Читаем без скачивания Короли Бурбона (ЛП) - Дж. Уорд

— Черт побери, а вы кто?

— Мистер Харрис, сэр. Я Ньюарк Харрис, дворецкий, — мужчина поклонился в пояс. — Пилоты были достаточно любезны, позвонив заранее и сообщив, что вы едете. Могу ли я взять ваш багаж?

— У меня нет багажа.

— Очень хорошо, сэр. Ваша комната готова, и, если вы исследуете ваш гардероб и решите что-то обновить, для меня будет в удовольствие купить вам все необходимое.

Ох, нет, подумал Лейн. Неа, он не останется… он знал это чертовски хорошо, что выходные были на носу, а цель его визита не имела ничего общего с цирком «The Derby Brunch».

Он сунул кувшин мистеру Денди.

— Я не знаю, что здесь и мне плевать. Просто заполните его и отнеси туда, где он был.

— Рад познакомиться, сэр. Вам понадобится…

— Нет, вот и все.

Мужчина, казалось, удивился, Лейн протиснулся мимо него и направился в сторону части дома обслуживающего персонала. Но, конечно же, англичанин ничего не спросил. А кто бы спросил, учитывая настроение, в котором он был? Это не только правильный этикет дворецкого, но скорее всего в нем проснулось такое понятие, как самосохранение.

Две минуты в доме. Две чертовых минуты.

А он уже готов был взорваться, как ядерная бомба.

4.

Лейн промаршировал в обширную профессиональную кухню и сразу же был ошеломлен «шумом запахов» и тишиной. Хотя здесь находилось больше десятка поваров, в белой униформе, склонившихся над из нержавеющей стали рабочими столами и Викинг печками, никто из них не говорил, все трудились. Некоторые даже не подняли головы, однако, другие узнали его и перестали заниматься своим делами, он проигнорировал их реакцию: «О, Мой Бог!» Он свыкся с такой замедленной реакцией, связанной с его появлением где бы то ни было, поскольку его репутация всегда опережала его появление, распространившись по всей стране в течение многих лет.

Спасибо, «Ярмарка тщеславия», которая разоблачила его семью десятилетия назад. И три рекламные статьи туда же, и домысливания в желтой прессе, и начало компании с подшучиваниями в Интернете.

Однажды этот самый примитивный из прессы, рассматривающий статус знаменитостей, сосунок поймал его?

И его не удалось остановить.

Подойдя к двери с пометкой «ЧАСТНЫЕ ВЛАДЕНИЯ», он пригладил свою рубашку, подтянул вверх брюки, прошелся по волосам. Пожалев, что не воспользовался временем, чтобы принять душ, побриться и переодеться.

И он действительно желал, чтобы встреча с Лиззи прошла намного лучше. Похоже ему необходимо придумать что-то другое.

Его стук был тихий, уважительный. Ответ он получил тут же:

— Что ты стучишься, — рявкнул женский голос с южным акцентом.

Лейн нахмурился и толкнул дверь. И остановился, как вкопанный.

Мисс Аврора стояла у плиты, запах горящего масла, потрескивающего в воздухе, как дробь барабанов, от жарящейся курицы на сковороде, наполнял комнату, с прической — короткий боб с супер-тугими черными колыхающимися кудрями, в том же домашнем халате, в котором он ее видел, когда уехал на север.

Единственное, на что он был способен — моргнуть, и подумал, что кто-то сыграл с ним дурацкую шутку.

— Ну, не стой там просто так, — огрызнулась она. — Помой руки и достань переносные столики. Я закончу через пять минут.

Верно то, что он ожидал ее увидеть, лежащую в постели с простыней до груди, с затухающем огнем в глазах, ожидающей, когда ее возлюбленный Иисус призовет ее к себе.

— Лейн, возьми себя в руки. Я еще не умираю.

Он потер переносицу, и волна усталости одолела его.

— Да, мамочка.

Он внимательно посмотрел на нее, пытаясь отыскать признаки физической слабости в ее сильных плечах и ногах. Не было ни одного. Не было абсолютно ничего в этой шестидесяти пятилетней женщине, чтобы можно было предположить из-за чего она оказалась в приемном покое больницы сегодня утром.

«Итак, как карта ляжет», — решил он, окидывая взглядом сколько еды она ему приготовила. Как карта ляжет между ним, испытывающим чувство успокоения... и ярости, из-за того, что он впустую потратил столько времени, прилетев сюда.

Одно ему было ясно. Он не сможет уйти не поев, частично потому, что она свяжет его по рукам и ногам и силой накормит, но в основном потому, что как только он почувствовал этот запах, живот заурчал от голода.

— Ты в порядке? — спросил он, потому что должен был что-то спросить.

Взгляд, которым она посмотрела на него, не двусмысленно говорил, что, если он собирается продолжать задавать подобные вопросы, она будет более чем счастлива шлепнуть его, пока он не закроет рот.

«Согласен с этим, мама», — подумал он.

Пересекая узкое пространство, он обнаружил сервировочные столики, на двух из которых всегда ели, находились именно там, где он видел их в прошлый раз — в углу, между развлекательной консолью и книжным шкафом, который был установлен под углом. Пара Баркалонджерс (кресла производится мебельной компанией под названием Barcalounger Company) были те же и стояли там же, каждое напротив высоких окон, с вязаными салфетками на изголовьях.

Рисунки детей были везде в любых рамках, среди красивых темных находились также бледно-палевые: выпускной год его в детском саду; брат Макс, забивший гол в лакросс; его сестра Джина, одетая как доярка, игравшая в школе в спектакле; другой брат, Эдвард, старшекурсник в галстуке и пиджаке фотография сделана в Университете штата Виргинии.

— Господи, ты слишком похудел, сын, — мисс Аврора тихо пробормотала, направляясь, чтобы помешать в кастрюле, которая он точно знал была наполнена зеленой фасолью с кубиками ветчины. — У них что нет еды, там в Нью-Йорке?

— Не такая, мэм.

Горловой звук, который она издала, был похож на крик охотников в погоне за лисицей, но более смазанный.

— Доставай тарелки.

— Да, мэм.

Его руки дрожали, пока он открывал два шкафчика, и тарелки стучали. В отличие от женщины, которая родила его и без сомнения теперь наслаждалась заслуженным отдыхом, находясь под воздействием лечебных препаратов, всячески показывая, что не испытывает зависимость от них поскольку их прописал ее врач, мисс Аврора всегда казалась нестареющей и сильной, как супергерой. Разве мгла возникнуть мысль, глядя на нее, что рак вернулся?

Черт возьми, он не мог представить ее дряхлой, но при этом и не пытался одурачить себя, поскольку именно это могло послужить причиной коллапса.

Положив столовое серебро и салфетки на столики, и налив им обоим сладкий чай, он подошел и сел на кресло, стоящее справа.

— Тебе не стоит готовить, — сказал он, как только она начала раскладывать еду.