Читаем без скачивания Смерть идет по пятам. Вне подозрений. Кровь в бухте Бискайн - Эдгар Бокс

— Никогда не видел ни одного из них прежде.

— А я этого и не говорю, — ответил Шейн.

Официант принес виски с содовой, и Шейн расплатился с ним. Браун поблагодарил его без особого желания, а Шейн допил свой коньяк. Он поднялся и, сказав: «Еще увидимся», — направился в другой конец бара и вышел через открытую дверь, ведущую в главный зал ресторана.

Освещение здесь также было мягким, а обслуживание — обходительным. Занято было всего несколько столов; остальные в ожидании посетителей стояли, накрытые белыми скатертями, на которых поблескивало серебро и сверкал хрусталь. Шейн с подобострастным видом уселся за маленький столик в углу просторной комнаты. Перед ним тут же появилось меню. Интригующее разнообразие порционных блюд без указания цен выделялось четким шрифтом в старом английском стиле.

Шейн пробежал по страницам меню жадным взглядом. Бифштексы в списке не значились. Он повернулся к официанту и спросил:

— Филе сегодня есть?

— О да, сэр. Недожаренное, сэр?

— Да, с кровью. Картофель, жареный по-французски, зеленый салат и кофе.

Официант с поклоном удалился. Вскоре он вернулся с нежным филе, какого Шейн давно уже не видывал. Красная кровь появилась на тарелке, когда он разрезал его пополам.

— Все в порядке, сэр? — спросил официант.

— Нежное, как сердце влюбленной девушки, — весело отозвался Шейн и вонзил вилку в горячий, хрустящий жареный картофель. Салат был такой, о котором можно было только мечтать, а кофе — прозрачным и крепким.

Шейн заморгал в оцепенении, когда возле его тарелки положили счет. Полтора доллара. Он положил две однодолларовые банкноты сверх указанной суммы. Он начинал чувствовать себя именно так, как того требовала вся организация дела, сытым и благодарным щедрому хозяину и, без сомнения, обязанным потратить несколько долларов на игру.

Он поднялся и прошагал через столовую к закрытым дверям, скромно обозначенным словами «Игровые комнаты». Они выходили в помещение, некогда служившее частным танцевальным залом, а теперь превращенное в роскошное казино.

Когда он вошел, только за двумя столами готовились начать игру. С полдюжины мужчин собрались группой в одном углу комнаты, а дюжина или более того мужчин и женщин заняли места за столом с рулеткой.

Шейн направился к кассиру, сидящему за декоративной металлической решеткой, и сунул ему две двадцатидолларовые банкноты.

— По десять, — сказал он.

Кассир был пожилой мужчина с приятным лицом. Он ответил:

— Да, сэр, — с видом человека, считавшего свое дело самым главным из всего, что происходило, и подал четыре красные фишки.

Кряжистый, плотного телосложения мужчина и блондинка с завитыми волосами, которых он заметил входящими в бар, сидели за столом с рулеткой. Перед ним лежала груда голубых фишек, а перед блондинкой — красные и белые. Аромат дорогих духов, чрезмерно густой, казалось, окутал Шейна, когда он остановился позади парочки.

Шейн отступил шаг назад и слегка отвернулся, стараясь не вдыхать этот запах. И именно в этот момент он увидел Тимоти Рурке. Тот шел, покачиваясь, к столу с рулеткой с голубыми фишками в руке.

С небрежным видом, скрывая свое удивление, Шейн сказал:

— Привет, Тим, — обошел крупье сзади, чтобы подойти к репортеру.

Глубоко посаженные глаза Тима подозрительно сверкнули, когда он узнал Шейна. Несколько месяцев он приходил в себя после пулевых ранений в грудь и похудел почти до истощения. Он тихонько икнул, усмехнулся и сказал:

— Я думал, ты уезжаешь из города, Майк.

— Завтра, — ответил Шейн.

Рурке поставил по голубой фишке на каждый из трех номеров, опершись одной рукой на стол и наклонившись к Шейну. Шейн подвинул свою красную фишку, поместив ее в положение ЧЕТНОЕ.

Он поднял голову и увидел, что блондинка внимательно смотрит на него через стол. Ее брови и ресницы были очень редкими и придавали ее огромным глазам отсутствующее выражение. Шейн не был уверен, смотрела ли она на него или на Рурке, но ее пристальный взгляд не дрогнул перед его вызывающим, изумленным взглядом. На столе перед ней лежало с полдюжины группами подобранных фишек. Ее низколобый спутник осторожно поставил три голубые фишки на № 30.

Колесо завращалось, и крупье пустил волчком шарик из слоновой кости. Глаза всех присутствующих, кроме высокой блондинки, нетерпеливо устремились на него. Она продолжала пристально смотреть на Шейна и Тимоти Рурке. Шарик опустился в отверстие под номером шестнадцать, и крупье сгреб в кучу основное количество фишек, вернув всего несколько из них.

Шейн ставил свою фишку на один и тот же номер с полдюжины раз, пока у него не осталась последняя. Он поставил ее на номер четырнадцать и стал ждать.

Вращаясь, шарик опустился в отверстие под номером двадцать четыре. Шейн взял в рот сигарету и поднес к ней спичку, слегка отвернувшись, пока крупье сгребал фишки и расплачивался. Он подождал, пока не подняли с того места, где он находился, прежде чем изобразить удивление и сердито воскликнуть:

— А как насчет того, чтобы расплатиться со мной? Я ставил на четырнадцатый номер!

— Но выиграл номер двадцать четыре, — мягко пытался заверить его крупье.

— Черта с два! — пришел в ярость Шейн. — В какую игру вы здесь играете? Неужели вы не можете играть на этом проклятом колесе без мошенничества?

Послышался вежливый протест со стороны игроков, а Тимоти Рурке заплетающимся языком начал жалобно:

— Ради бога, Майк…

Но Шейн продолжал свое, наклонившись вперед и тряся пальцем перед лицом крупье.

Сзади к нему подошел грузный мужчина и положил твердую руку на плечо. Резкий скрипучий голос произнес:

— Может быть, хотите высказать свои протесты боссу?

— Ну, еще бы! Конечно, хочу! — продолжал буйствовать Шейн, поворачиваясь, чтобы встретиться взглядом с холодными глазами, в упор смотрящими на него. — Если он возглавляет эти мошеннические игры, я намерен повидаться с ним.

— Успокойся, дружище, — пробормотал дородный мужчина; он еще крепче сжал пальцы на плече Шейна и навалился на него всеми своими двумястами двадцатью фунтами, чтобы увести его от стола.

Шейн сердито смахнул с плеча чужую руку и прошествовал вслед за громилой в неодобрительной тишине, какой сопровождали его собравшиеся за столом игроки. Они вышли в холл и остановились у стальной двери, искусно выкрашенной под дуб, с табличкой «Личный кабинет». Сопровождающий постучал по двери костяшками пальцев и повернул шарообразную ручку.

Шейн протиснулся мимо него в ярко освещенный офис. Вышибала просунул голову в дверь и прорычал:

— У этого парня есть жалоба, босс, и…

Но ему не удалось договорить. Шейн подтолкнул дверь плечом, и вышибала резким движением убрал голову, чтобы избежать удара.

Шейн с силой захлопнул дверь и задвинул изнутри тяжелый стальной засов. Он повернулся, чтобы оказаться лицом к лицу с дулом револьвера сорок пятого калибра, который держал в руках Арнольд Барбизон. Он стоял, полусогнувшись, за сияющим от яркого электрического света письменным столом красного дерева, занимающим середину комнаты.

Глава 3

Место действия установлено

Управляющий Плэй-Мор клубом быстро распрямился. Его дыхание было учащенным и шумным, но ему удалось справиться с собой и, когда он заговорил, в его голосе прозвучало некоторое достоинство:

— Шейн — в чем дело? Из-за чего весь этот шум?

В тот самый момент, когда заговорил Барбизон, снаружи загрохотала дверная ручка, и послышался хриплый голос вышибалы, едва доносившийся из-за стальной двери:

— Что случилось, босс? Должен ли я вмешаться?

Шейн, глядя на Арнольда Барбизона, угрюмо покачал головой.

— Нам лучше поговорить с глазу на глаз, — сказал он и стремительным взглядом окинул комнату. Слева он заметил еще одну дверь, обычную дверь с американским замком. Но он понятия не имел, открывалась ли она снаружи.

Барбизон вышел чуть вперед, по-прежнему держа в руке револьвер, нацеленный на живот Шейна. Слегка повысив голос, он произнес:

— Все в порядке, Смит. Просто старый друг решил сыграть со мной шутку!

Барбизон был смуглым худощавым мужчиной среднего роста. Его пухлые губы были красными, будто искусно подкрашенными, но глаза были подозрительно тусклыми. На нем ловко сидел аккуратно сшитый костюм с рыжевато-коричневой рубашкой и подобранным в тон ей галстуком, завязанным свободным узлом с двумя длинными концами. Холодный взгляд в упор изучал Шейна, но страх постепенно исчезал в нем. Он сказал:

— Ну, Шейн? — Губы его едва двигались при этом.

— Уберите оружие, тогда и поговорим, — очень резко ответил Шейн.

Барбизон едва заметно покачал головой.

— Мне так больше нравится. Что вам нужно? — Голос у него был низким и неприятным.