хорошо. В раю Адам ничего не делал, а теперь будет работать и есть. Каждый должен работать.

Потом задал мне вопрос:

– Скажите, батюшка, если змея после грехопадения начала ползти на животе, то как она ходила до проклятия?

Все дети засмеялись, а я не знал, как ответить».

Ответ на любой вопрос могли в ту пору дать, пожалуй, только революционеры-подпольщики – те самые отчаянные смельчаки, которые призывали на страну бурю и делали всё, чтобы ускорить её пришествие. Самодержавная власть никакой бури не желала, поэтому старалась скрутить всех нелегалов в бараний рог.

Тюрьма Кутаиса

Земляк Владимира Маяковского, исключённый из семинарии Иосиф Джугашвили, в тот момент занимался организацией демонстраций и забастовок. 5 апреля 1902 года его арестовали в Батуме. Целый год просидел Иосиф («товарищ Coco») в батумской тюрьме, а 19 апреля 1903 года его перевели в тюрьму Кутаиса. Заключённый, сидевший с ним в одной камере, впоследствии писал:

«Мы прожили вместе в кутаисской тюрьме более чем полгода, и я ни разу не видел, чтобы он возмущался, выходил из себя, сердился, кричал, ругался, словом, проявлял себя в ином аспекте, чем в совершенном спокойствии».

В семье Маяковских, по словам Александры Алексеевны, в это время…

«… много читали. Мы получали произведения Горького, Чехова, Короленко и других новых писателей. Новинки интересовали всех. Читали журналы, газеты. Обсуждали, спорили, говорили о литературе и политических событиях… Володя тоже всегда присутствовал, любил слушать, иногда задавал вопросы и принимал участие в обсуждении…

В это лето Володя особенно много читал…».

Людмила Маяковская:

«Обычно Володя брал книгу, набивал карманы фруктами, захватывал что-нибудь своим друзьям-собакам и уходил в сад. Там ложился на живот под деревом, а две-три собаки любовно сторожили его. И так долго читал…».

Александра Алексеевна Маяковская:

«Собаки Вега и Бостон ложились тут же на траве и "сторожили " его. Там он проводил время спокойно, читал много, и ему никто не мешал».

Людмила Маяковская:

«А по вечерам, наоборот, он лежал на спине и рассматривал звёздное небо, изучая созвездия по карте, которая прилагалась, кажется, к журналу 'Вокруг света"».

Александра Алексеевна пояснила, что в тот момент её сын…

«… увлекался астрономией – в приложении к журналу 'Вокруг света" была одна карта звёздного неба. По вечерам Володя любил ложиться на спину и наблюдать небо, густо усыпанное яркими, крупными звёздами».

Тем же летом сначала в Брюсселе, а затем в Лондоне проходил второй съезд Российской социал-демократической рабочей партии. Там случился раскол недавних единомышленников: получившие большинство голосов сторонники Владимира Ильича Ульянова (который всё чаще называл себя Лениным) стали именоваться большевиками, а сторонники Юлия Осиповича Цедербаума (партийная кличка – Лев Мартов) меньшевиками.

Приверженцы Ульянова-Ленина прямо и откровенно заявляли, что их цель – организация вооружённого восстания, свержение самодержавия и установление диктатуры пролетариата. Поэтому оружием для себя они избрали народовольческий терроризм и экспроприацию (или проще – грабёж).

Знали ли обитатели кутаисских тюремных камер о расколе партии на две фракции или нет, о том никаких свидетельств не сохранилось. Известно лишь, что в самом конце июля (в разгар работы съезда) Иосиф Джугашвили организовал бунт заключённых. Другой очевидец тех событий писал, что товарищ Coco…

«… предъявил тюремной администрации следующие требования: устроить нары в тюрьме (заключённые спали на цементном полу), предоставить баню два раза в месяц, не обращаться грубо с заключёнными, прекратить издевательства тюремной стражи и так далее».

Ознакомив начальство тюрьмы со своими требованиями, узники принялись бить в тюремные ворота. Так как ворота были железные, гул от ударов распространился по всему Кутаису. Жители всполошились.

Был вызван полк солдат, который окружил тюрьму. Приехали губернатор, прокурор, полицейские чины. Стали выявлять зачинщиков бунта. Привели Джугашвили, и он повторил всё то, что было предъявлено ранее тюремной администрации.

Все требования заключённых были удовлетворены, но «смутьянов» — тех, кто организовал выступление арестантов, перевели в «самую скверную камеру» (третью, на нижнем этаже). Надо полагать, что именно после этих событий Иосифа Джугашвили стали называть Кобой (по мнению одних его биографов, это слово означает «неукротимый», по мнению других – «неустрашимый»).

Семья Маяковских о том тюремном бунте, конечно же, знала. Но был ли кто-нибудь из них очевидцем событий? Ведь в гимназии начались каникулы, Володя, Ольга и Людмила отдыхали в селе Багдады.

В воспоминаниях Александры Алексеевны есть небольшая зацепочка:

«Весной и летом до отъезда в Багдади любимым местом прогулок Володи была река Рион. Он купался и играл с товарищами. Однажды он стал тонуть, но его спасли купавшиеся солдаты».

Откуда в Кутаисе солдаты? Не из того ли полка, что был вызван для подавления бунта в местной тюрьме, затеянного Иосифом Джугашвили? Кстати, его вскоре отправили в ссылку.

Тем временем далеко-далеко от европейской части России – на Дальнем Востоке – начали разгораться весьма драматичные события. Япония, многомиллионное население которой ютилось на небольших островах, желала расширить свою территорию за счёт Кореи и Манджурии. У царской России были свои территориальные планы, и она рассчитывала воплотить их в жизнь с помощью «маленькой победоносной войны».

Александра Алексеевна Маяковская писала:

«Новый, 1904 год, мы встречали в Кутаисе…

Год был тяжёлый. В январе началась русско-японская война».

Да, в ночь на 27 января 1904 года без всякого объявления войны японский флот атаковал российскую эскадру, стоявшую на внешнем рейде Порт-Артура. Завязался бой.