Читаем без скачивания «Кровь!» – сказал кот - Луиза Фоули

Глава шестая

Когда Кики пришла в музей, дверь в мастерскую была уже отперта, но Гейбриел в комнате не было. Рыжик крадучись, как охотник, обошел комнату и обнюхал все углы, уделив особое внимание подстилке Моне. Потом он обследовал ведерко с едко пахнущей смесью, которую Гейбриел изготовила накануне, и громко чихнул.

– Не будешь всюду совать свой нос! – со смехом сказала Кики. Она подошла к своей табуретке и включила лампу над кипой журналов, которую ей предстояло одолеть. – Делать нечего, пора начинать, – проворчала она, обращаясь к Рыжику, и открыла журнал. – Не пропустить бы следующую увлекательную главу! Ну, вот, я уже тебе жалуюсь. Гейбриел сказала, что мне понадобится верный друг которому я смогу поплакаться.

Рыжик вспрыгнул на верстак, посмотрел на неё серьезным взглядом, ткнувшись носом ей в нос, а затем повернулся и отправился на прогулку по столешнице, останавливаясь и тщательно изучая все, что попадалось ему на пути,

– Рыжик, слезай, – сказала Кики, беспокойно поглядывая на стоящие на верстаке предметы: маленькую картину на мольберте, оставшуюся со вчерашнего дня, медную корзинку и кое-какие вещицы из фарфора и стекла в дальнем конце. Рыжик, не обращая внимания на её слова, продолжал обследовать, обнюхивать и трогать лапкой каждый предмет, и тогда она встала, чтобы спустить его на пол. В тот же момент оранжевый кот перебежал на дальний конец верстака, выгнул дугой спину, угрожающе зашипел и поднял правую лапку.

– Рыжик, нельзя! – крикнула Кики, бросаясь к нему. Но она опоздала. Кот снова зашипел и взмахнул лапкой, намеренно столкнув со стола какую-то высокую и белую вещицу– Она со звоном грохнулась об пол. Кот соскочил с верстака и сел рядом, горделиво созерцая плоды своей работы.

– Ой, только не это! – тихонько охнула Кики. Она встала на колени и нагнулась над разбитой вещицей. И тотчас же её узнала. Это была ваза времен династии Юань, которую Гейбриел вынимала накануне из запертой витрины! Почему она вообще оказалась внизу? Ведь это подлинная вещь, нисколько не поврежденная – во всяком случае, была такой до последней минуты. Ваза не нуждалась в реставрации. Зачем же Гейбриел принесла её в мастерскую?

У Кики часто забилось сердце и застлало глаза слезами. Ни в коем случае не следовало ей приносить сюда Рыжика! И мама её отговаривала, и сама она сомневалась в благоразумности этого поступка. Ей бы никогда в голову не пришло брать его с собой, не предложи ей это Гейбриел. И вот теперь он разбил бесценную вазу. Она же не сможет возместить эту потерю! Кики принялась собирать осколки фарфора, отлетевшие под верстак. Их оказалось на удивление мало. Было похоже, как если бы ваза при падении просто потрескалась, а не разлетелась вдребезги. Кики взяла её в ладони. Черепки фактически прилегали друг к другу, словно приклеенные. Горлышко вазы свешивалось в сторону, как шея курицы в мясной лавке.

В недоумении Кики поднесла разбитую вазу к свету. Почему ваза не рассыпается? Она стала тщательно её осматривать. Осколки белого фарфора держались на сетчатой белой материи. Нет, это не ваза четырнадцатого века, сделанная в эпоху династии Юань! Это имитация, сделанная в двадцатом веке с использованием современных медицинских материалов! Фарфор был наклеен на «марлекс»!

Холодными дрожащими пальцами Кики потыкала разбитую вазу. В ушах у неё звучало обвинение Елены: Гейбриел занимается подделками. «Эту копию, должно быть, изготовила Гейбриел, – подумала она. – Только зачем?»

В дверь громко постучали, и Кики стремительно повернулась. Рыжик вскочил на верстак, сел и угрожающе зашипел.

– Кто там? – спросила Кики, подходя к открывающейся двери.

– А, это вы, мисс Коллир. На заседании совета я узнал, что на этой неделе вы у нас стажируетесь, – проговорил в дверях хранитель музея с холодным выражением на лице.

– Миссис Джанссен сейчас здесь нет, – быстро сказала Кики, загораживая доктору ван Кайзеру проход. Из-за её спины доносилось грозное глухое урчание, издаваемое Рыжиком.

Хранитель отстранил её и вошел в мастерскую.

– Вы что-нибудь ищете? – спросила Кики, когда он направился к полкам, на которых стояли художественные изделия, нуждающиеся в реставрации. «Только, ради Бога, не подходите к верстаку! – мысленно внушала она, следуя за ним. Если бы она догадалась прикрыть разбитую вазу журналом! – И ради Бога, Рыжик, – безмолвно попросила она, – не наскакивай на него».

– Я просто смотрю, – ответил он, рыща глазами по полкам. Потом он перевел взгляд на верстак. – Моя помощница, мисс Морган, говорит, что вчера вы приходили справиться об одном экспонате эпохи династии Юань.

«Он ищет ту вазу», – подумала Кики, промолчав в ответ.

И тут он отрывисто бросил:

– Не говорите миссис Джанссен, что я здесь был, – и вышел.

Рыжик зашипел ему вслед. Как только за ним закрылась дверь, Кики повернулась и перевела дух.

– Молодец, Рыжик! Какое самообладание! – сказала она. – Ты не набросился на него! – И вдруг она рассмеялась. – Ой, Рыжик, ты просто чудо! – Большой оранжевый кот сидел на разбитой вазе, как птица в гнезде. Его пушистый хвост обвивал лапки, так что на виду не осталось ни единого осколка поддельного китайского сосуда.

Рыжик соскочил с верстака и потерся о ногу Кики, которая вознаградила его кусочком шоколада, чуть-чуть размягчившимся у неё в кармане.

– Я вижу, тут произошел несчастный случай.

Кики вздрогнула. Позади неё стояла Гейбриел с большой, написанной масляными красками картиной без рамы в руках. – Я разгружала свой фургон, – продолжала реставраторша. – Не ожидала тебя так рано.

– Я приехала более ранним автобусом, – проговорила Кики. – Я… я… Рыжик столкнул это со стола.

Гейбриел положила картину и взяла корзину для мусора.

– Пустяки, – коротко сказала она, сбрасывая рукой разбитую вазу в корзину. – Это был мой эксперимент. Рыжик им заинтересовался, да?

– Да, – сконфуженно пробормотала Кики. – Простите, я думала…

– Пустяки, – повторила Гейбриел.

– Гейбриел,.. э-э, миссис Джанссен, несколько минут назад здесь был доктор ван Кайзер.

Лицо Гейбриел стало бледным, как мел.

– Но сегодня утром он должен быть на совещании, – вырвалось у неё. – Он видел разбитую вазу?

– Нет, – сказала Кики. – На ней сидел Рыжик. Гейбриел вздохнула с явным облегчением.

– Какое прозорливое животное. А теперь за работу, Коллир. Сегодня ты будешь читать о живописи рококо и барокко. – Она как ни в чем не бывало принялась листать журналы и наконец выбрала номер без обложки с пожелтевшими страницами. – Начинай отсюда. – Она раскрыла журнал и положила его перед Кики. Затем села за верстак и занялась своими делами. Кики оглянулась. Моне и Рыжик, уютно свернувшись, лежали рядышком на подстилке в углу.

Кики пыталась читать, но никак не могла сосредоточиться. Неужели больше ничего не будет сказано в объяснение? Неужели другая подделка – китайская чаша в стеклянной витрине наверху – это тоже дело рук Гейбриел? Но зачем тогда ей понадобилось показывать её Кики? Чтобы похвастаться своей работой – своей преступной работой?

Все эти вопросы и тысяча других крутились у Кики в голове на протяжении следующих полутора часов. Когда Гейбриел объявила, что пора сделать короткий перерыв, Кики обрадовалась передышке, но натянутая беседа, которую они вели в кафе, свела её радость на нет.

Во время перерыва на ленч Кики сказала Гейбриел, что ей не хочется есть, и, вместо того чтобы пойти в кафе отправилась с Рыжиком погулять по территории музея. Она не соврала: ей действительно не хотелось есть. Желудок у неё расстроился, а в мыслях поселилось сомнение. «В штате музея изготовительница фальшивок». Похоже, Елена была права. Как ещё можно было объяснить появление точной копии вазы эпохи династии Юань? А уж Гейбриел – то наверняка обладала и знанием и умением, необходимыми для того, чтобы создавать копии произведений искусства. Кики села на бетонную скамью под деревом на лужайке позади здания музея и принялась рассеянно гладить Рыжика. Кот наслаждался этим проявлением внимания к его персоне и признательно мурлыкал.

На задний двор въехал грузовик, доставивший продукты из магазина, и Кики стала смотреть, как шофер выгружает коробки с картофельными чипсами и конфетами и ящики с содовой, предназначенные для кафе в музее. Может быть, ей все-таки хочется есть, подумала она. Достав из сумки сандвич, она откусила кусок и дала кусочек Рыжику. С рассеянным видом продолжала она жевать сама и кормить Рыжика, пока сандвич не был доеден, после чего кот отправился обследовать живую изгородь, окружающую территорию музея, а Кики принялась рассматривать машины на маленькой автостоянке поодаль. Старый белый фургон с зелеными шторками на окнах был припаркован рядом со сверкающим черным глянцем «Кадиллаком». «Наверное, фургон принадлежит Гейбриел, а «Кадиллак» – ван Кайзеру», – решила она. Кики взглянула на часы. Почти час. Пора возвращаться в мастерскую. Конечно же, Гейбриел заметила перемену в её настроении, но разве могла Кики делать вид, что все распрекрасно, тогда как в действительности все из рук вон плохо? Кики встала и свистнула Рыжику. Она долго билась над тем, чтобы научить его прибегать, когда она подзывает его свистом, но в конце концов ей это удалось. Кики говорила, что это ещё одна из его собачьих привычек, наряду с утаскиванием туфель и зарыванием в клумбу лакомых кусочков. Она свистнула ещё раз, и с радостным чувством наблюдала, как выскакивает из-под изгороди и стремглав мчится к ней оранжевый комок. Кот несся прямо к ней, пока не заметил рабочего, катящего очередную тележку продуктов к служебной двери.