Читаем без скачивания Правила убийцы - Джон Сэндфорд

— Так как же этот бешеный узнал об этом? Он что, голубой?

Свонсон пожал плечами.

— Может быть. А может быть, он полицейский. О таком использовании картофелины знают все старые патрульные полицейские.

— Этот вариант не совсем подходит, — сказал Лукас. — Я никогда не слышал, чтобы несколько убийств подряд совершил старик. И если человек начинает убивать, то он начинает это делать в молодости. Подростком, лет в двадцать, может быть, в тридцать.

Свонсон внимательно оглядел его.

— Ты будешь заниматься этим делом? — спросил он.

— Именно, — откликнулся Лукас. — Тебе это не нравится?

— Да нет. Ты единственный из всех, кого я встречал, кто хоть что-то расследовал. Мне кажется, что на этот раз нам понадобятся твои способности.

— А что думают другие в вашем отделе?

— Новенькие говорят, что ты бесцеремонно влез в чужое дело. Большинство «стариков» понимают, что скоро нас захлестнет. И они хотят с этим покончить. Так что у тебя сложностей не будет.

— Рад это слышать, — сказал Лукас.

Свонсон кивнул и ушел.

Льюис нашел в спальне другой агент по продаже недвижимости. У них была назначена встреча днем, и, когда она не пришла, агент забеспокоился и начал ее разыскивать. Когда приехавший Лукас пробирался сквозь группу хмурых соседей, которые собрались около дома и на газонах на другой стороне улицы, Свонсон расспрашивал этого человека о Льюис.

— Просто она старалась продать дом, — подвел он итог.

— Кто владельцы?

— Это пожилая пара. Соседи говорили, что они в Фениксе. Они купили там дом и теперь продают этот.

— Кто-нибудь уже поехал домой к Льюис?

— Да, Нэнс и Шоу. Там ничего. Соседи говорят о ней как о милой женщине. Увлекалась садоводством, у нее был большой сад позади дома. Ее муж умер от инфаркта пять или шесть лет назад. Она пошла работать, у нее неплохо получалось. Вот и все, что говорят соседи.

— У нее есть мужчина?

— Кто-то есть. Одна соседка, похоже, его знает, но ее сейчас нет дома, и никому не известно, где она. Другому соседу кажется, что он профессор — или что-то в этом роде — в университете. Мы сейчас проверяем. И делаем то же, что и всегда: опрашиваем соседей, может быть, они видели, как кто-то приезжал или отъезжал.

— В гараже смотрели?

— Да. Машины нет.

— Ну и что вы думаете?

Свонсон пожал плечами.

— Я думаю так: он ей позвонил и сказал, что хочет посмотреть дом, договорился встретиться где-нибудь. Его разговор не вызывает у нее никаких подозрений. Они приезжают сюда вместе, заходят внутрь. Здесь он с ней расправляется, уезжает на ее машине, потом бросает ее и уходит пешком. Мы ищем машину.

— Кто-нибудь проверял ее календарь в офисе?

— Да. Мы звонили, но ее босс говорит, что у нее на столе ничего нет. Он сказал, что она носила с собой записную книжку. Мы ее нашли. Там было написано: «двенадцать сорок пять», и все. Мы посчитали, что это время, когда они встретились.

— Где ее сумочка?

— У входной двери.

Теперь, снова проходя по дому, Лукас заметил сумочку. Из нее выглядывал уголок кошелька, он вытащил его и заглянул внутрь. Деньги. Сорок долларов и мелочь. Кредитные карточки. Визитные карточки. Дэвенпорт достал из сумочки пачку фотографий, вставленных в пластиковые прозрачные оболочки, просмотрел их. Ни одна из них не выглядела новой. Оглядывая все вокруг, он увидел, что Свонсон стоит у двери спальни и разговаривает с кем-то. Лукас вынул одну фотографию. На ней Льюис стояла на поляне с другой женщиной. Они вместе держали что-то вроде дощечки. Лукас закрыл кошелек и положил его обратно в сумочку, а фотографию сунул себе в карман.

Когда он уходил с места преступления, на улице стало холодно. Лукас достал из машины нейлоновую ветровку и оделся, потом сел за руль и подождал немного, наблюдая за окружающими. Никто не выделялся. Он и не думал, что заметит что-нибудь интересное.

По дороге в полицейское управление он заехал в Сент-Пол к себе домой. Переоделся в джинсы и сменил ветровку на матерчатую спортивную куртку. Немного подумав, достал из потайного ящичка стола маленький автоматический пистолет двадцать пятого калибра и кобуру, которая крепится у лодыжки, укрепил все это на правой ноге и прикрыл брючиной.

Когда Дэвенпорт приехал в полицейское управление, вокруг мэрии было полным-полно машин с телевизионной аппаратурой. Он поставил свою машину в гараже напротив, в который уже раз подивился кричащей уродливости здания мэрии. Лукас вошел через заднюю дверь и направился прямо к себе.

Когда его убрали из отдела по ограблениям, администрации пришлось подыскивать ему место. По званию ему был положен кабинет или комната. Он сам себе нашел помещение: кладовку с железной дверью на первом этаже. Уборщики привели комнату в порядок и написали на двери номер. Больше ничто не указывало на то, кто занимал этот кабинет.

Лукасу это нравилось. Он открыл ключом дверь, вошел и начал набирать номер телефона Карлы Руиц.

— Карла слушает. — У нее был приятный хрипловатый голос.

— Меня зовут Лукас Дэвенпорт. Я лейтенант департамента полиции Миннеаполиса, — проговорил он. — Мне нужно с вами побеседовать. Чем раньше, тем лучше.

— Господи, я сейчас не могу...

— Произошло еще одно убийство.

— О нет! Кого?..

— Женщину, агента по продаже недвижимости. Обо всех подробностях сообщат в десятичасовых новостях.

— У меня нет телевизора.

— Хорошо, может быть, встретимся завтра? Что, если я заеду к вам около часа.

— Отлично. Господи, бедная я женщина.

— Да. До завтра.

— Как я вас узнаю?

— У меня будет роза в зубах и золотой значок, — шутливо сказал Лукас.

Комната была забита оборудованием, кабелями, ругающимися техниками и скучающими полицейскими. Операторы обсуждали освещение, пишущая братия расположилась на складных стульях и сплетничала или чертила что-то в своих блокнотах, тележурналисты шныряли вокруг в поисках мельчайших подробностей или слухов, которые бы дали им преимущества перед другими коллегами. Вокруг подиума укрепили дюжину микрофонов, напротив полукругом установили телекамеры на треногах. Один из уборщиков торопливо чинил древко американского флага. Другой пытался втиснуть еще несколько складных стульев между возвышением и камерами. Лукас постоял минутку в дверях, увидел сзади свободный стул и двинулся туда. Кто-то схватил его за рукав куртки.

Он оглянулся и увидел Энни Макгаун. Восьмой канал. Темные волосы, голубые глаза, вздернутый носик. Большой подвижный рот. Ножки мирового класса. Чудесная дикция. Мозги, как у устрицы.

Лукас улыбнулся.

— Лукас, что здесь происходит? — прошептала она, почти прижавшись к нему и не отпуская его руку.

— Шеф явится через пять минут.

— Через четыре минуты у нас очередной выпуск новостей. Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты объяснил мне, что происходит, пока есть время. Я могла бы вставить эту информацию в выпуск.

Она застенчиво улыбнулась и кивнула головой туда, куда за дверь вели кабели. Пресс-конференция должна была транслироваться прямо в ее передвижную студию.

Дэвенпорт огляделся. На них никто не обращал никакого внимания. Он кивнул головой в сторону двери, и они выскользнули в коридор.

— Если ты упомянешь мое имя, у меня будут неприятности, — прошептал он. — Давай это будет наше с тобой личное двустороннее соглашение: ты мне — я тебе.

— Договорились, — сказала она и покраснела.

— Мы имеем дело с убийцей-маньяком. Сегодня он убил свою третью жертву. Он их насилует, а потом режет. Первое убийство было совершено около шести недель тому назад, следующее месяц назад. Все это произошло в Миннеаполисе. Мы сперва не делали из этого шума, надеялись его поймать, но сейчас решили, что пора рассказать обо всем публично.

— Боже мой!

Она бросилась по коридору к выходу, туда, куда тянулись кабели.

— Что ты рассказал этой стерве?

Дженнифер Кери материализовалась из толпы. Оказывается, она наблюдала за ними. Высокая блондинка с пухлой нижней губой и зелеными глазами. У нее была ученая степень в области экономики после окончания Стэнфорда и степень магистра журналистики Колумбийского университета. Она работала на студии TV-3.

— Ничего.

Лучше всего придерживаться твердой линии.

— Черт возьми! У нас новости начинаются через... — Она посмотрела на свои часы. — ...через две с половиной минуты. Если она меня обойдет, я не знаю, что сделаю, но я ловка и хитра, и ты очень, очень пожалеешь.

Лукас снова огляделся.

— Ладно, — сказал он. — Просто за мной был должок. Но, если ты проговоришься ей, что я тебе тоже все рассказал, ты от меня не услышишь больше ни слова.

— Идет, — сказала она. — Так что там?