Читаем без скачивания Балансовая служба - Андрей Егоров

– Вот как?! – Митрохин ощутил жгучую ярость и желание во что бы то ни стало наказать мерзавцев. – Ты должен поймать их, Сергей! И отобрать сейф! Они не смогут его так быстро вскрыть! А там вся наличка.

– Тут есть одна странность… м-м-м, – начальник охраны замычал, не зная, как преподнести очередную новость, – м-м-м, согласно таймеру на камерах офис грабили в восемь вечера… А в это время мы как раз были с ними возле вашего… подъезда…

Повисла пауза.

– Таймер сбился, – предположил Митрохин, но в голове его словно зазвонил колокол. Смутная тревога превратилась в липкий страх, потом стекающий по спине и неприятно щекочущий сердечную мышцу. В груди немедленно заколотило.

– На всех камерах сразу… сомневаюсь, – высказался Жданов.

– Чертовщина какая-то, – Иван Васильевич зашарил рукой по груди и шумно задышал, стараясь унять сердцебиение.

– Вот и я о том же, сейчас прорабатываем версию братьев-близнецов. Я позвоню.

– Хорошо, – откликнулся Митрохин и повторил:

– Версию братьев-близнецов…

Да нет, чушь какая-то! Должно же быть логическое объяснение. Ясно, что сцена у подъезда была отвлекающим маневром. Они хотели, чтобы в офисе дежурило как можно меньше охраны. Но как быстро эти негодяи успели все проделать. Как оперативно они работают… А ведь уходили спокойной морской походочкой, словно никуда не спешат.

Митрохин с тоской посмотрел на привезенное для девиц шампанское. Спиртное сейчас было ему необходимо как воздух…

Откупорил бутылку. Глотнул из горла:.. Помогло.

Сердце отпустило, дышать стало ощутимо легче.

– Семья без детей уже становится в России наследственной традицией, – вещал ровным голосом кто-то в телевизоре…

Они пришли ночью, когда, прикончив две бутылки шампанского, банкир забылся тревожным сном. Уснул в одежде перед включенным телевизором. Тринадцатый аккуратно уложил у стены двух вырубленных охранников. Двести тридцать седьмой потряс Ивана Васильевича за плечо.

– А?! Что?! – вскинулся Митрохин, увидел, кто к нему пожаловал, и весь сжался, съежился в кресле. Ему захотелось сделаться маленьким-маленьким, чтобы эти два страшных типа в джинсовых куртках никогда не попадались ему на жизненном пути. Но они были здесь, мрачная действительность глубокой ночи.

Тринадцатый улыбнулся и легким движением руки уронил на пол телевизор. Одна из последних моделей Sony с диагональю семьдесят два сантиметра тяжело ударилась углом, экран вспыхнул и погас – что-то нарушилось в хрупких внутренностях телевизора. Банкир вскрикнул и тотчас обрадовался, что не успел приобрести плазменную панель – покупка была запланирована на конец месяца. Лицо Митрохина осветилось радостью и почти сразу перекосилось от страха. Таких двойственных чувств в жизни ему испытывать еще не приходилось.

– Не надо! Не трогайте меня! – закричал он, закрыв лицо руками.

Но представители Балансовой службы вовсе не собирались пытать банкира или причинять ему телесные увечья. Вместо этого парни стали методично уничтожать шикарную обстановку квартиры Митрохина. Двести тридцать седьмой извлек откуда-то топор и с явным удовольствием взялся рубить дубовые двери и дорогущую антикварную мебель. Тяжелый вишневый шкаф, украшенный резьбою по дереву, никак не желал поддаваться ударам топора. Но Двести тридцать седьмой проявил завидное упорство. Топор раз за разом поднимался и опускался. Работал он споро, словно заядлый лесоруб или провел на лесоповале лучшие детские годы. Щепки долетали до Ивана Васильевича. Митрохин наблюдал за вандалом молча, только капли пота выступили на лбу, а глаза налились кровью праведного гнева. Но предпринимать какие-либо действия против вооруженного топором молодчика поостерегся.

Тринадцатый занялся кухней. Микроволновая печь Samsung с грилем и шашлычницей выбила окно и полетела вниз с десятого этажа. Осколки стекла зазвенели на асфальте, послышался глухой удар и вой автомобильной сигнализации.

«Печка – дешевка, – подумал Митрохин, – ничего страшного, куплю себе новую»…

Тринадцатый тем временем присел, обхватил крепкими руками плиту и, издав звериный рык, оторвал ее от пола. Он поднял плиту на вытянутых руках, под самый потолок, а затем швырнул на пол.

Тяжеленное основание расколотило итальянскую напольную плитку, но самое главное – плита (Electrolux, эксклюзивная дизайнерская модель, стеклокерамика) словно взорвалась изнутри, стекло рассыпалось мелкой крошкой по глянцевой плиточной поверхности. Взгляд Тринадцатого уперся в широкий, вместительный холодильник светло-голубого цвета. Lumilandia Green Line. Дверцы с обтекаемыми углами, морозильный шкаф отдельно, вынесенный наружу дисплей с терморегулятором…

Тут Митрохин не выдержал и кинулся к входной двери с криками: «Милиция! Милиция!», но получил удар под дых от Двести тридцать седьмого и осел на пол. Ему оставалось только наблюдать, как представители Балансовой службы расправляются с его собственностью, борясь за какую-то там эфемерную высшую справедливость. Банкир подполз к дверному проему, ведущему на кухню, и затих, с ужасом представляя, что такой здоровяк может сделать с Lumilandia Green Line.

Тринадцатый ограничился тем, что уронил холодильник вместе со всем содержимым на пол и немедленно направился в ванную комнату. По пути он осторожно перешагнул через Митрохина. Тот закрыл голову руками, ожидая удара, но удара не последовало. Зато из ванной комнаты послышался ужасающий скрежет. Иван Васильевич резко развернулся на паркетном полу и посерел лицом от увиденного – даже в страшных снах ему не могло привидеться такое…

Сантехника Duravit никак не желала вырываться из стены, отчаянно цеплялась за бетон и кафель, но Тринадцатый справился с ее жалобным сопротивлением. Унитаз он разбил, орудуя пятнадцатикилограммовой гантелей (банкир иногда поднимал ее по утрам – не чаще двух раз месяц, если говорить откровенно).

– Погляди-ка на эти полотенца, – противным голосом заявил балансировщик. Двести тридцать седьмой протопал из комнаты, отдавив по пути банкиру руку, и остановился на пороге ванной комнаты.

– Видишь эти надписи? – проговорил Тринадцатый.

Митрохин вспомнил, что на каждом из крючков написано черными маленькими буковками:

«For Face», «For Hands», «For Body». И еще один пустой крючок оповещал всякого: «For Ass&Cock».

Митрохина, помнится, очень развеселил тупой американский юмор, когда он увидел в специальном магазине этот набор. Но Тринадцатого в отличие от Ивана Васильевича позабавили вовсе не надписи на крючках. Он позвал коллегу, чтобы поделиться свежим антропологическим замечанием.

– Ты тоже видишь, что полотенца для рук и для лица отличаются по размеру? – поинтересовался балансировщик.