Читаем без скачивания Призрак войны - Майкл Стэкпол

В моей памяти пронеслась картинка полицейской, катящейся по хвойным иголкам.

– И при этом на горе вы устроили просто адскую стрельбу.

– К несчастью да, и это произошло непреднамеренно. Ховеры должны были прикрыть наш отход после того, как ваш мех был бы обездвижен. Это наша неудача, к чему вы приложили свою руку, но я не держу на вас зла за те потери, которые мы понесли. Вы всего лишь действовали в целях самозащиты, как и в случае с Летисией. Если бы ударная группа действовала в соответствии с полученными приказами, они бы отошли задолго до того, как ваша атака могла им повредить.

Я кивнул.

– Это выжившие из той ячейки?

– О, очень хорошо, мистер Донелли. Вы знакомы с системой ячеек, не так ли?

– Я же читал истории о «Слове Блейка». В каждой из них обсасывается то, какой совершенной была их система. Некоторые из этих книжек может служить учебниками для революционеров.

– И в самом деле могут, и таким образом общество, в котором свобода распространения информации объявляется ценностью, сеет семена своего падения.

– Чтобы быть замененной режимом, в котором личные свободы ценностью не объявляются?

– Едва ли, мистер Донелли. Мы бы стремились расширить свободы за пределы их сегодняшних границ человекоцентричности. – Пальцы сплелись. – Вас никогда не удивляло, что за все века, на протяжении которых человечество распространялось среди звезд, мы никогда не встречали другой разумной расы?

– Вселенная стара и огромна. Ну нет чужих, ну и что?

– Видите, даже вы стали жертвой незримого соблазна устоявшихся представлений. Почему же они должны быть «чужими»? Если мы заявились на планету и обнаружили там разумную жизнь, то почему «чужие» – не мы? Мы чужие и есть, но все определяется понятиями, выработанными человечеством. Суть в том, что мы, возможно, уже встретили десятки разумных рас, таких как, например, крапчатый лемур, но из-за того, что они не вписываются в мерки, принятые людьми, стремящимися отгородиться от своих биологических корней, эти существа объявляются сырьем, ожидающим эксплуатации.

Как я видел, беседа может пойти по нескольким направлениям. Летисия и остальные кивали в такт его словам, показывая, что они в них верили. Я почти было начал приводить контраргументы, просто чтобы их запутать, но поскольку Летисия была готова свернуть мне шею, а мои руки по-прежнему были в наручниках, я решил отложить исполнение этого плана.

– Хорошо, я вижу, куда вы клоните, и это все просто замечательно, но я человек деньгоцентричный и мне показалось, что вы готовы поверить моей приверженности к накапливанию стоунов на банковском счету.

– Если бы она не сочеталась с вашей патологической ненавистью к Рейсу, я бы не поверил.

Важен, однако, простой факт сочетания вашей неприязни к этому фрукту и ваших уникальных способностей, делающий вас достойным вербовки. Если мы сможем прийти к разумному соглашению по вопросу платы…

– Перестаньте, я не настолько глуп. Если я не соглашусь работать на вас, меня уложат там, где я смогу удобрить следующую поросль деревьев. Мои способности, те, о которых вы знаете, я имею в виду, – это пилотирование меха, а это стоит денег. Я согласен продаться за отдельную плату за каждое дело, при условии, что у вас есть для меня мех, который я смогу пилотировать.

Мех, который даст возможность это дело выполнить.

– Мы прорабатываем вопрос приобретения меха, это входит в план операции. Я заплачу вам пять тысяч стоунов, в валюте КомСтара или ассигнациями республиканской оккупационной администрации, на ваш выбор. Я положу всю сумму на депозитный счет в отделении КомСтара. Это безопасно.

Я кивнул и продиктовал ему мой универсальный идентификационный код. Он перешлет деньги на мой счет и, после завершения работы, даст мне пароль, который позволит мне эти средства получить. Он может обмануть меня, отказавшись дать мне пароль, но КомСтар не выдаст ему деньги обратно без проведения арбитража, а я был уверен, что он постарается избежать чего-то подобного.

– Должно сработать. Но, прежде чем я буду чувствовать себя комфортно, я должен знать ещё одну деталь.

– И что же это за деталь?

– Кто вас на меня вывел?

Кончики пальцев снова соединились.

– Человек вне этой ячейки, поэтому вы его знать не можете.

Я потряс головой.

– Или вы скажете мне, или пусть она меня просто пристрелит. Я его не вычислил, а если я его не вычислил, я хочу знать почему. Я не делал таких серьезных ошибок уже давно и я не планирую их повторять. Я должен знать, что я пропустил.

На протяжении минуты главарь оставался безмолвным, а его руки – неподвижными, затем он потер руки.

– Очень хорошо. Это был ваш товарищ.

– Энди?

– Он самый.

Я снова потряс головой.

– Это будет последний раз, когда вы мне солгали. Если Энди был вашим человеком, то вам не был бы нужен я. У него есть мои навыки, моя ненависть к Рейсу и он уже побывал на темной стороне закона. Ваш последний шанс.

– Простите, это была проверка.

– Я её прошёл?

– Прошли. Бармен, невысокий такой, в заведении рядом со свалкой, высматривал человека с определенными навыками. Кандидатура Энди рассматривалась, но старые похоронцы не из породы революционеров.

– Однажды они уже устроили революцию.

– Это правда, мистер Донелли. Вашим связным будет Летисия, она же позаботится о ваших нуждах. – Одна рука указала на контору, в которой главарь ожидал нашего приезда. – У нас есть комната для вас. Позднее, уже завтра, вас посвятят в планы подготовительной деятельности, проводимой до начала нашей операции. Вы удовлетворены?

Я сомневался, что забота женщины, которой я сломал челюсть и нос, сделает мою жизнь чем-нибудь получше преисподней, но кивнул.

– Да здравствует крапчатый лемур!

– Действительно, мистер Донелли. Существует немалая вероятность того, что они будут здравствовать куда дольше нас всех.

6

Кот и собака могут лизаться, но это ещё не делает их друзьями

Овертон

Яфа, Хелен

Префектура III, Республика Сферы

21 ноября 3132 года

Контору, куда меня отвела Летисия, можно было назвать уютной. К стене был придвинут стол, на котором были выставлены различные напитки – фруктовые соки, минеральная и родниковая вода, а также закуски – и во всем этом не было и следа мяса, соли, жира и, не считая сухофруктов, вкуса. Способность подобной жратвы сильно продлить жизнь я счел ироничным, хотя и обнадеживающим фактом.

В дальнем углу была установлена ржавая железная кровать, с разложенным на ней убогим старым матрасом. На его бугристой, в серую полоску поверхности были свалены простыни, одеяло и подушки. Я взглянул на все это и повернулся спиной к моей похитительнице, пошевелив пальцами.

– Сними их и я смогу заняться постелью.

Она зарычала и я думаю, заскрипела бы зубами, если бы это не было так больно. Летисия сняла с меня наручники и спрятала их к тому моменту, как я повернулся потирая запястья. Я коротко кивнул ей, когда она отошла назад и взгромоздилась на угол стола. Мне было совершенно ясно, что она ничего не желала бы больше, чем предлога надрать мне задницу, поэтому я ничего не стал ей говорить, а развернулся, чтобы разобрать постель.

Простыни были чистыми и даже выглаженными. Я почему-то решил, что их гладила та самая блондинка и решил так даже раньше, чем нашёл на наволочке длинный светлый волос. Эта девушка показалась мне готовой на все ради друга, вне зависимости от того, являлся ли друг человеком или древесным паразитом. Я разгладил простыни, затем поднял сложенное одеяло и повернулся к Летисии.

– Поскольку ты будешь за мной присматривать и, поскольку я думаю, ты все-таки воспользуешься вон тем креслом, может быть тебе пригодится это одеяло, чтобы не замерзнуть?

Она наградила меня злым взглядом, который, если бы он был из микроволн, зажарил бы моё сердце в секунду.

Я пожал плечами и бросил одеяло на сиденье кожаного конторского кресла.

– Если будет нужно – оно там.

Я содрал с себя джинсы – я спал в них в миссии, потому что если бы я в них не спал, их бы сперли – и забрался в кровать. Потянувшись я почувствовал треск позвоночника по всей длине, поэтому я стал дышать медленно, стараясь расслабиться и быстро соскользнул в сон.

Хотя можно посчитать за глупость спать в логове врага, в присутствии человека, который затаил на тебя злобу, на самом деле то, что я легко заснул, объяснялось очень просто. У них было более чем достаточно возможностей меня прикончить ещё раньше, и не было никакого смысла пытаться внушить мне чувство ложной безопасности перед тем как начать действовать. Неясно было, чего хотели от меня эти природозащитники, но я был уверен в наличии у них своей организационной структуры. И до тех пор, пока я не попал в шестеренки этой структуры, я был счастлив.