Читаем без скачивания Про Иону (сборник) - Маргарита Хемлин

Довольная, она сложила руки на груди и покачала головой:

– Ешьте, детки, и ты, мамаша, кушай. Эх, кучерявые, да худые!

Римма Исааковна не посмела отказаться, к тому же дети жалобно на нее смотрели.

– Да-да, спасибо, я заплачу, – тихо проговорила она, садясь к детям.

– Да заплатили нам с тобой, чего там. Угощайтесь.

Уходя, Римма Исааковна положила на прилавок деньги, но буфетчица, перегнувшись к ней, потребовала:

– Забери. Не понимаешь, подруга, – от чистого сердца!

Дети спрашивали, как зовут знакомую тетю, откуда мама ее знает и когда они снова пойдут к ней в гости. Римма Исааковна обещала, что скоро.

С тех пор она не водила детей в городской сад и следила за своими рукавами.

И вот Лёня и Лена выросли. И внуки тоже выросли – всего четверо, по двое от Лёни и Лены.

Зятья-невестки русские, да какая теперь разница! Правда, муж Риммы Исааковны высказывал пожелания насчет еврейских половин, но пожелание осталось без внимания.

Теперь Римма Исааковна жила одна. Небогато, конечно, – пенсия уходила на квартплату, но дети помогали. Хотя им самим приходилось туго – лишние копейки на полу не валялись. Инженеры-врачи, одним словом.

И вот прошел слух, что малолетним узникам фашистских концлагерей Германия выдает компенсацию – тысячу евро. И деньги эти – вот они, только нужные бумажки собрать, в собес отнести.

Римма Исааковна, с одной стороны, денег этих не хотела. С другой стороны, понимала – надо помочь детям и внукам. Они ее содержат, от себя последнее отрывают, а отдачи никакой.

Как ходила по собесам – и одна, и с сыном, и с дочерью, как собирали бумаги – рассказ особый. Но в конце концов деньги получила.

Здоровье у Риммы Исааковны было хорошее, насколько можно в ее возрасте. Да и предрассудками она не интересовалась особо – и потому заначки себе на похороны не сделала.

Как-то сказала старшему – Лёне, чтоб похоронили ее, если что, рядом с мужем, на старом еврейском кладбище, а не на новом общегородском, где поле до горизонта и ничего не найдешь.

Лёня тайком от жены сколько-то евро припрятал, как раз на похороны, чтоб в последний момент не одалживаться. А так – пусть мама сто лет живет.

Как ни крути, она таки умерла. Стали выяснять насчет старого еврейского кладбища – отказали, по санитарным нормам больше туда никто не проходит. Закрыто навек. На общегородском – пожалуйста.

– А если взятку кому дать?

– Взятку можно. Но и в таком случае – только прах. То есть покойницу требуется сначала сжечь, а потом уж подзахоронить урну. Тут санстанция не против. Если даже и узнает.

Сожгли Римму Исааковну и захоронили урну в могиле мужа.

Примечания

1

За жизнь! (Идиш.)

2

Мезуза (др. евр.) – футляр (коробочка) с молитвой внутри: охраняет дом и его обитателей.

3

О, горе мне! (Идиш.)

4

По рукам (нем.).

5

Солнышко, светлое личико! (Идиш.)

6

Одно и то же (идиш).

7

Сынок (идиш).

8

Ой, темно мне!.. Боже, Боже! (Идиш.)

9

Ой, Боже! Ой, горе мне! Ой, темно мне! (Идиш.)

10

Уважение (идиш).

11

Пусть прежде это случится со мной! (Идиш.)

12

Еврей (идиш).

13

Поминальная молитва (идиш).

14

Я забыл. (Идиш.)

15

Счастливой субботы! (Идиш.)

16

Дредл (идиш), или свивон (иврит) – волчок, на боковых сторонах которого написаны соответствующие буквы. На праздник Хануки дети запускали волчок и играли на деньги, выдаваемые специально для этого взрослыми. Волчок крутился, а дети приговаривали: «Чудо великое случилось там», если дело происходило в Европе. В Израиле менялось одно слово: вместо «там» говорили «здесь».

17

Выкрутасы (идиш).

18

Фейга – птичка (идиш).

19

Боже, Боже мой, плохо мне, темно мне, мне твою боль, пусть прежде это случится со мной. (Идиш.)

20

Поцелуй меня в задницу, дерьмо с перцем, паршивец, придурок. (Идиш.)

21

Будем тут жить. (Идиш.)

22

Это всё? (Англ., искаж.)

23

Сестричка милая (арм.).

24

Швита – забастовка (иврит).

25

Шелест Петр Ефимович – первый секретарь ЦК Компартии Украины в 1963—1972 гг.

26

Мазл – счастье (идиш).