Читаем без скачивания Кольцо нибелунгов - Вольфганг Хольбайн

Гонец не удостоил принца даже взглядом.

— Приглашение относится только к Гунтеру Бургундскому.

Гунтер отступил на шаг.

— Как такое может быть? Одного брата королева приглашает, а второго отвергает с презрением?

— Она не отвергает его с презрением, — пояснил гуннский воин. — Она просто произнесла одно имя — Гунтер. Вот и все.

Король положил брату руку на плечо.

— Следует исходить из того, что Кримгильда имела в виду всю нашу семью. Конечно же, ты поедешь со мной.

Не дожидаясь окончания разговора, гонец вскочил на лошадь и галопом умчался с бургундского двора.

Нагнувшись, Хаген шепнул королю на ухо:

— Ребенок, новый король… Возможно, счастье смягчит сердце Кримгильды и она захочет восстановить семейные отношения.

Гунтер кивнул.

— Весьма на это надеюсь. От нашей династии почти никого не осталось, и крепкие взаимоотношения очень важны.

— Итак, мы принимаем приглашение Этцеля и приедем в Гран с большим количеством солдат. Гунны подумают, что мы бахвалимся своей военной мощью, но эти солдаты нас защитят.

Гунны были кочевым народом много столетий, с самого начала своего существования и с момента создания мира. Говаривали, что они пришли с другой стороны земли, откуда их выгнали чудовища. Эти всадники проносились на лошадях по землям разных королевств, завоевывая их и оставляя после себя лишь пепел и кровь. Благодаря более острым мечам и более качественным стрелам они побеждали войска, превосходившие их в количестве в три раза. Однако вот уже два поколения территория гуннского королевства не увеличивалась. Прирейнские династии удерживали гуннов на западе, а легионы Рима и Византии пришли с юга, чтобы усмирить степной народ — сначала мечом и щитом, а затем золотом. Впервые гуннам пришлось заниматься земледелием и скотоводством, строить дома, которые были способны выдержать больше, чем одну грозу. Дикие воины никогда не возводили каменных домов, а тут неожиданно начали строить города, в которых могли бы играть дети и заниматься хозяйством женщины.

Гран был их первым поселением. Этот город появился еще до Буды, находившейся далеко на востоке. За восемь лет гунны тут полностью обжились. Этот молодой город, который, впрочем, не заслуживал такого названия, произвел на Кримгильду огромное впечатление. Своими размерами Гран намного превосходил Вормс и продолжал расти буквально на глазах. Но здесь не было улиц, не было управления и центра. Шатры стояли в непонятном порядке, и кое-где виднелись хижины из грубо сбитых досок. В некоторых конструкциях использовались деревянные решетки, обтянутые кожей. Единственное, что напоминало обычные дома, — это фундаменты. Мундцук заставил своих солдат сделать фундаменты всех домов из камня. Каждое сооружение было необычным, и некоторые из них соединялись друг с другом.

Передвигаясь по улицам, жители этого города шлепали по грязи, так как проходы между шатрами не были вымощены, как в Вормсе: их просто вытоптали ногами в траве. Здесь не было ни выгребных ям, ни какой-либо другой возможности избавляться от нечистот, за исключением закапывания. Скот не запирали, и животные свободно бродили по улицам до тех пор, пока кто-нибудь из них не попадался голодному солдату. Сырое мясо резали на тонкие полосы и вялили под седлом лошади, а затем ели: костры служили гуннам лишь источником тепла. Еще грязнее животных казались дети, за которыми, очевидно, никто не смотрел. Когда их маленькие ручки и ножки становились достаточно сильными, им разрешали учиться у солдат искусству стрельбы из лука, а также управлять лошадью.

К нескольким тысячам чужеземных воинов примкнуло почти столько же солдат, стоявших под флагом Ксантена и Дании. Кримгильда предложила объединить два войска, хотя между двумя народами царило недоверие. Люди должны были познакомиться друг с другом в повседневной жизни и за работой. Конечно, возникало много конфликтов и недовольства, но солдатские сердца во всех королевствах были одинаковы, так что многие воины, сидя у костра, братались, как старые друзья.

— Мы дикий и гордый народ, — говорил Этцель, прогуливаясь с Кримгильдой по Грану без всякой охраны. — Но наша душа знала раньше одни только походы, но не цель этих походов. Мой отец хотел дать гуннам родину. Гран, конечно, не Рим и не Константинополь, но это уже начало государства, которое, несмотря на все завоеванные нами королевства, никогда не было отмечено на карте — королевство гуннов.

Кримгильда кивнула. Ее не пугали ни шум, ни грязь.

— Всего лишь несколько поколений назад варварство было свойственно и моему народу. Вряд ли мы можем упрекать гуннов в том, о чем поется во многих песнях в Бургундии.

Этцель улыбнулся. Для воина-варвара у него была умная и приветливая улыбка.

— С каждым твоим словом я убеждаюсь в том, что сделал правильный выбор. Ты поможешь нам сравняться с галлами, готами, франками и саксами. Мы заслужим уважение не мечом, а благородством и великими достижениями. Очень жаль, что ты не можешь познакомиться с Мундцуком. Старый гунн очень любил своих сыновей, но в то же время умел ценить мудрых и сильных женщин.

— Я тоже сожалею о смерти великого предводителя. Меня лишь удивляет, что народ, кажется, не очень опечален его смертью: на лицах твоих соотечественников я не увидела горя.

Этцель рассмеялся, по пути шлепнув по заду стоявшую посреди улицы лошадь, от которой исходило зловоние, туманом повисшее в воздухе.

— Мужчины живут и мужчины умирают. Восторгаться первым так же глупо, как горевать по поводу второго. Завтра утром мы проводим тело моего отца в последний путь. Если ты чувствуешь себя готовой к этому, можешь присутствовать на прощальной церемонии вместе со мной.

Кримгильда кивнула.

— Я всегда буду рядом с моим королем.

Впервые с тех пор, как Этцель в Ксантене получил шанс завоевать руку бургундской принцессы, в его душу закрались сомнения.

— Честно говоря, в моей голове не укладывается тот факт, что королева твоего положения без всяких колебаний согласилась жить в Гране. Учитывая твое происхождение, все это должно казаться тебе свинарником.

Кримгильда с улыбкой посмотрела на него.

— То, что я вижу здесь, — это искренность. Поверь мне, свиньи живут и в мраморных залах.

— А ты уверена, что эта жизнь сможет дать что-то тебе и твоему сыну?

Кримгильда взяла гунна за руку, чтобы развеять его сомнения.

— Этцель, здесь мой сын вырастет воином — именно этого я и хочу. А что касается меня самой, то я не очень притязательна. Я готова смириться с тем, что в Гране мне потребуется намного больше платьев, чем в Ксантене. — Королева указала на подол своего платья, который уже успел пропитаться грязью и нечистотами.