Читаем без скачивания По ту сторону реальности (сборник) - Ольга Алешина

Старуха ещё дальше отшатнулась и забормотала. Тина с трудом разбирала быстрые слова:

— Ах, Глафира подлая! Ведь намекала мне, что поможет, что побежит за мной мой Серёженька на край света! Но я не соглашалась на её помощь, насмотрелась уже, как она людей своей воле подчиняла, и какими это для них несчастьями оборачивалось! Нет, Климентина, не давала я своего согласия! Я любила Серёжу и желала ему добра. А когда твой дедушка вместе с женой уехал, даже успокоилась. Значит, Глафира сама приворот сделала, хотела мне свою силу показать. Да как же Серёжа её чар избежал? Вынуть иголки, опалить их огнём и закопать недостаточно. Здесь что-то другое нужно, сильнее Глафириных наговоров.

Девушка пожала плечами:

— Они с бабушкой обвенчались, когда уехали. Это же сильнее слов?

— Да… но чтобы под венец добровольно пойти, надо полностью снять приворот. Как он это сделал? — глаза у Аглаи Степановны сощурились, и Тине показалось, что она что-то про себя говорит. Потом её рука сжала ручку зонтика, и Аглая Степановна сказала:

— Как твоя бабушка спасла его, когда вернулась?

— Я уже объяснила: на иголки указала, — ответила Тина.

— На иголки, понятно. Но кто-то её научил, как приворот снять. Потом кто-то, кто сильнее Глафиры, помог ей. Знаешь, кто?

Тина развела руками:

— Не знаю. Вроде, люди из бабушкиного села ей что-то рассказали.

Аглая Степановна вздохнула и спросила:

— Как Серёжа сейчас живёт, всё ли хорошо у них с твоей бабушкой?

У Тины даже дыхание перехватило. Ведь Аглая ничего не знает!

— Бабушка два года назад умерла, а после её похорон у дедушки Серёжи ноги отнялись. Как её в землю закопали, так он больше с постели и не встал.

Тина заметила ужас в глазах у старушки:

— Как бабушки не стало, говоришь? Так это она его берегла, а ушла, и догнало Сереженьку Глафирино проклятие! Глафира змея подколодная, послала проклятие вдогон, когда поняла, что сосед из-под её воли выскользнул! Как же она не любит проигрывать! Ну, ничего! — При этих словах глаза Аглаи Степановны вспыхнули. — Жалела я тебя, Глафирушка, больше не пожалею. Верну тебе проклятие, которое ты моему единственному послала!

— Но дедушка старенький, может, это не проклятие вовсе, а болезнь, по старости, — неуверенно произнесла Тина. — Он очень любил бабушку, врачи говорят, ноги отнялись из-за шока.

— Много понимают твои врачи! — перебила её старуха. — Мне ли не знать, как моя сестра расправлялась с непослушными? Ладно, не твоя забота, как я это сделаю. Теперь я понимаю, почему Глафира за тебя взялась, малой ей месть показалась, решила внучку человека, оказавшего ей сопротивление, в ведьму превратить!

Ты лучше о предмете подумай. Должен от тебя поблизости быть предмет, которым можно разбить зеркало. И ищи то, к чему прикасалась твоя бабушка. Возможно, что не просто прикасалась, а владела этим. Запомни — вещь должна быть в пределах твоей досягаемости. И ещё, не новая она, старинная штучка должна найтись. Сделанная ещё до того, как сестра моя силу набрала.

— Да что же это?! — воскликнула Тина. — Где мне искать?

— Не знаю, — спокойно ответила Аглая Степановна. — А ты в церковь сходи, Бога попроси, Он поможет. Я-то сама с детства в церкви не была, нельзя мне. А ты можешь.

— Почему нельзя? — Тине стало тревожно.

— Долго рассказывать, — сухо ответила старуха. — Ну, а ты иди, проси. Он всех слышит, всем помогает.

— И Вас услышит, бабушка, — робко сказала Тина.

— Поздно, — ответила Аглая, не прощаясь, повернулась и пошла прочь.

Долго ещё стояла Тина одна, обдумывая слова Аглаи. Пальцы теребили ремешок на сумочке, взгляд рассеянно блуждал по сторонам. Потом она словно очнулась, помотала головой, отгоняя лишние мысли, и зашла в метро.

На предпоследней от дома станции заиграла мелодия вызова.

— Тина, это Тимур. Сейчас без пятнадцати час, мы можем встретиться?

Надо же, какой настойчивый у Катерины парень!

— Да, — сказала Тина. — Я готова. Где?

Лаконичные ответы означали, что в эту минуту все мысли девушки были заняты поисками таинственного предмета.

— Скажи, где тебе удобнее, и я подъеду.

Она даже не заметила, как он перешёл на «ты». Девушка подумала пару мгновений и решила:

— Через десять минут я выйду из метро «Выхино». Как далеко ты находишься?

— М-м-м… вообще-то недалеко. Я на машине. Через десять минут буду возле станции. Как тебя найти?

Она ещё немного подумала и сказала:

— Я буду на остановке двести девятого автобуса. Там у него конечная. Я в жёлтом коротком платье, у меня длинные тёмные волосы, в руках…

— Я узнаю тебя! — уверенно сказал молодой человек.

— Фиолетовая сумка, — закончила Тина, осознав, что нисколько не удивлена заявлением Тимура. Узнает? Ну и великолепно! Скорее бы выяснить, какие проблемы у Кати. Она часто вредничала с мальчиками, любила слегка с ними поиграть и даже помучить, но с такой проблемой взрослый молодой человек навряд ли бы обратился к её сестре. Наверное, случилось что-то куда более серьёзное.

Тина вышла из метро, перешла дорогу и села на остановке. Дождь уже кончился, сквозь разорванные тучи пробивалось солнышко. Тина положила ногу на ногу и сцепила на колене пальцы с длинными ноктями. Она склонила голову на бок и задумалась. Что за предмет имела в виду Аглая, где его искать, и главное, с чего начинать поиск?

— Тина?

Перед ней стоял высокий и довольно привлекательный молодой человек с ключами на ладони.

— Тимур?

— Я был уверен, что увижу самую красивую москвичку, и не ошибся!

Тина нахмурилась. Такое вступление не предвещало серьёзного разговора. А ей совершенно не интересно выслушивать комплименты от парня своей сестры! Она встала и сердито посмотрела ему в глаза. И вдруг… что-то в этих глазах показалось ей неуловимо знакомым! Она отогнала от себя нелепую мысль и пожала плечами:

— Перейдём к делу, Тимур? Что за проблемы у Катерины и почему о них нельзя поговорить с ней? Зачем нужна я?

Он легко перебросил ключи с руки на руку и улыбнулся:

— К светской беседе, Вы, мадам, не расположены? Хорошо. К делу. С Катей я не могу поговорить потому, что она в меня влюбилась.

Какой самоуверенный молодой человек! Наверное, он ещё плохо знает её сестру.

— А ты уверен, что всё не наоборот? Ты ведь видел Катю, если уж говорить о самой красивой москвичке, то значит, говорить о ней. Согласен?

Тимур неожиданно рассмеялся:

— Ты просто прелесть, Тина! И сестра твоя супер девочка, что очень меня радует. Поверь, я не виноват, что Катя с первой встречи увлеклась мной, но ответить ей тем же я не могу.

— Она слишком маленькая для тебя? — спросила Тина. — Зачем тогда ты с ней встречался?

Он перестал улыбаться и тихо сказал:

— Мне нужно было встретиться с одной из вас. Вернее, с обеими. Катя не вылезает из «Контакта», с ней оказалось проще. А тебя в сети не найдёшь, вот я и выбрал Катю. Откуда же мне было знать, что она сразу влюбится?

Так. Этот тип начинал её раздражать. Тина закусила губу, а потом быстро спросила:

— Охотник, ничего попроще не нашёл? Не велика победа — вскружить голову девчонке! А ты знаешь, что ей ещё нет шестнадцати?

Тимур махнул рукой, отгоняя Тинины слова:

— Ты не поняла. Катя — моя сестра. И ты тоже. Садись в машину, там поговорим.

Тина замерла и захлопала ресницами. Ей бы не пришло в голову — сесть в машину к малознакомому человеку, но неожиданно она поняла, что увидела в глазах Тимура. И не только в глазах! Он же похож на её отца! Отца, о котором она уже шесть лет старалась не думать. И всё же выбросить из головы все воспоминания о нём не получалось. Тина помнила, как после рождения Олежки отец собрал вещи и ушёл из дома. Перед этим была ссора с мамой, эту ссору Тина помнила смутно. Мама с отцом кричали, выясняли отношения, а Тина с Катей закрылись в комнате и ждали чего-то страшного.

Страшной оказалась тишина, после того, как за отцом захлопнулась дверь. Тина хорошо помнила, как вдруг захныкал Олежка, и к ним в комнату вошла мама с заплаканными глазами.

— Всё, девочки, — сказала она. — Больше у вас нет отца.

Катька разревелась следом, а Тина никак не могла понять: как это нет, если он жив и просто куда-то вышел? Тогда она не могла поверить, что он ушёл навсегда. И даже не зашёл проститься с дочками!

А когда, спустя время, она узнала, что у отца есть другая семья, то решила вычеркнуть его из своей жизни. Но как же это оказалось трудно! Ей было больно, и Катьке, и маме, неужели он не понимал, сколько горя причинил близким людям? Кажется — нет, и она медленно заставляла себя забыть его лицо, его голос, его смех.

Дедушка с бабушкой жили тогда отдельно, и только после смерти бабушки они забрали дедушку к себе. Тина ездила к ним в гости, искала в дедушке то, что потеряла в отце, но тупая боль занозой застряла в сердце подростка, и иногда Тина тихо плакала, не в силах смириться с уходом родного человека. Прошло время и, повзрослев, она заставила себя не скучать по тому, кто их бросил, раз и навсегда запретила себе даже думать о чужом человеке.