Читаем без скачивания Елена Васильевна меняет профессию (СИ) - Ди Мельпомена

Царь, просто царь! В моём случае, покойный Василий Иванович заочно признавался императором, а его сын Иван наследником императора.

Не имею права называть «мужа» императором? Позвольте!

В договоре от тысяча пятьсот четырнадцатого года с императором Священной Римской империи Максимилианом I «Великий князь Московский и всея Руси» впервые в истории Руси назван на межгосударственном уровне императором русов. Грамота Максимилиана I, титулующая Василия III императором, была представлена мной общественности в качестве инсигнии для личных прав на заочную коронацию императора. У Петра I прокатило, так и у меня, прокатит. Бояре оказались не против, а на мнение заграничных монархов мне как-то плевать.

Я была не просто вдовствующей Великой княгиней, но ещё и регентом Ивана Васильевича — наследника императора и Русского престола по совместительству. Дабы не у кого не закралось мыслей об узурпировании власти. Мол, мой сын будущий император, а я так, просто регент и Великая княгиня.

Церемонию коронации я также изменила. Сначала в Грановитой палате все бояре и князья присягнули мне и Ивану Васильевичу на верность, после этого все отправились в Успенский собор, где провели службу. На Красном крыльце я с сыном боярыни Челядниной предстала перед народом, которому в честь коронации было роздано серебро и сладости. Далее бояре и князья снова перекочевали в Грановитую палату, где прошёл торжественный обед. В целом бояре не выглядели расстроенными. Как говорится — «Король умер! Да здравствует король!»

Андрей Иванович Старицкий сидел печальный, но злость его под конец вечера поутихла и мужчина присоединился ко всеобщему веселью. Я ушла после восьми вечера, когда бояре и князья были уже навеселе. Сразу же отдала распоряжения насчёт торжественных похорон покойного Василия Ивановича и села за бумаги. Завтра моё первое заседание Боярской думы в качестве регента наследника Русского престола. Надо подготовиться.

В это же время. Агриппина Фёдоровна.

Я до последнего не верила, что у Елены всё получится. Но бояре поддержали вдовую государыню! Дали ей в руки временную власть. Я была рада, что в будущем трон перейдёт в руки моего сыночка, он станет императором! Не Великим князем, не царём, а императором! Жаль только, что никто не узнает, что я его мать. Этот секрет придётся унести с собой в могилу. Но, кто знает, как жизнь сложится…

Меня Елена Васильевна назначила «мамкой» при Иване Васильевиче. Я буду всегда рядом с сыном, буду его настоящей матерью, я воспитаю малыша так, как мне надо! Пусть Елена копается в бумагах и кладёт в стране дороги, как рабыня! А мы с сыночком будем, как белые люди пользоваться трудами своих холопов!

— Ванечка… — я покачала колыбель и улыбнулась. Наследник русского престола сладко спал. Рядом стояла колыбель Великой княжны Софии. Я усмехнулась. Девочка! Елена Глинская родила девку! Ну, разве не чудо? Не передать словами, как я рада рождению этой маленькой русской принцессы! Я думала, что буду ненавидеть ребёнка Глинской, но всё обернулось в мою пользу. Мой сыночек — будущий император! София ему не помеха!

Мне, разумеется, хотелось самой править вместо сына, но сейчас определённо не лучшее время для этого. Пусть Елена проводит свои реформы, я не против. Раз обещала уйти — уйдёт, никуда не денется. А не уйдёт, так бояре помогут…

Надеюсь «брат» мой Иван Фёдорович меня в случае чего поддержит. Или лучше бы положиться на Андрея Ивановича Старицкого? А что… молодой, красивый удельный князь с правами на престол. Надо бы наладить с ним контакт. Моему сыну будет наставником, может и меня императрицей сделает?

Я хищно улыбнулась, глядя на сгорбившуюся над бумагами Елену Васильевну. «Работай рабыня, солнце ещё высоко!»

* титул Великого князя

Глава 6. У России есть враги — плохие дороги и дураки

Елена Васильевна.

Как всем нам известно, на Руси всегда были только «две основные проблемы». Дураки и дороги. Если со вторым бороться бесполезно, бессмысленно и даже порой опасно, то с первым можно было что-то сделать. Кому сделать? Ну, не мне же самой идти и класть «асфальт»? Бояре тоже не пойдут, пошлют своих крестьян.

Близится двадцать шестое ноября. Судебник тысяча четыреста девяносто седьмого года установил единый срок крестьянского выхода — за неделю до осеннего дня памяти святого Георгия — двадцать шестого ноября (Юрьев день) — и неделю после него. В это время осуществляется переход крестьян от феодала к феодалу, так как к этому периоду завершался годовой цикл сельскохозяйственных работ и происходил расчёт по денежным и натуральным обязанностям крестьян в пользу владельцев земли и по государственным налогам.

Я планирую это время потратить с пользой. Издать указ, дабы все феодалы, они же землевладельцы свои земли нанесли на карты: с деревнями, дорогами, реками, озёрами и прочим. К весне нужна была подробная карта Русского государства, чтобы было понятно, где класть дороги в первую очередь. Как только карта будет готова, начнётся строительство дорог по римскому примеру. Дороги прокладывались, разумеется, и сейчас, но не везде. Если землевладелец хотел — прокладывал, если нет — не прокладывал.

Строили только «ямы» — почтовые станции, где содержали разгонных ямских лошадей, с местом отдыха ямщиков, постоялыми дворами и конюшнями. Ямом называли также селение, крестьяне которого отправляли на месте почтовую гоньбу, и где для этого была устроена станция или стан. Всем этим делом заправлял Ямской приказ, который был учреждён в тысяча пятьсот шестнадцатом году, при Великом князе московском Василии Ивановиче, и имел отношение к управлению делами государственного благоустройства. Приказ заведовал ямщиками, наблюдал за отправлением ими ямской повинности и за сбором ямских денег. Возглавлялся обычно боярином, и в нём также сидели думный дворянин и два дьяка. Отвечал Ямской приказ за регулярные почтовые и транзитные перевозки (ямскую гоньбу, которая занималась перевозкой казённой корреспонденции). За них-то я и принялась.

Предок «Почты России» и «ФНС» был моим главным орудием в нелёгкой борьбе против бездорожья. Я планирую всех привлечь к этой затее. Крестьян, бояр, князей, воинов. Все кто может держать в руках лопаты и носилки, будут обязаны явиться на строительство дорог в местах своего проживания. Кто за всё это будет платить? Хороший вопрос. Ну, крестьянам и воинам платить не будут, только кормить. Бояре и феодалы выделят некую сумму, горожане скинутся, в церквях поставим ящики для пожертвований. Попам дадим инструкцию, чтобы трясли с населения деньги. Как-нибудь соберём. К тому же, деньги-то особо и не нужны. Нужны человеческие ресурсы, которые будут у нас даром, лопаты и прочий инструмент выделят крестьяне. Каменные блоки, гравий, песок и щебень, известь и землю покупать не надо. Природные ресурсы бесплатны и только и ждут, когда же их используют по назначению.

Короче, дорогам быть!

С «дураками» было намного сложнее. Бояре и князья ещё учились писать и читать, попы и монахи также осваивали эти науки, чтобы знать священное писание и жития святых, но не всегда. Купцы и ремесленники учились грамоте также выборочно. Кто-то учился, кто-то обходился своей памятью. Про крестьян и холопов промолчу. Там всё понятно. Им было некогда учиться, да и незачем. Их Бог — земля, «что посеешь, то пожнёшь» — их девиз по жизни. Этих в школы не загонишь.

Нужно ли образование людям? Нужно! Делать его бесплатным и доступным? Идея — обречённая на провал. Школы строить надо, но бесплатные нет. Необходимо построить школы для высшей знати, куда будут ходить только дети родовитых бояр и князей. На образование своих детей бояре денег не пожалеют.

Дальше дворяне. Эти метят высоко, да родословная не позволяет. Для них тоже школы надо строить. Платить будут, если захотят детей запихнуть выше в «пищевой цепочке». Сами пусть денег выделят, сами пусть строят. Учебники можно закупить в Османской империи на первое время, да свои пока начать писать. Это что касается высших сословий и чинов.