Читаем без скачивания Сапфировая ночь - Марша Ловелл

– Все, что вам нужно, находится у меня. В другой комнате.

Ему доставило удовольствие увидеть, как померкла ее улыбка.

– Но мне надо устроиться, я не ожидала…

– Сколько вам потребуется времени?

– Предложение Фелисити было неожиданным, но вещей у меня немного.

– Я могу помочь вам с переездом.

Она покачала головой.

– В вашем нынешнем состоянии? Нет, лучше не торопиться. Если бы вы могли таскать чемоданы, то не нуждались бы во мне.

Вот тут Джейн ошиблась. Мартин нуждался в ней. Просто он не мог себе этого позволить.

– Но и одной вам тоже не справиться, а я ведь не полный инвалид.

– Саймон, хозяин кафе, где я работала, не откажется помочь.

Мартин кивнул. Упоминание имени другого мужчины отозвалось неприятным и незнакомым ему прежде чувством ревности, и он поспешил перевести разговор на другое.

– Жить здесь можно, хотя, на мой взгляд, дом немного мрачноват. Я называю его склепом.

– Ваша сестра довольно подробно описала все. Думаю, вы сгущаете краски.

– Может быть, ваше появление добавит светлых тонов. – Мартин усмехнулся. – В общем, особняк в вашем распоряжении.

– Спасибо. Кстати, не объясните, почему вы так затянули с лечением?

– Нет.

Ему показалось, что Джейн рассчитывала на большую откровенность, и мелькнувшее в ее глазах разочарование задело Мартина.

– Простите мое любопытство, Джейн, но хотелось бы знать, в чем именно заключается ваша сделка с Фелисити.

– Передо мной поставлена задача помочь вам. И в медицинском плане, и в житейском. Вы ведь, наверное, и завтрак себе приготовить не можете, да?

– Вы определили для себя какой-то график? Спланировали наши занятия?

– Днем я работаю рассыльной, так что остаются вечера.

Вечера. В последнее время все вечера Мартина сводились к одному: обед, телевизор, кровать. Теперь появилась возможность круто изменить этот унылый распорядок. Джейн влекла его не только как женщина, но и как человек.

– Сколько вечеров в неделю?

– Не меньше пяти.

Мартина это не устраивало: столь плотное расписание совсем не оставляло времени на Сантьяго. Мартин принужденно рассмеялся.

– Похоже, Фелисити решила меня доконать. Уверен, можно ограничиться тремя. Вы ведь должны отдыхать.

Джейн упрямо покачала головой.

– Мы так договорились, и я намерена отработать деньги сполна. – Она прищурилась. – Вам не удастся легко отделаться.

Мартин не ответил, но воспринял ее предупреждение серьезно.

4

Джейн не спалось. Впечатлений набралось так много, что теперь мысли роились в голове, наползая одна на другую и не желая выстраиваться в определенном порядке. Она знала только, что не может переехать в особняк, пока не соберет вещи и не начнет работать с Мартином, не выполнив обязательств перед Саймоном.

Накануне вечером Джейн буквально сбежала из особняка Фелсити, потому что не могла там больше оставаться, так как ей требовалась передышка. Если бы она задержалась, то могла вообще не вернуться домой. Удивительно, что ей хватило решимости вырваться из сетей обаяния Мартина.

Кто знает, чем бы все закончилось, задержись она в доме еще немного. Может быть, соблазн оказался бы слишком велик. И она, опьяненная близостью Мартина, растаявшая от звуков его голоса, отважилась бы на еще один поцелуй.

Джейн почему-то казалось, что Мартин не стал бы останавливать ее. А она, вероятно, не удовольствовалась бы просто поцелуем.

Уже наступило утро, и Джейн, решив, что уснуть все равно не удастся, включила настольную лампу. Папка, переданная Мартином, лежала на тумбочке. Джейн полагала, что, изучив находящиеся в ней бумаги, сможет лучше понять своего пациента, найдет ответы по крайней мере на часть вопросов, интересовавших ее.

Через полчаса Джейн закрыла папку и устало откинулась на подушку.

Итак, Мартин – полицейский, раненный на задании. Если лечение пройдет успешно, он снова вернется на службу, снова окунется в мир насилия и жестокости, снова подвергнет свою жизнь опасности.

Она вздохнула. Есть немало людей, не созданных для спокойного существования. Без риска они чувствуют себя как рыбы, выброшенные на берег. Кому-то такие нравятся, кому-то нет. Джейн знала лишь одно: связываться с ними небезопасно. А значит, ее отношения с Мартином должны оставаться деловыми. Выполнив эту работу, она получит хорошие деньги и переедет поближе к Коннору. Подальше от этого сильного мужчины с синими глазами, обольстительной усмешкой и следами от пуль на плече.

Джейн встала, выключила лампу и отправилась в ванную. Горячая вода и несколько минут покоя позволят привести в порядок мысли, укрепиться в принятом решении и избавиться от волнения. Она лежала в ванне, закрыв глаза и стараясь думать о том далеком будущем, когда ей не придется работать вечерами, когда Коннор окончит университет и найдет занятие по душе, когда…

Странно, но в ее мысли снова и снова проникал Мартин. Обмануть себя очень трудно, и Джейн не стала придумывать объяснения, потому что научилась смотреть правде в глаза. Дело не в мечтах о спокойной жизни и тихом счастье. Проблема в другом. Между ней и Мартином что-то есть. Это «что-то» возникло сразу, в тот самый миг, когда они увидели друг друга. Ее тянуло к нему так, как не тянуло никогда ни к одному мужчине. При мысли о нем сердце начинало колотиться, разгоняя кровь, пробуждая уставшее тело, наполняя каждую клеточку волнующим жаром. Воображение создавало десятки вариаций одной и той же картины, в которой менялись детали, но оставались главные персонажи, она и Мартин.

Джейн вышла из ванны, сняла с крючка мягкое пушистое полотенце и начала вытираться. Посмотрев в запотевшее зеркало, она снова вспомнила Мартина, его покрытую бронзовым загаром грудь, рану под ключицей… Как же ему, должно быть, было больно! Сможет ли она помочь ему?

Сможет. Ее пальцы прикоснутся к золотистой коже, бережно разомнут неокрепшие мышцы, разгонят сковывающее их напряжение. А почему бы потом им не двинуться ниже, не спуститься от плеча к заросшей волосами груди, к напрягшимся потемневшим соскам, жаждущим ее прикосновения?

И что помешает им пойти дальше, по твердому животу к поясу шортов? Проскользнуть под него и наткнуться на возбужденную, горячую и трепещущую плоть, готовую откликнуться на ее ласки?

А если так, то кто остановит его? Кто удержит их обоих, когда их тела сольются в едином ритме, поначалу медленном, сдержанном, а потом ускоряющемся, безумном и безудержном?

Никто и ничто. Джейн посмотрела на себя в зеркало и по глазам, глядящим на нее оттуда, поняла, что неизбежное случится. Это предопределено.

Воображение не остановишь. Страсть не остудишь.