Читаем без скачивания Остров русалок - Лиза Си
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шаманка хорошо рассказывала эту историю, и несколько женщин одобрительно закивали.
— Во всяком случае, так говорят, — продолжила Ким. — Еще иногда говорят, что Бабушка Сольмундэ, как и все женщины, очень устала делать столько всего для других, особенно для своих детей. У нее было пятьсот сыновей, и все они вечно хотели есть. Она варила им кашу, но задремала и упала в котел. Сыновья везде ее искали, и наконец младший сын нашел на дне котла то, что от нее осталось, — одни лишь косточки. Она умерла от материнской любви. Сыновей охватило такое горе, что они мгновенно окаменели и превратились в пять сотен скал, которые стоят на острове до сих пор.
До Сэн молча плакала. Страдалице становилось легче на душе от истории о страданиях другой матери.
— Японцы говорят: если Бабушка Сольмундэ вообще существовала и если тот ореум действительно служит водным путем в ее подводный дворец, — продолжила шаманка, — то она нас бросила, как и остальные наши богини и боги. А я говорю, что она нас вовсе не бросила.
— Каждую ночь мы спим на ней, — продекламировали мы. — Каждое утро мы просыпаемся на ней. Когда мы выходим в море, то ныряем среди подводных складок ее юбки. Она огромный вулкан в центре нашего острова. Иногда его называют горой Халласан, или вершиной, которая тянет вниз Млечный Путь, или горой священного острова. Для нас она и есть наш остров. Куда бы мы ни пришли, мы можем призвать Бабушку Сольмундэ и поплакаться на наши беды, а она нас выслушает.
Теперь шаманка переключилась на Ю Ри, которая за все это время так и не пошевелилась.
— Мы собрались здесь, чтобы помочь Ю Ри, душа которой заблудилась, но также и позаботиться о тех из вас, кто потерял часть души, что всегда случается после потрясений, — сказала она. — Ваш кооператив испытал ужасный удар, и больше всех пострадала мать Ю Ри. До Сэн, встань на колени перед алтарем. Те, кого тоже терзает боль, встаньте вместе с ней.
Моя матушка опустилась на колени рядом с До Сэн. Вскоре все мы стояли, коленопреклоненные, в круге печали. Шаманка держала в руках ритуальные ножи, с которых струились белые ленты. Ким рассекала этими ножами горе и боль, а ленты кружили вокруг нас, будто ласточки в небе. Ханбок развевался разноцветным вихрем. Мы пели. Мы плакали. Мы погружались в эмоции под разноголосицу литавр, колоколов и барабанов, на которых играли помощницы Ким.
— Я призываю всех богинь вернуть дух Ю Ри из моря или оттуда, где он прячется! — воскликнула шаманка. Она повторила просьбу еще дважды, а потом ее голос изменился: в Ким вселилась Ю Ри.
— Я скучаю по матери. Я скучаю по отцу и брату. По жениху. О-ох… — Шаманка повернулась к моей матушке. — Глава кооператива, ты меня послала в море, теперь верни меня домой.
Голос Ю Ри из уст шаманки Ким звучал скорее как обвинение, чем как просьба о помощи. Не очень хороший знак, что явно понимала и сама Ким.
— Что ты ответишь, Сун Силь? — спросила она.
Мать поднялась. Лицо у нее было напряжено, когда она обратилась к Ю Ри:
— Я принимаю свою ответственность за то, что послала тебя в море, но в тот день я дала тебе только одно задание: присматривать за моей дочерью и помогать сестрам Кан присматривать за Ми Чжа. Ты старшая из начинающих. У тебя были обязательства перед ними и перед нами. Из-за твоих действий я могла потерять дочь.
Может, только я одна чувствовала, насколько матушку задело случившееся. Восхищение во мне смешивалось с потрясением. Я надеялась, что когда-нибудь смогу доказать ей, что люблю ее не меньше, чем она меня.
Шаманка развернулась к До Сэн.
— А ты что хочешь сказать Ю Ри?
Та резко воскликнула:
— Как ты можешь винить других за то, чему виной твоя же жадность? Мне за тебя стыдно! Оставь корысть там, где ты сейчас находишься, и немедленно возвращайся домой! Не проси о помощи других! — Потом она продолжила уже мягче: — Девочка моя, возвращайся. Мать и брат по тебе скучают. Вернись домой, и мы окружим тебя любовью.
Шаманка Ким пропела еще несколько заклинаний. Ее помощницы забили в литавры и барабаны. Ритуал закончился.
На следующее утро Ю Ри очнулась. Но она была совсем не такая, как прежде. Улыбаться она могла, а говорить — нет. Она ходила, но при этом прихрамывала, и руки у нее иногда подергивались. Ее родители и семья жениха согласились, что о браке больше не может быть речи. Мы с Ми Чжа так и хранили мой секрет, благодаря чему стали еще ближе. Шли недели, и после работы в поле или под водой мы навещали Ю Ри. Мы с Ми Чжа болтали и смеялись, чтобы Ю Ри могла по-прежнему чувствовать себя беззаботной девушкой. Иногда к нам присоединялся Чжун Бу и читал вслух свои школьные сочинения или пытался дразнить нас, как когда-то дразнил свою сестру. Через день мы с Ми Чжа помогали До Сэн купать Ю Ри, а когда потеплело, стали водить ее на берег. Все вместе мы устраивались на мелководье, чтобы о Ю Ри плескались мелкие волны. Мы рассказывали ей истории, гладили по лицу, показывая, что мы тут, с ней, и она в благодарность дарила нам чудесную улыбку.
Каждый раз, когда я приходила, До Сэн кланялась и благодарила меня.
— Если бы не ты, моя дочь умерла бы, — говорила она, угощая меня гречишным чаем или соленой корюшкой, но в глазах ее читались мрачные мысли. Может, она и не знала, какую роль я сыграла в несчастье с Ю Ри, но она определенно подозревала, что кое о чем я не сказала ни ей, ни своей матери.
КАК НАЧИНАЕТСЯ ЛЮБОВЬ?
(ранее)
Когда мы с Ми Чжа познакомились, то во всем были противоположны. Я напоминала скалы нашего острова: грубые, неровные, но надежные и понятные. Подруга скорее походила на тучи — ускользающие, тающие, которые невозможно ни поймать, ни до конца понять. Мы обе стали хэнё, но я все равно оставалась земной натурой — действовала практично и прежде всего заботилась о семье. Ми Чжа волновалась как море, всегда изменчивая, а то и бурная. У меня были близкие отношения с матушкой, я мечтала пойти по ее стопам и
