Читаем без скачивания Месть железного дворфа - Роберт Сальваторе

— Дзирт, и Кэтти-бри, моя девочка: представляю вам Таннабричес и Маллабричес Опускающийся Молот! Два самых жестких бойца из всех, что когда-либо поколачивали орков! — провозгласил он. Посмотрел на Таннабричес, затем на ее сестру-близняшку, и выкрикнул прозвища, — Кулак и Фурия!

— Рады знакомству! — улыбнулась Таннабричес.

— Очень рады! — добавила Маллабричес.

— Спасибо, что притащили обратно нашего Малыша Арр Арра, — сказала первая.

— Но сестрица, он же нынче король! — налетела на нее Маллабричес.

— Ах, — сокрушенно вздохнула та, — Король Бренор, как нам сказали.

— Да, и он уже не молод. Куда там, лет четыреста сейчас, несчастные, несчастные его старые ноги!

— Станут еще несчастнее, как только мы спляшем! — заявила Таннабричес, и вдвоем с сестрой вытащила Бренора на середину зала, под нарастающие крики толпы.

Дзирт и Кэтти-бри сели и с полным восторгом смотрели, как троица прыгает и кружится, расталкивая всех на пути. Мало изящества было в их танце — временами они весьма напоминали мучимых жаждой дворфов, борющихся за последнюю кружку пива — но, честное слово, ни Дзирт, ни Кэтти-бри никогда раньше не видели такой чистой радости на обычно угрюмом лице Бренора.

Так летела ночь, и товарищи смогли забыть и об орках наверху, и о друзьях, потерянных в туннелях.

Только на одну ночь.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЗИМА ЖЕЛЕЗНОГО ДВОРФА

Потерянные снова.

Кажется, мои друзья вовлечены в паутину повторяющегося ночного кошмара. Двое моих дорогих вернувшихся товарища, и новые спутники, с которыми я путешествовал последнее время. Так много раз я — мы — оказывались на краю безысходности. Превращенные в камень, захваченные могущественным некромантом, похищенные дроу и даже встретившие свою смерть.

И теперь мы снова вместе. Временами, мне кажется, что боги смотрят на нас, вмешиваясь в течение наших жизней.

Или, быть может они смотрят на нас, лишь играя нашими судьбами.

Теперь мы снова стоим у этой черты. Реджис и Вульфгар пропали в туннелях Верхнего Подземья. Казалось, было что-то окончательное в их исчезновении, когда дьявольская ловушка вернулась на свое место. Мы услышали, как падает Реджис. Где-то вдали. Не похоже было, что он спокойно полетел вниз, а орки, как мы знаем, любят ловушки, которые в начале ловят жертву, не убивая её сразу.

Это не повод хранить надежду, но все же, зная, как орки обычно ведут себя со своими пленниками…

В первые дни после нашего возвращения я убедил короля Коннерада удвоить стражу в нижних туннелях, чтобы позволить мне выбраться с охраняемой территории, все еще контролируемой Митрил-Халлом, следуя к областям, захваченным орками. Бренор порывался пойти со мной, но лучше уж я один спущусь в Подземье. Кэтти-бри просила меня остаться в крепости, говоря, что она уже выходила, используя свою магию, пытаясь разузнать судьбу наших друзей.

Но я не могу отсиживаться в тишине и комфорте Митрил-Халла, когда я все еще боюсь того, что мои товарищи могут быть там. Когда я слышу, все еще слышу, их крики о помощи, раздающиеся в моей голове. Повторяющийся кошмар везде следует за мной: мои дорогие друзья, неистово сражаясь, пробираются к нижним туннелям, все еще контролируемым дворфами. Но здешние места совершенно не подходят для хафлинга или человека. Один тупик за другим, одна засада за другой. Я представляю, как они отчаянно сражаются, а затем бегут обратно, туда, откуда пришли. Орки машут копьями и смеются, гоня их во тьму.

Если я верю, что они все еще там — как я могу остаться за железными стенами?

Я не могу отрицать, что нам еще многое предстоит сделать в крепости. Мы должны найти способ прорвать оцепление и начать наступление на поверхности, иначе Серебряные Пустоши падут. Волна страданий накроет окружающие земли…

Нам так много надо сделать.

Несме пал.

Нам так много надо сделать.

Остальные дворфские цитадели полностью осаждены.

Нам так много надо сделать.

Одинокие дороги жизни, эти туннели, соединяющие Адбар, Фелбарр и Митрил-Халл, теперь находятся под постоянным давлением со стороны врагов.

Нам так много надо сделать.

И так много времени мы провели в мрачном молчании. Мы путешествовали в Цитадель Фелбарр и обратно. Много декад прошло с тех пор, как пропали Вульфгар и Реджис.

Они все еще там, в темных туннелях или прикованы к стене в темнице орков? Кричат ли они от боли и безысходности, моля друзей прийти на помощь? Или просят о смерти?

Или теперь они замолчали навсегда?

Все указывает на то, что они мертвы, но я видел слишком многое в своей жизни, чтобы просто принять эту истину. Я храню в душе надежду и знаю из своего жизненного опыта, что эта надежда не может быть ложной, основанной лишь на глупых эмоциях.

Но она все равно всего лишь надежда.

Они упали, скорее всего, на встречу смерти. Либо немедленной, либо в плену у орков. Даже если это не так и их падение сквозь стену привело моих товарищей в туннель, свободный от орков и дроу, которые часто посещают эту местность, слишком много декад прошли без новостей. Они не могут находиться в Подземье. При всех своих замечательных качествах, в этом темном месте и в это темное время — так мало шансов, что Вульфгар и Реджис могут быть живы.

И поэтому я держусь за эту соломинку, но в глубине своего сердца, я готовлюсь к худшему.

Как ни странно, но я смирился с этим. И это не то фальшивое состояние, когда я пытался спрятаться от моей боли за надеждой, что все это — лишь один из вариантов. если они погибли, если они упали — я знаю, они умерли хорошей смертью.

Это самое большее, что мы можем просить сейчас. Все мы. Есть старая поговорка дроу — чаще всего я слышал её применительно к Матери Бэнр в дни моей юности: “qu’ella bondel”.

Это значит — подаренное время. Или лишнее время. Матрона мать была очень стара, старше, чем кто-либо другой, старше, чем какой-либо из известных дроу. Поэтому она должна была умереть много веков назад. За много веков до того, как Бренор опустил свой топор на её голову, но она жила на qu’ella bondel.

Мои друзья, вернувшиеся из магического леса Ируладона, заключив союз с Миликки, живут на qu’ella bondel. Они знают это, они все говорят об этом.

Поэтому, мы принимаем свою судьбу.